Дело о немом партнере

— Я, разумеется, предполагала, что вы только заглянете сюда, — торопливо проговорила она. — Я бы не хотела, чтобы вы что-то трогали.

— Нет, нет, что вы, — заверил ее Мейсон. — Ни в коем случае. Я думал, что он, может быть… ну, что с ним могло что-то случиться.

— Я понимаю.

Она с самого начала осталась стоять у двери, словно придерживая ее открытой для него, и теперь, решив, что он пробыл в квартире достаточно, покашляла с многозначительным видом.

Мейсон понял намек и вышел в коридор. Управляющая тут же захлопнула дверь.

— Я полагаю, — сказала она, — совсем необязательно говорить об этом мистеру Коллу? Ему это не понравится.

— Вам и не нужно никому об этом рассказывать, потому что я-то уж точно не скажу.

В холле он поблагодарил ее еще раз, проговорил себе под нос: «Я позвоню от вас, если позволите», — и вошел в телефонную будку. Он набрал номер агентства Дрейка.

Пола куда-то вызвали, но секретарша была на месте и ответила ему:

— Мы разобрались с вашим телефоном, мистер Мейсон. — Чей он?

— Номер зарегистрирован на имя Эстер Дилмейер в «Молей Армс Апартментс».

Мейсон тихо присвистнул, потом выдавил из себя:

— О’кей. Спасибо.

Он нажал на рычаг и тут же позвонил доктору Уиллмонту в его кабинет.

— Где наша больная, доктор? — спросил он.

— Которая с сердцем? Я с утра ее не видел. Я не знал, что вы хотите…

— Нет, не эта. Та, которую отравили конфетами. Эстер Дилмейер.

— Пока все еще в больнице.

— Вы уверены?

— Да.

— Она не могла уйти из больницы так, чтобы вы об этом не узнали?

— Это абсолютно исключено.

— Как вы думаете, а не может так получиться, что вас станут водить за нос, попытаются обмануть?

— Только не в этой больнице, — уверенно ответил доктор Уиллмонт. — Здесь все отлажено, как в часовом механизме. Насколько я знаю, Эстер Дилмейер по-прежнему спит. Я распорядился, чтобы меня немедленно поставили в известность о любом изменении в ее состоянии.

— Может быть, вы позвоните и еще спросите, на месте ли она.

— Это совершенно излишне, — несколько вспыльчиво ответил доктор Уиллмонт. — Она на месте. Я полностью отвечаю за свои слова.

— Она не могла потихоньку выскользнуть и…

— Ни под каким видом… Я направляюсь к ней сразу же, как закончу прием. Можете позвонить еще раз, если вам не верится.

— Как скоро это будет?

— Подождите минутку. Я взгляну, сколько больных в приемной… Э, простите, сестра. Сколько у нас еще?.. Двое… Хэлло, Мейсон. Минут через пятнадцать — двадцать.

— Хорошо. Возможно, я сам подъеду. Он вышел из будки и сел в машину.

— Вот мы и узнали, на кого записан тот телефон, Делла.

— На кого же?

— На Эстер Дилмейер, «Молей Армс Апартментс».

— Постойте, я думала, что Эстер Дилмейер все еще без сознания…

— Так оно и есть. Как утверждает доктор Уиллмонт, преспокойно отсыпается в больнице.

— Что же тогда получается?

— Получается, что я всю дорогу спал за рулем.

— Не понимаю.

— Но это же совершенно очевидно: торчит у всех на виду, как порезанный палец. Мы ведь знали, что Боб Лоули погуливает.

Мы знали, что, когда он попал в автокатастрофу, с ним в машине была Эстер Дилмейер. Ты без труда сообразишь, чем эта блондинка занималась в ночном клубе. Она работала вместе с Линком и Синдлером Коллом, а они в свою очередь работали на Пивиса. Дело пахло большими деньгами. Улавливаешь? Понятно, она не стала бы разыгрывать недотрогу с Бобом Лоули.

— Вы хотите сказать, что у него есть ключ от ее квартиры?

— Ну разумеется. И когда прошлой ночью он понял, в какой попал переплет, од отправился прямо к ней домой. Для него это было совершенно естественно. Я должен был догадаться, что именно там его и следовало искать. Он как раз из тех, кому в таких случаях нужна женщина, которая погладит его по головке, успокоит, утешит, скажет, что все хорошо, что ради него она на все пойдет, и еще целый ворох подобной дребедени.

— Да, — подумав, согласилась Делла Стрит, — пока все, что он сделал, говорит о нем именно как о таком человеке.

— Итак, — продолжал Мейсон, — он приехал к ней на квартиру. Эстер он не застал, поэтому расположился там, как у себя дома. Позвонил в газету, дал объявление, записал счет на телефон хозяйки, сел и стал ждать. Карлотта нарушила мои инструкции, достала газету, прочла ее и заглянула в раздел объявлений. Между нею и мужем вполне могла существовать такая договоренность. На случай чего-то непредвиденного они заранее условились сообщаться таким образом. Некоторые семьи так делают. А может быть, она просто читала объявления, и оно попалось ей на глаза. Как бы то ни было, она получила номер телефона. И позвонила Бобу.

— И что же сделал он?

— Приехал и забрал ее.

— А потом?

Мейсон погладил подбородок.

— Вот в этом-то вся и загвоздка. Давай-ка съездим туда и посмотрим, что там можно узнать.

Они проехали к «Молей Армс». Мейсон позвонил в квартиру Эстер Дилмейер, ответа не получил и вызвал управляющую.

— Вы, наверное, помните меня. Я был здесь вчера вечером в связи с этим отравлением…

— О да, конечно, — кивнула она, улыбаясь.

— Я бы хотел забрать кое-какие вещи из квартиры мисс Дилмейер и отвезти к ней в больницу. Вы не будете любезны дать мне дубликат ключа?

— Это я вряд ли смогу сделать, — ответила она и, подумав несколько секунд, добавила:

— Но я поднимусь туда вместе с вами и побуду в комнате, пока вы соберете все, что нужно.

— Прекрасно, — сказал Мейсон, стараясь, чтобы его голос звучал по-прежнему спокойно.

Они поднялись по лестнице. Мейсон сумел незаметно вклиниться между женщиной и стеной так, чтобы попасть в комнату первым, когда она отопрет дверь.

Квартира была пуста.

— Что вы хотели забрать? — спросила управляющая.

— Ночную рубашку, тапочки, туалетные принадлежности. Я, в общем-то, вполне беспомощен в таких вещах, но, надо думать, как-нибудь сумею с этим справиться.

— О, я с удовольствием вам помогу! Кажется, здесь в шкафу есть чемодан. Да, вот он. Вы можете пока присесть где-нибудь и подождать немного, я мигом все соберу. Кстати, как она?

— Вы так любезны. Она чувствует себя неплохо. Мейсон огляделся. Полиция немало потрудилась, снимая отпечатки пальцев — следы порошка сохранились на телефоне, столе, дверных ручках. Пепельницы были полны сигаретных окурков. Глядя на них, Мейсон пытался установить, были ли эти окурки оставлены полицейскими, которым пришлось провести в комнате довольно много времени, собирая улики, или они являлись свидетельством того, что кто-то побывал здесь уже после них.