Дело об исчезнувших вампирах. Дело №1
Шрифт:
По его курочкам можно было часы сверять. Но в положенный час ни одна не понесла желаемое яичко, недолго думая хозяин таверны бросился давать объявление в газету, где и повстречался с услужливым гномом.
Дополнительные вопросы от шефа и князя в еще час. Большинство из них касалось недавнего события, но
Судя по всему шеф и князь, пользуясь моей усталостью и недосыпанием, рассчитывали подловить меня на лжи. Осознав сей прискорбный факт, я расслабилась и начала зевать.
– А с кем ты завтракала, говоришь?
– А я не говорила.
Вроде и простой вопрос, но отчего-то заставлял напрячься. О Кушине рассказывать не хотелось.
– Тогда начинай, прямо сейчас.
– С другом. Нехотя сообщаю я. На мой взгляд информация излишня, но упорство князя видеть не хотелось тоже.
– Что за друг?
Вот какое ему дело?
– Это мое личное…
– Уже нет, Серафи. Мрачно сообщает демон, не мигая уставившись на меня.
Я не успеваю за сменной настроений князя и вздрагиваю всякий раз как тон приобретает резкость сродни острию бритвы.
– Друг из резервации, давно не виделись. Проезжал мимо, навестил.
–
Уехал?Не понимаю отчего такие вопросы.
– Любознательность моя вторая натура.
– Уехал. Бурчу.
Князь Эзра глянул на оборотня и тот вновь обратился ко мне:
– Мы закончили, вы свободны Серафи.
Неловкое вставание на затекшие ноги, сопровождалось вялым ура. Под взглядами мужчин я направилась к двери - олицетворение моей свободы. Уже повернув ручку я услышала насмешливое:
– Не попадай больше в неприятности, Серафи, в следующий раз заставлю ответить за свои слова.
Осознав угрозу у меня таки вырвалось: «Да, Славь меня упаси»
Вываливаясь из кабинета на волю, в след мне несся звонкий демонический хохот.
<a href="#" name="_ftn1" title="">[1]</a> Берегини - в древнерусской языческой мифологии олицетворение добра, силы, оберегающие человека. Спасают тонущих у берегов реки.
<a href="#" name="_ftn2" title="">[2]</a> Злыдень - языческий злобный дух древних славян. Другое название криксы или хмыри - болотные духи, которые тем опасны, что могут пристать к человеку, даже вселиться в него, особенно на старости лет, если в жизни человек никого не любил и у него не было детей.