Демон-хранитель

В абсолютной тишине сверху на нежданный подарочек опустился обгоревший по краям лист желтоватого пергамента. Успевший заковаться в доспехи Балтазар склонился над ним и поднял это послание. Дверь, ведущая в кабинет, распахнулась и в нее влетели обе леди:

– Что? Мессир?..

Их глаза нашли свернувшееся в позе эмбриона существо и тут же бросились к нему, опустившись на колени прямо в пепел, оставшийся от персидского ковра.

– Бедное дитя! Какой красивый. Это наг? Мессир?

Балтазар не ответил. На пергаменте, который он держал в руках, было выведено всего несколько строк знакомым до боли почерком: «Негоже разбрасываться моей кровью, Заро. Воспитывай, или я займусь им сам».

– Балти?
– подал голос Северус, стоило демону снять купол и присесть на корточки около «подарочка».
– Что все это значит? Кто это?

Демон протянул руку, отбросил с лица нага прядь смоляных волос и ответил:

– Это мой сын, Северус.

Рты открылись у всех, даже у Люциуса.

– Шшшто?
– очнулся Тхашш.
– Как интересно!

– Не вы ли пеняли мне за поспешность выводов, Ваше Темное Высочество? После поговорим.

С этими словами Балтазар осторожно подхватил подарочек на руки и, приподняв магией его длинный чешуйчатый хвост, чтобы тот не волочился по полу, вышел за дверь.

– Я. Его. Придушу, - тихо сказал Северус, сжав кулаки.

– Мастер Гло говорил, что не стоит давать неосуществимых обещаний, - усмехнулся пришедший в себя Люциус.
– Драко, Блейз, Гарри, аудиенция окончена, займитесь своими делами.

– Но…

– Балти вернется к разговору, как только уладит дела с… с этим существом.

– Это же не… не ваш сын? Не общий?

– Во всяком случае, мне о нем ничего не известно, - хмыкнул Малфой.
– Но он похож на Зарри, как две капли воды. Если не считать хвоста, конечно.

– У Балтазара есть анимагическая форма – трехглавый змей, если ты помнишь, - задумчиво проговорил Северус, немного успокоившись. – Что будем делать?

– Воспитывать, - в один голос отозвались дамы, поднимаясь с пола.
– Заметьте, мессир ничего не имеет против ваших детей, следовательно…

– Сначала… - заикнулся было Принц.

– Сев! – топнула ножкой Розалинда.
– Как женщина тебе говорю: не становись между мужчиной и его ребенком. Неизвестно, кого он предпочтет - кровь не вода. Тем более, как я понимаю, - она взглянула на руны, - это для него такая же неожиданность, как и для нас всех.

– Ну да, сделать ребенка и остаться не в курсе – обычное дело.

– Всякое бывает, - спокойно возразила Нарцисса. – Советую вам остыть и все обдумать. И поддержать нашего мессира, а не добавлять ему проблем. На то мы и семья. Освободите детей кто-нибудь.

Люциус подошел к небольшому куполу, оставшемуся после снятия основного барьера, выставленного Балтазаром, и «проколол» его. Отпущенные на волю наследники заозирались:

– Что это было? – решился спросить Гарри.

– Никто ничего не знает, но, думаю, мессир нас просветит в самое ближайшее время, - ответила вместо лордов Нарцисса.
– Марш отсюда!

Юноши, понурившись, вышли, а леди Малфой поправила загнувшийся уголок воротничка рубашки собственного мужа:

– Я надеюсь на твое благоразумие, Люц. Северус, с тобой даже говорить на эту тему бесполезно, но я все-таки рискну: десять раз подумай, прежде чем что-то сказать или сделать. Не разрушай собственными руками то, чего так страстно желаешь.

– Благодарю за совет, моя леди, - криво усмехнулся Принц.
– Мне уже не семнадцать…

– Вот и я о чем, - припечатала Розалинда.
– Пойдем, Нарси, я так и не допила гранатовый сок.

Шурша юбками, они вышли, а Тхашш и Хссаш переглянулись:

– Что делать будем? – поинтересовался Темный.

– Мальчику на вид лет семнадцать, это значит…

– Что он был… зачат, когда мы уже закрепили брак с Балти.

– Sexus Ban, - напомнил Люциус.

– Ты сам-то веришь?

– Не особо. Принеси-ка словарь рун. Почему-то мне кажется, что не все так просто, Тхашш.

– Я тебе и так скажу, что этот… ребенок – путешественник во времени. И прибыл он сюда не по своей воле.

– Тем более, нам не в чем винить… мальчика?

– Что не девочку – точно, - усмехнулся Северус. – Интересно, как Зарри все это объяснит.

– Тоже с удовольствием послушаю, - Люциус поднял пергамент, брошенный Балтазаром, но ни строчки там прочесть не смог – язык был совершенно, катастрофически непонятным.

– Пойдем, найдем его, пока он не решил, что мы подаем на развод?
– Тхашш всегда был отходчив. И любопытен.

– А мы не подаем?

– А это возможно?

– Нет. И поэтому не стоит усложнять жизнь ни себе, ни Зарри.

– Слова не мальчика, но мужа, - улыбнулся Люциус.
– Но я, если честно, просто сгораю от любопытства.

<