Демон-хранитель

Блэк чуть удивленно посмотрел на своего Наставника и кивнул. Ему и сильнее доставалось, бывало. И от отца, и от самого Балтазара.

– Отлично. Тогда бери Альбуса и неси в северное крыло, я пойду за Гелом. Следи за тем, чтобы «дедушка» не окочурился нам назло.

Сириус склонил голову в знак уважения и, аккуратно подняв в воздух истерзанное тело, повлек его, куда сказано. Пусть лечением Геллерт занимается, а рунной вязи Мастер уже придал исходную форму, добившись от Дамблдора искреннего раскаяния.

– Мессир, - стоило Балтазару войти в карцер, Низший, который ощущал боль партнера, как свою собственную, поднялся с колен и попытался прикрыть исцарапанные предплечья. Он уже знал, что Альбус жив, а это было главное.

– Как ты допустил такое, Гел?
– требовательно спросил Балтазар.
– Как? Исправить две руны из четырех! Ты сам перекосил поначалу чистую, светлую магию своего партнера! Он мог стать врачевателем, алхимиком, великим, по-настоящему Светлым волшебником! Его слушались бы животные, он мог бы добиться мира между волшебными народами! У него потрясающий потенциал. Это ты виноват. Ты старше, должен быть умнее, направлять, сдерживать, помогать.

– Если бы Их Высочества захотели завоевать мир, вы бы не помогли им? Если бы они были одержимы день и ночь, мучились, страдали… - решившись заговорить, Геллерт без страха смотрел в глаза Балтазару. Голос его звучал хрипло, но твердо.

– Я бы попытался направить их энергию в мирное русло, занял бы чем-нибудь менее… разрушительным.

– Я пытался. Но потом, решив, что если я возглавлю восстание, то все будет не так уж плохо… Но я слишком люблю Альбуса, мессир.

– И до остального мира тебе нет никакого дела. Магглы плодятся, маги вырождаются, вейлы и вампиры ушли в подполье, в Африке голодают, родовые знания вуду используются для наведения пошлой порчи. Нет ни погодников, ни предсказателей, Хогвартс учит глупым вещам. Магия крови под запретом, о ритуалистике помнят лишь в родовых мэнорах, да и то не все. О том, что этот мир – колония Темной Империи, вообще не вспоминают. Что ты делаешь, Гел? Ради чего? Альбус все равно несчастен, его мучает совесть каждый раз, как он «Ради общего блага» вынужден применять методы, не соответствующие его представлениям о Добре, - голос Балтазара стал мягок, как будто он говорил с неразумным ребенком.
– Ты же демон, а пошел на поводу у партнера. Так нельзя, смертные живут одним днем и не видят дальше собственного носа.

Геллерт снова опустился на колени и прошептал:

– Простите, мессир. Я все исправлю. Даже и не знаю, во что превратился бы Альбус еще через десяток лет. С каждым годом становилось все хуже.

– Охотно просвещу тебя, Гел, - хмыкнул Балтазар и, присев на корточки, заставил Низшего посмотреть ему в глаза. Перед внутренним взором замелькали картинки из того самого будущего, которого уже не будет.

Геллерт сжался, а потом и вовсе отшатнулся, как от края пропасти.

– Не может быть… Этого… - прохрипел он, хватаясь за ошейник, который, казалось, душил его.

– Оно было, Гел. Я бы не стал обманывать тебя, - жестко заметил Балтазар и поднялся.

– Иди к Альбусу. Можешь лечить, можешь забрать домой. Руны я подправил, так что теперь все зависит только от тебя. Надеюсь, ты, наконец, займешь место, положенное тебе по рождению, и примешься за дела этого мира.

– Так и будет, мессир, - горячо заверил его Геллерт.

Балтазар ухмыльнулся. Все-таки Смотрящий еще очень молод. Всего-то тысяча лет отроду, еще научится всему.

***

Люциус сидел в кресле у камина в Принц-мэноре и задумчиво накручивал на палец длинную прядь светлых волос, наблюдая, как Северус носится из угла в угол, эффектно взвивая мантию при каждом развороте. Да, Тхашш умел выглядеть внушительно, когда хотел.

– Сев… - в который раз попытался Малфой.

– Это просто… ты понимаешь? С ним что-то не то!

– Опять ты за старое, - проницательно заметил Люциус.
– Чему быть, того не миновать, тебе ли не знать. Зар сам может о себе позаботиться, он – боевой демон, стоящий вне классов, Каратель и один Мерлин знает, кто еще, а ты носишься с ним, как драконица с яйцом.

– Он уязвим, Люци, только такая бесчувственная скотина, как ты…

– Давненько будущий лорд Принц не распускал язык, - подначил его Малфой.
– Ну, давай! Уже около двух лет я не был ни заносчивой задницей, ни ублюдком, ни блондинистым придурком. Жду с нетерпением.

– Люц!
– возмутился Северус.
– Ты просто не видел, какие у него были глаза, когда он притащил Дамблдора, как телка на веревочке! Как… как камни холодные! Это был не он, не наш Зар. Меня прямо обожгло холодом, это было страшно, Малфой.

– Возможно, это он и был, Сев. Настоящий. Тебе не приходило в голову, что это он с нами так мягок? Боишься?
– в глазах Люциуса вспыхивали смешинки.

Его забавляло волнение Тхашш, который напоминал ребенка, обнаружившего одним прекрасным утром в постели змею вместо привычного плюшевого мишки.

– Нет, - чуть подумав, ответил Северус.
– Это не страх, а…

– Бурное удивление, - насмешливо подсказал Малфой.

– Можно подумать…

– Да, я прекрасно отдаю себе отчет в том, с кем сплю, мистер Принц, - отозвался Люциус.
– Я знаю, что Зарри – демон, и не из последних. То, как он относится к нам – скорее исключение, чем правило. А ты, вижу, разочарован?

Северус удивленно посмотрел на него.

– Ты в своем уме, Малфой? Я просто…

– Исследуешь новый феномен, понимаю.