Делу время, потехе час!

А Макс… Он странный. Конечно, красавчик, и гормоны тут же взыграли во мне, но я же совершенно его не знаю, а он абсолютно не знает меня.

Взялась за голову и смерила шагами комнату. Семь шагов в длину и четыре в ширину.

— Натали… — донесся из-за двери голос Макса. — Наташ… ты там?

Он попытался открыть дверь, а я залезла под кровать. Не хочу его видеть, не готова, не могу! Ненавижу за его реакцию, за его радость от моего безвыходного положения.

Он прошелся по комнате, заглянул в ванную, проверил гардероб, пошевелил занавески.

— Да под кроватью она… — подсказал ему пес.

— Спасибо, Хась! — Я даже точно знала, как в этот момент улыбается Максимилиан. Он улегся на пол и закатился ко мне. — Удобно тут? — спросил, заигрывающе изогнув бровь.

— Без тебя было лучше… — пробурчала и отвернулась к стенке. — Оставь меня, Макс. Уходи! — попросила со вздохом.

Даже несмотря на то, насколько на него злилась, мне не хотелось, чтобы он видел мое опухшее от слез лицо.

Как говорила моя универская подружка Лиза: при мужчине женщина всегда должна оставаться женщиной, красивой и изящной, даже если она в гавно или с бодуна!

Я никогда не понимала смысла этой фразы, потому что ни первого, ни второго со мной не было, а вот сейчас, кажется, осознала.

— Я могу выйти, но коль уж ты не в состоянии спуститься и нормально поесть, хотя бы ужин тебе принесу… — сказал Макс и погладил меня по волосам, словно маленькую девочку, у которой забрали игрушку. Только вот, во-первых, я большая, а во-вторых, у меня забрали не игрушку, а целую жизнь!

— Макс, не надо меня жалеть и ужин не надо. Я не голодна! — сказала слишком резко, практически перейдя на крик.

Он попытался подползти ближе и приобнять меня.

— Не смей! — рыкнула, забилась еще сильней под стенку.

— Да что я тебе сделал? Понимаю, расстроена, но зачем срываться на мне? Я-то уж точно не виноват в том, что ты попала сюда, ровно настолько же, как не виноват, что есть шанс того, что тебе не удастся выбраться отсюда! Даже наоборот, готов поддержать в обоих случаях, хотя, конечно, мне не хотелось бы, чтобы ты уходила из этого мира… — наконец-то признался он, помолчал пару секунд, и только я набрала воздуха, чтобы ответить, продолжил: — Уютной ночи под кроватью, отвлекать больше не буду, а если вдруг передумаешь — приходи ко мне. Я буду рад твоей компании… — сказал и вылез, а потом вообще из комнаты ушел, довольно громко хлопнув дверью.

Ну и пусть катится! Не больно-то он мне нужен. Ну если не нужен, то почему тогда я снова плачу?

Максимилиан

 Просто отвратительное чувство, как будто бы о меня вытерли ноги. Я к ней со всей душой, а она…

Почему она так хочет вернуться домой? Неужели ей со мной так плохо? Не дотягиваю я до роли принца?

Ну да, не дотягиваю.

— Хась, признайся честно, ты ведь лучше знаешь, какие мужчины нравятся Натали? — поинтересовался у пса, насыпая ему ужин.

Он посмотрел сперва на нарезку, потом на меня и тихо сказал:

— Единственный мужчина, который интересовал ее до тебя, это я! Она взяла меня щеночком, растила, купала, шерсть во время линьки вычесывала. Ну и, конечно, работа, но она женского рода, а значит, не в счет! — ответил он и задрал нос, преисполненный гордости своим первенством.

— Вот уж задачка со звездочкой… — проворчал и пошел спать. Самому есть не хотелось совершенно и жутко не хватало этой вредной девчонки.

Нет, даже представить себе не могу, что со мной будет, если она вернется в свой мир. Да и не хочу представлять. Хочется надеяться, что в моих силах сделать так, чтобы она все-таки согласилась остаться здесь, со мной. И даже если не как моя женщина, то хотя бы как друг…

Полночи мы с Хасем не спали, все ломали голову, как бы сделать так, чтобы она перестала стремиться домой. Он очень много рассказал о своей хозяйке, и я лишь в очередной раз убедился, что не хочу ее терять.

Надо же, получилось разработать нечто похожее на план. И начать мы решили с двух вещей: завтрака и доставки ей нового платья.

Утром, пока пес сторожил, чтобы девушка не сбежала, мне пришлось сбегать в магазин за одеждой и заглянуть в кабак, чтобы купить чего-то хотя бы условно съедобного, потому как моей стряпней только соседских котов травить и можно!

Как только вернулся домой, поинтересовался у пса:

— Спит еще?

— Ага, — ответил он и сам зевнул, да так сладко, что вслед за ним зевнул и я.

Покачал головой и аккуратно прокрался в комнату, стараясь, чтобы ни одна доска не скрипнула. Аккуратно разложил на кресле новые платья, расплескал чай на поднос, но, расставив все аккуратно на столе, так же тихо вышел из комнаты.

— Надо, наверное, разбудить ее, пока еда теплая? — поинтересовался пес, принюхиваясь к запаху жареного бекона.

— Пусть спит лучше. Ей сейчас полезно отдохнуть, — с тоской посмотрел на дверь и добавил: — Я сейчас тебя покормлю и еще раз схожу в город. А скоро служанка подойдет, можешь ее встретить и показать гостиную и коридор, пусть начнет уборку с них? Знаешь, а еще лучше пусть обед приготовит...

— А ты куда? — поинтересовался Хась.

— Хочу попытаться нанять еще и садовника. Нужно потихоньку привести этот особняк в порядок.

— А-а-а, — многозначительно протянул он. — Ну ладно, встречу. Даже покажу ей все, если она при виде говорящей собаки орать не начнет.

— Я ее предупредил о тебе, — пожал плечами и пошел на кухню.

Хорошо, что в стазисе еще осталась порция еды для пса. Быстро подогрел и отправился на поиски садовника.

Больше двух часов пробродил по городу, но все-таки нашел одного паренька. В отличие от остальных, этот оказался то ли бесстрашным, то ли юродивым. А может, ему просто деньги очень нужны.

Айвен — так звали паренька — сразу запасся инструментом и отправился вслед за мной.

Работа по восстановлению дома закипела с новой силой. Мне самому хотелось заняться хоть чем-нибудь, лишь бы не думать о Натали.

Так прошла целая неделя. Наша красавица выбрала для себя путь затворницы и никого не пускала в комнату. Иногда по ночам она спускалась на кухню и хоть немного ела. Так и сидела, целыми днями рыдая, и самое паршивое то, что я ничего не мог с этим поделать.

Почему же она так хочет вернуться домой? Неужели ей со мной так плохо? Наверное, да. Быть может, я уже и не заслуживаю счастья, ведь она, несомненно, права, я и сам много лет прожил затворником, не желая ни с кем общаться и никого видеть. И именно ее приход наконец-то разбудил во мне человека...