Дело о дневнике загорающей

– Ваш стакан вам должен был подать хозяин дома. Он наливал, протягивал его вам.

– Но тогда на отпечатках пальцев Балларда вы бы должны были найти мои. Разве нет?

– Да, я согласен.

– Однако вы обнаружили, что его отпечатки наложились на мои, а не наоборот, не правда ли?

– В некоторых местах – да.

– Что, я утверждаю, могло произойти только в том случае, если бы Баллард взял стакан от меня или же подобрал там, где я его оставил перед уходом, отнес на кухню и выплеснул в раковину лед. Согласны?

– Я не могу себе позволить вдаваться в подобную дискуссию, – потупив взор, заметил Дэйтон. – Я только лишь даю показания относительно обнаруженных мною фактов.

– Хорошо, тогда следующий вопрос. Вы нашли на стакане под номером один отпечатки пальцев Балларда?

– Да, сэр.

– И еще другие, идентифицировать которые вам не удалось?

– Да, сэр.

– Давайте остановимся на этом стакане. Отпечатки Балларда накладывались ли где-либо, пусть хотя бы в одном месте, на отпечатки не установленного вами неизвестного лица?

– Но я… я не помню. Я был поглощен самими отпечатками пальцев, а не последовательностью их возникновения на данном предмете.

– У меня все, – сказал Мейсон.

В этот момент к председательствующему вкрадчиво обратился Гамильтон Бергер.

– Если позволите, еще несколько вопросов. Благодарю. Итак, – спросил он у свидетеля, – ваши данные указывают на то, что Перри Мейсон был в этом доме в течение непродолжительного промежутка времени незадолго перед убийством, верно?

– Да, сэр.

– И что Арлен Дюваль почти непосредственно перед убийством курила в этом доме сигарету?

– Минуту, ваша честь, – поднял руку Мейсон, – я протестую, ибо господин окружной прокурор подталкивает свидетеля к выводам относительно фактов, которых в показаниях нет и быть не может. Свидетелю неизвестно, что Арлен Дюваль курила сигарету. Ему неизвестно также, что эту сигарету туда положила именно она. И он не знает, когда эта сигарета была туда положена.

Гамильтон Бергер скромно склонил голову:

– Хорошо, хорошо. Я не буду вдаваться в софистику. Оставим дело так, как оно есть. Я думаю, суд поймет и разберется.

– Суд понимает ситуацию, я уверен, – сказал Мейсон. – Вам не нравится то, что вы сейчас назвали софистикой, потому что начни мы выяснять формулировки – и ваши ошибочные выводы падут под напором фактов.

– Достаточно, – остановил их судья Коуди, – никаких личных выпадов, я уже говорил об этом. У вас есть еще вопросы к свидетелю, господин окружной прокурор?

– Нет, ваша честь. Я удовлетворен. Его показания говорят сами за себя.

– Желаете продолжить перекрестный допрос? – спросил он у Мейсона.

Перри Мейсон улыбнулся:

– Нет, ваша честь. Меня вполне устраивает то, что попытка свидетеля изложить факты показала его предвзятость.

– Прекрасно! – Судья Коуди улыбнулся в ответ. – Господин Бергер, пригласите следующего свидетеля.

– Горас Манди! – выкрикнул Гамильтон Бергер.

Манди вышел с видимым нежеланием, встал к стойке и назвал свое имя, адрес, возраст и род занятий.

– Вы работаете на Детективное агентство Дрейка?

– Да, сэр.

– Десятого числа текущего месяца, то есть в прошедшую среду, вы тоже работали на него?

– Да, сэр.

– А мистер Перри Мейсон, в свою очередь, нанял агентство Дрейка, чтобы следить за Арлен Дюваль – подзащитной в этом деле, верно?

– Мне это неизвестно.

– Но вы не станете отрицать, что в Детективном агентстве Дрейка вами были получены инструкции следить за Арлен Дюваль?

– Я не знаю, что вы имеете в виду под словом «следить», – сказал Манди.

У Гамильтона Бергера кровь подступила к лицу.

– То есть как не знаете? Вы же детектив! Сколько лет вы на этой работе?

– Двадцать.

– И не знаете, что значит «следить»?

– Прошу прощения, сэр, но я не знаю, что вы подразумеваете под словом «следить».

– Я употребил слово «следить» в самом обычном смысле! – Гамильтон Бергер почти кричал.

– Тогда я бы не сказал, что меня наняли следить за Арлен Дюваль. Точнее будет сказать, что меня наняли наблюдать за ней с целью ее защиты.

– Пусть будет по-вашему, если вам так нравится. Итак, Арлен Дюваль находилась под вашим наблюдением?

– Я не выпускал ее из виду. Вернее, не выпускал из виду ее трейлер и автомобиль. Трейлер этот был в начале дня украден, и…

Бергер нетерпеливо перебил его:

– Хорошо, ладно, мне ясно, что вы враждебно настроенный свидетель. И здесь вы потому, что получили повестку. Вопрос: действительно ли в среду вечером, то есть десятого числа этого месяца, вы видели Арлен Дюваль в том месте, где проживает, точнее, проживал Джордан Л. Баллард?

– Да, сэр.

– Что она там делала?

– Я видел, как она подъехала к дому Балларда на такси, вышла и поднялась на крыльцо. На крыльце она немного постояла, вернулась к таксисту и расплатилась, а затем обошла дом сзади.

– А видели ли вы, что в то время, когда она обходила дом, Перри Мейсон подавал ей сигнал?

– Нет, сэр, этого я не видел.

Гамильтон Бергер поднял указательный палец и погрозил им в сторону свидетеля:

– Обождите-ка минуту, у меня ведь есть ваше заявление, записанное на пленку. Я лишний раз убеждаюсь, что, как свидетель, вы не расположены выяснить истину, но я все же намерен…

– Протестую, ваша честь, – возразил Мейсон, – я протестую против запугивания обвинением своего собственного свидетеля. Я против перекрестного допроса со стороны обвинения. И я протестую против всяческих угроз со стороны обвинения в адрес свидетеля с целью добиться нужных показаний.

– Но, ваша честь, – заговорил Гамильтон Бергер, – службе окружного прокурора в этом деле приходится работать в невыносимо трудных условиях. Мы вынуждены доказывать некоторые аспекты дела, обращаясь к противоположной стороне. Этот свидетель по отношению к обвинению настроен враждебно.