Демон-хранитель

– Не Его Темнейшество?
– с сомнением в голосе спросил Балтазар.

– Нет, мессир. Для перемещения плода из такого сильного сосуда, как ваше чрево, нужно обладать недюжинной силой, причем светлой. К тому же, на детях стоит… ну, как бы предохранитель, который будет ограничивать их влияние на матерей. Плюс силы четырех древних родов, питающие их… Этот вариант гораздо менее затратный с точки зрения магических сил, чем тот, когда бы вы вынашивали сами. Тогда ваша мощь, не бесконечная, к слову, истощалась бы, ничем не поддерживаемая. Тот, кто сделал это – гений.

– Определить личность этого гения возможно?

– Боюсь, что нет, мессир.

Балтазар напряженно обдумывал ситуацию. То, что наследники – девочки, не имело никакого значения, так как у эльфов короли периодически сменялись королевами, и никто не видел в этом никакой проблемы, сексизм Перворожденным был чужд в силу слабо выраженного влечения между полами. Либидо, если оно не поддерживалось страстью партнера другой расы, постепенно сходило на нет, делая всех эльфов равными и холодными, как свет их любимой звезды. Проблема была в другом: кто-то очень сильный творит у него под носом, что хочет, а он даже и не знает об этом. Нужно срочно проверить защиты мэнора и Иссинавалля.

– Хорошо. Какие-то особые рекомендации? Как часто ты сможешь приходить?

– В этот раз, - загадочно улыбнулся Делинталиор, - думаю, моя помощь сведется только к принятию родов. С остальным вы справитесь самостоятельно. Тем более, не впервой – зелья знаете, какие принимать…

– Спасибо, Делли, - тепло поблагодарил Балтазар.

– Рад служить на благо Вашего рода, мессир. Тем более… будущим королевам.

– Ты…

– Чувствую, как и все Целители моей расы. Не волнуйтесь, я никому не скажу.

– Мне не о чем волноваться, с эльфами я уж как-нибудь справлюсь.

– Разрешите откланяться, дамы, Ваши Высочества. Дро будет волноваться, я сбежал не в самый хм… подходящий момент.

– Спасибо, что смог прийти, Делли, - отозвался Северус.
– Всегда рады видеть вас с Дроданом.

– Мы придем засвидетельствовать почтение… чуть позже.

С этими словами он поклонился и исчез.

– Простите, мои хорошие, - Балтазар виновато обнял супругов.

Северус раздраженно освободился:

– Да как ты вообще…

– Прости…

– Не здесь, - подал голос Люциус.
– Нужно объяснить дамам, что происходит.

Розалинда и Нарцисса терпеливо ждали, чем все закончится. От них веяло оскорбленным достоинством и горечью обиды.

Балтазар опустился на колени у диванчика, на котором они сидели, и поцеловал их тонкие ручки.

– Мои дорогие… Я пока не знаю, как это произошло, но я разберусь. Девчонки, которых вы носите – мои. Я должен был их выносить сам, это было одним из условий моего возвращения – рождение наследников от Тхашш и Хссаш.

– Вы… о, мессир. Это было бы так здорово – увидеть вас с животиком, - хихикнула Розалинда, позабыв все обиды. Балтазар умел просить прощения искренне и убедительно.

– Уж позабавились бы мои леди, да? Вспоминаю, как вы с Лилит носились…

– Кстати! Сириус сказал, что вы сможете… Гарри не хватает родителей. Мы сделали все, что могли, но с тех пор, как он узнал, что не является нашим сыном… он старается не причинять неприятностей. Конечно, это ему не всегда удается… Но разве могут быть сыновья без неприятностей?

– Лил и Джи нужно еще несколько дней, мои леди. Потом я их обязательно верну, как и Абрахаса с Аурелиусом, не переживайте. Лучше скажите, как вы себя чувствуете?

– Великолепно, мессир. Это так… так волнительно. Такая честь, - Нарцисса порозовела и опустила глаза.

– Да уж, честь, - задумчиво сказал Балтазар.
– Дети будут сильными. Сильнее, чем Драко и Блейз, а вспомните, сколько с ними было проблем!

– Мы справимся, - заверила его Розалинда.
– Теперь, когда вы рядом, мы ничего не боимся.

Обе дамы вдруг всхлипнули и уткнулись своему мессиру в шею с двух сторон, и, перебирая его густые волосы, укороченные, правда, до привычной длины, выплеснули на него целый ушат своих страхов, которыми им не с кем было поделиться: о том, что мальчики отбиваются от рук; что Северус и Люциус стали чужими и холодными; как опустел мэнор, когда умер его хозяин; как тяжело и больно было заставлять себя просыпаться каждое утро и заново осознавать, что его, Балтазара, больше нет.

Принцы с удивлением слушали эти всхлипы и жалобы: жены никогда не говорили им, что тоже страдают. Они были предупредительны, вежливы и, казалось, веселы. Хорошими же они были мужьями для своих подруг, если, погруженные в личное горе, они даже не поинтересовались, каково им!

Балтазар утешал, поглаживал по вздрагивающим плечам, говорил, что все будет хорошо, что он не уйдет больше, что они семья, как он благодарен им за то, что они выносят его детей.

– Надо поговорить с мальчиками, объяснить им, кто вы, мессир. Они задавали вопросы, но ни мы, ни Сириус на них не отвечали, хотели, чтобы вы сами, - чуть успокоившись, сказала Розалинда.
– Они хорошие мальчишки, только любопытные очень.

– Ну, что за парень без любопытства?
– улыбнулся Балтазар.
– Я с ними сам побеседую. Утрите глазки и подумайте, чего бы вам хотелось. Просите все, что угодно.

– Не умирайте больше, - всхлипнула Нарцисса.