Демиург

Стараясь не смотреть в зал, под улюлюканье и смешки публики, Джованни быстро покинул зал, однако в коридоре ему пришлось выдержать теперь уже улыбку Макфинли, которая сулила мало хорошего:

– Это очень смелое решение, господин Лакризи, - проговорил тот, но оно вам дорого обойдется.

– Но, Эрхард, поверь, я сам ничего не понимаю..., клянусь, взмолился пока еще судья, - это мистика какая-то, я готовил совсем другое решение. Ведь и Хенинкс его видел. Подтверди, Самуэль.

– Эк, тебя угораздило, Джованни, - иронично отозвался тот, - и зачем ты поменял решение? Не понимаю. Это тем более глупо, что противоречит законам страны.

– Вот именно, - ухватился за ниточку судья, - это только подтверждает мистификацию.

– Ну ладно, идем, - позвал Макфинли своего адвоката, - здесь больше делать нечего.

– Но.., - вслед ему кинулся Джованни и в отчаянье махнул рукой.

Еще через неделю апелляционный суд по делу госпожи Синти был поднят общественностью на смех, поскольку утвердил решение окружного суда.

В своем особняке Эрхард Макфинли ходил разъяренный из угла в угол, выговаривая Хенинксу:

– Я начинаю думать, что ты плохой адвокат, Самуэль! Почему мы проигрываем столь очевидное дело?

– Думаю, - хладнокровно ответил адвокат, - что Джованни был недалек от истины, говоря о мистификации. Ты же сам все видел. Суд был полностью на нашей стороне. Даже адвокат этой крестьянки, - имея в виду Лючию, немного брезгливо сказал он, - только и делал, что отпускал комплименты в наш адрес.

Макфинли помолчал, вспоминая судебное разбирательство, и потом согласился:

– Да, что-то нечисто. Судья, читая решения, чуть не подавился, как будто читал его против своей воли.

– Вот именно! Значит, ты тоже заметил, - с облегчением заметил адвокат, - а вспомни Джованни. Ведь и он выглядел по-дурацки, будто сам не знал, что читает.

– Ладно! Делаем еще одну попытку в Верховном Суде Италии. Других вариантов нет.

– Естественно! Но я прошу тебя, Эрхард, - голос Хенинкса стал просящим, - возьми на этот процесс другого адвоката. Для чистоты эксперимента, так сказать.

Макфинли на секунду задумался, а потом ответил:

– Пожалуй. Не стоит тебе и дальше рисковать своей репутацией... в моих глазах. Так и порешим. Теперь меня интересует, что происходит с этой... служанкой, - перевел он разговор на другую тему.

– Тоже не все ясно. Она откуда-то взяла деньги на арендную плату за землю - ее долги за прошлый год, хотя мы повысили плату специально для нее в пять раз.

– Так повысьте в десять за аренду в текущем году, и пусть платит вперед.

– Хм! В том-то и дело. Повысили, попросили заплатить вперед...

– Ну?
– нетерпеливо воскликнул Макфинли.

– Плата составляла двенадцать тысяч долларов, - многозначительно заявил Хенинкс, - но она заплатила и их.

– Как?
– хозяин особняка покраснел от апоплексического напряжения, - служанка платит такие деньги, не моргнув глазом?

– Вот именно!

Несколько секунд Макфинли собирался с мыслями, потом медленно произнес:

– А может, она отдала нам не все камни?

– Исключено! После этих выплат мы провели обыск в доме и в саду, но, ...
– он развел руками, - ничего не нашли, кроме двухсот долларов. За ней ведется постоянная слежка, и мы проверили всех ювелиров в регионе.

– Ну?

– Ничего.

– Проклятье!
– взорвался Макфинли, - ничего не понимаю.

– Я тоже.

Эрхард, как разъяренный бык, тупо посмотрел на Хенинкса и заявил:

– Вот и плохо, что не понимаешь. Это твоя работа, Самуэль, а не моя. Я тебе за это плачу и плачу не мало, а от этих камней, если ты не забыл, я обещал тебе десять процентов.

– Я помню, - Хенинкс был похож на провинившегося школьника.

– И что же?!
– не унимался Макфинли, - где камни? С момента появления этой шкатулки все происходящее напоминает фантастический роман. Служанка платит бешеные деньги, суды, черт бы их побрал, откровенно попирают закон. Что это, а?
– хозяин особняка остановился напротив адвоката, широко расставив ноги и тяжело дыша, - или кто-то затеял со мной дурацкую игру?

Хенинкс сжался под испепеляющим взглядом собеседника и быстро сказал:

– Только, не я...

– Не ты, не ты, - Эрхард снова раздраженно зашагал.
– а, кто же тогда? Может, эта дура, которая убирала в наших домах, у которой даже не хватает мозгов нанять нормального адвоката? Тогда, кто? И что это за игра? Я хочу знать ее правила, Самуэль!
– вколотил последний гвоздь в адвоката Макфинли, - иди, я устал от твоего незнания.

– До свидания, Эрхард, - поднялся тот.

– До завтра, господин Хенинкс!
– дал ему понять хозяин, что ждет его завтра с положительными результатами.

Из особняка клиента Самуэль отправился к домику Синти, хотя знал, что хозяйки сейчас там нет. Однако, ему нужен был ее сын, с которым Хенинкс хотел пообщаться наедине.

Открыв калитку, он позвал:

– Фабио!
– и громче, - Фабио!

На пороге сарая появился малыш, глядя на не званного гостя задумчивыми глазами. По роду своей работы Хенинкс сталкивался с разными людьми, что развило в нем способности психолога. Поэтому взгляд мальчика сразу заинтересовал его.

– Ты один?
– задал он формальный вопрос.

– Да, - мотнул головой малыш.

– Я могу поговорить с тобой?
– мягким голосом продолжал адвокат, но наткнулся на неожиданность:

– О чем?

– Хм!
– едва нашелся мужчина, - ну, о том, как ты живешь, например.

– Я живу хорошо, - без эмоций отреагировал Фабио.

– Неужели?
– не унимался собеседник, пытаясь разогреть холод малыша, - а я знаю от Ллойда, что ты очень хочешь компьютер.

Ответ мальчишки еще более озадачил гостя: тот пожал плечами и слегка презрительно сказал:

– Подумаешь - компьютер!

– Ты не хочешь компьютер?
– изумился Хенинкс.

– Это не самое главное в жизни.

Адвокату-психологу пришлось помолчать, чтобы переварить всю глубину этого заявления, прозвучавшего из уст деревенского пацана.

– Что же главное?
– поинтересовался он.

– Добро и справедливость во всем мире, - малыш сказал это столь серьезно, что гостю показалось, будто он говорит с Самим Господом.

– И кто же тебя научил так думать?
– пытаясь хоть за что-то зацепиться, снова вопросил Хенинкс.