Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Дело обеспокоенного опекуна
Шрифт:

— Хорошо. Делла, приготовься записать его показания. Запиши его имя на чистом листе бумаги и приготовь мне документы для представления его суду в качестве первого свидетеля защиты. Ни под каким видом нельзя допустить, чтобы он исчез до того, как даст показания.

Делла понимающе кивнула и подготовила бланк повестки для вызова на судебное заседание, положив его так, чтобы он не бросался в глаза.

В дверь конторы постучали. Это был «фирменный» стук Пола Дрейка, которым он всегда оповещал Мейсона о своем визите.

Дрейк вошел в сопровождении человека высокого роста, на вид лет пятидесяти, с большим

носом и проницательными глазами под лохматыми бровями.

— Знакомьтесь: это мистер Мейсон, — представил Дрейк посетителю хозяина кабинета. — Мейсон, это Джордж Хольбрук. Мистер Хольбрук живет недалеко от «Барклай-клуба».

— Очень рад, мистер Хольбрук, — сказал Мейсон, пожимая руку новому свидетелю защиты.

Делла незаметно выскользнула из кабинета, прихватив с собой бланк повестки.

— Присаживайтесь. Как я понял, у вас есть какие-то новые сведения, относящиеся к делу, которым мы занимаемся?

— Может быть, новые, а может, и нет… — произнес мужчина, усевшись на предложенный стул и закинув ногу на ногу. — Вот что произошло вечером двадцать первого… Я читал в газетах об этом деле, и вдруг меня словно током прошибло… Я спросил жену, не случилось ли это в тот вечер, когда мы будто бы слышали выстрел.

— Вы уверены в дате?

— Подождите, я просто повторяю то, что сказал тогда жене. В дате я уверен потому, что сестра жены прислала нам телеграмму, в которой сообщала, что прилетает в тот день, без десяти одиннадцать. Ну так вот, вышел я на крыльцо воздухом подышать и сигарету выкурить. — Хольбрук усмехнулся. — Моя жена не любит, когда я курю в доме. Она у меня такая… такая чувствительная, а табак и вовсе на дух не переносит. Так что я вышел покурить. Если бы я не вышел, она бы так раскричалась! Так что я обычно всегда на крыльце курю…

— И что же случилось тогда? — нетерпеливо спросил Мейсон.

— Я услышал выстрел. Я уверен, что это был выстрел, а не что-нибудь другое: я ведь охотник и могу отличить звук выстрела. Уж с выхлопом двигателя не спутаю. Мне послышалось, что звук донесся с площадки для гольфа «Барклай-клуба».

— Телеграмма и приезд вашей свояченицы внушают вам уверенность в том, что это происходило вечером двадцать первого?

— Да. Она приехала двадцать первого.

— Как случилось, что вы сразу не связали этот выстрел с убийством, о котором писали буквально все газеты уже на следующее утро?

— А это вот как вышло. Моя свояченица всегда любила долгие путешествия на машине, и жена уговорила меня доставить ей это удовольствие. Я так думаю, эти женщины заранее обо всем договорились. Ты попробуй одну женщину отговорить от чего-либо, коли уж ей что в голову втемяшилось. А тут сразу две. Не зря же они по телефону постоянно — шу-шу-шу… Так что мы втроем отправились в путешествие на следующее утро, в шесть часов, на три недели. Мы поехали на север Калифорнии, с тем чтобы вернуться через Йосемитский парк. Короче, я почти забыл о выстреле и вспомнил только тогда, когда прочитал в газете отчет о начале процесса.

— Вам не приходилось слышать разговоры или слухи об убийстве?

— Слышать-то слышал, но я просто не обращал на них внимания. Сперва по радио сказали, мы тогда были где-то между Модесто и Сакраменто. Потом вдруг жена меня толкает в бок и говорит: «А ведь в гольф-то возле нашего дома играют!»

Вот тогда я задумался и сказал: «А ведь ты права!»

Потом мы в Сакраменто на всю ночь останавливались. Оттуда поехали в Реддинг. Там-то я газету наконец прочитал. Газету я купил, потому что в ней комиксы напечатаны. Я, знаете ли, люблю на досуге комиксы почитать. — Хольбрук смущенно улыбнулся. — Жена вот моя даже говорит, что я как был мальчишкой, так и остался. Но поделать с собой ничего не могу: люблю я комиксы.

Мейсон понимающе кивнул.

— Ну так вот, и было в газете что-то про тело, которое нашли возле седьмой лунки. Сам я в гольф не играю: на пенсию вышел, доходы не позволяют. Так что я и понятия не имел до поры, где эта чертова лунка находится. Да потом газеты напечатали карту площадки.

— На карте было указано расположение тела убитого?

— А как же? И седьмая лунка, и тело, и моя улица. — Хольбрук закинул другую ногу за ногу и, подавшись вперед, сцепил пальцы рук на колене. — Мы купили наш дом ровнехонько пятнадцать лет тому назад. Я тогда еще работал. И с тех пор там и живем.

— А вы когда-нибудь сами играли в гольф? — поинтересовался Мейсон.

— Вот уж была охота! Что за развлеченьице: ходишь за шариком со связкой клюшек да загоняешь по дыркам. А потом опять все сначала.

— А вы могли бы точно вспомнить время, когда услышали выстрел?

— Так о чем я и толкую! Я могу точно сказать, что не было еще десяти часов!

— А откуда вы знаете?

— В тот момент, когда я стоял на крыльце, я вспомнил, что могу пропустить телевизионные последние известия в десять часов, а я их всегда смотрю. Когда я вошел в комнату и включил телевизор, передача только что началась…

— Ваши показания могут оказаться для нас чрезвычайно ценными, мистер Хольбрук, — сказал Мейсон. — Вы слышали только один выстрел?

— Да, только один. Потому-то я и уверен, что это был именно выстрел. При детонации в двигателе было бы слышно несколько хлопков.

Мейсон согласно кивнул.

— Я хочу попросить вас выступить в суде в качестве свидетеля. У вас есть какие-то возражения?

— Правду говорят: меньше знаешь — лучше спишь. Ну да я не могу, чтоб не по справедливости.

Мейсон мельком взглянул на Пола Дрейка.

— Скажите, а вашу жену, случаем, не хватит удар, если она увидит вашу фотографию в газете?

Хольбрук на мгновение задумался, а затем расплылся в улыбке.

— Вот уж чего не знаю! Она у меня, конечно, умница, моя Дорис. Красивая, хозяйка хорошая, аккуратная, зря не кричит. Грех жаловаться. И все ж Эдит характером посильнее будет.

— Эдит — это ее сестра? — спросил Мейсон.

— Сестра, сестра.

— Вы ездили в аэропорт встречать ее?

— Да.

— Сколько вам нужно времени, чтобы добраться до аэропорта?

— Минут этак двадцать пять.

— А она прилетела без десяти одиннадцать?

— Правильно.

— Тогда вы вряд ли могли успеть посмотреть десятичасовые новости, — сказал Мейсон.

Хольбрук наморщил лоб.

— Погодите, погодите, — сказал он. — Ну да, конечно! Самолет ведь опоздал. Я помню, мы звонили в аэропорт, уточняли время. И там сказали, что задержка на пятнадцать минут. Так что я просто уверен, что посмотрел и девяти— и десятичасовые новости.

— И в девять часов тоже?

Поделиться с друзьями: