Демон, ангел, Велиал или Будни обычной избранной

— Часто здесь бываете?

— Да, этот парк — мое самое любимое место… здесь спокойно.

— Но я раньше не встречал вас в парке.

— Возможно, мы появляемся здесь в разное время.

— И по каким же обстоятельствам вы сегодня изменили время прогулки по парку?

— Может, лучше обращаться на «ты»? А то меня от «Вы» коробит, — поморщилась я.

— Ладно, так почему ты оказалась в парке в два часа ночи?

— Скажем, я задумалась и пропустила обычное время прогулки, — Эйл понимающе кивнул, — а ты почему здесь так поздно ходишь?

— Ну, — он как-то рассеянно растрепал на голове мокрые волосы, — днем не так интересно.

— Но для прогулки все равно поздновато, — улыбнулась я.

— Сегодня я гулял дольше обычного, захотелось подольше побродить.

— Понятно, — я остановилась у двери в подъезд, с легкой досадой отметив, что добрались слишком быстро, — ну что ж, будем прощаться, или ты меня проводишь до самой двери?

— Если надо, я и дальше могу, — улыбнулся Эйл.

— Какой подозрительный тип, однако! — донеслось злобное шипение с моего левого плеча.

— Может быть, — отозвался Эмилиас, — но глаза у него добрые, и от него не веет ничем злым.

— Тогда давай дальше, — вырвалось у меня неожиданно, — только у меня в квартире страшный творческий беспорядок.

— Ты в своем уме?! А вдруг он маньячело?! Тебя слишком приложило об асфальт!

Глава 10.2 Рассуждения о нетипичном поведении

— Нет, Софи правильно поступает, — вступил в дискуссию Эми, — если их знакомство заметил Велиал, парень в опасности. Выпьет чаю у Софи, а я пока возведу на его ауре защиту.

— Хорошо, — немного замявшись согласился Эйл. Видимо пошутил и не ожидал, что соглашусь, — я слышал, что после удара головой нужно час быть под наблюдением. Если не появятся признаки сотрясения, то, скорее всего, все в порядке.

— Чай будешь?

— Не откажусь.

— Тогда идём, я умоюсь после знакомства с асфальтом, а после приготовлю чай.

— Ты какая-то сегодня слишком наивная, — продолжил возмущаться тёмный, когда я поставила греться чайник с водой на чай и уже умывалась в ванной, — сначала привела в дом подозрительного типа, которого в первый раз в жизни видишь, а теперь оставила его одного в комнате.

— Успокойся, Тори. Эми ничего плохого в нем не увидел и, если не заметил, то он с ним остался, защиту на ауре какую-то возводит. А еще мне интересно, почему это он так сильно похож на вас?

Ликантроп возмущенно засопел, но промолчал. Я быстро переоделась в чистую одежду и направилась на кухню, где вот-вот должен был закипеть чайник. Зайдя в комнату, я увидела, как Эйл с удивлением и интересом разглядывал мои наброски, разбросанные на журнальном столике. Он не заметил моего появления.

— Что-то заинтересовало? — спросила я у него над ухом. От неожиданности Эйл подскочил на месте.

— Ты двигаешься бесшумно, как кошка, — проговорил он, держась за сердце, — ты меня немного пугаешь, так легко посреди ночи первого встречного домой привела… мне, конечно, приятно, если я вызвал такое доверие с первого взгляда, но после увиденного появились подозрения, что ты заманила меня в логово маньяка, — нервно хохотнул Эйл, — это ты рисовала? — мужчина указал на зарисовки хранителей.

— Да.

— Возможно, ты меня раньше видела? — Эйл сосредоточенно смотрел на портреты Эмилиаса и Ликантропа, — они чем-то похожи на меня.

— Ну, общие черты лица, конечно, есть, — я посмотрела на рисунки, а потом скептически взглянула на Эйла, — но в этом нет ничего особенного: у тебя типичное лицо с правильными чертами. Взгляни как-нибудь на бюст Антиноя — поразишься схожести… Ну, кроме носа. У тебя, к счастью, не греческий профиль. Вот и на моих зарисовках профили не греческие. А еще прически совсем не как у тебя.

— Да… — неуверенно принял мои объяснения, после чего внимательнее присмотрелся к наброскам, — а еще выражения лиц такие, как у меня даже при большом желании не выйдет. Тут, — он указал на портрет Эмилиаса, — взгляд такой, словно ему доступно великое и возвышенное, а этот, — Эйл указал на портрет Ликантропа, — взгляд такой, словно сейчас прибьёт или проклянёт до седьмого колена.

— Вот гад дремучий! Проклятия мерещатся во взгляде? Так я устрою, мне не жалко! — возмутился Тори, — я ему за это такие кошмары обеспечу!

— А можно посмотреть все рисунки? — Эйл конечно же не услышал возмущения моего демона и продолжал с интересом рассматривать разбросанные на столе зарисовки.

— Ну, если хочешь, — замялась я в неожиданном для себя смущении, словно впервые показываю свои работы, — мне все равно давно пора разобрать их, — постаралась добавить равнодушия в голосе.

— Давай я помогу тебе! Что нужно делать?

— Ничего особенного. Я буду давать тебе рисунки, а ты их просто сложишь в стопку.

Пару минут мы сидели молча. Эйл складывал рисунки, которые я ему давала, а я убирала все остальные вещи со столика. Помимо листов бумаги разных размеров и всевозможных карандашей, здесь лежали различные газеты, журналы, несколько книг, о существовании которых я уже забыла…

— Ух ты! Какое лицо! — воскликнул Эйл, взяв очередной рисунок, — а кто это? Подруга, или тоже плод воображения?

— Ну, — я взглянула на портрет Велиала, — подругой его не назовешь… скорее знакомый. Рисовала по памяти — вышел чересчур слащаво.

— Интересный знакомый…

— Не самый приятный тип, — хмыкнула я.

— О, а это что? — Эйл вертел в руках синий блокнот, — дневник номер шестьдесят шесть — прочел он на форзаце, — твой?

— Нет… — я резко забрала блокнот, — то есть да… почти… мой.

Несколько мгновений в комнате висела неловкая тишина.

— Значит, ты художник? — Эйл сменил тему.

— Интересно, как это он до такого догадался? — услышала я громкое саркастическое замечание Тори из другой комнаты.

— Да, — я отложила дневник Вилл, как сложно общаться с людьми, когда тёмный норовит вставить свои замечания по поводу и без. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, — а ты чем занимаешься?

— Я музыкант.

— Правда?

— Да, — смущенно улыбнулся он.