Демон Ночи

— Не волнуйся, — кладу я свою правую руку на его левое плечо. — У тебя всё получится. Ты уже это делал. Это обычный портал… даже не Пространственный Разрыв, который тебе нужно долго контролировать.

Я специально называю Критический Пространственный Разрыв «Порталом», чтобы на фоне Пространственного Разрыва звучало не так устрашающе. Хотя КПР действительно попроще обычного Пространственного Разрыва.

Санёк создаёт прямо в моей комнате небольшой портал с красными искрами, из которого в кабинет задувает снег.

Если я чувствую холодок на лице, то у Психа и вовсе всё лицо покрывается снежинками. Мелкий даже начинает растапливать их своим розовеньким язычком.

— Ну всё, погнали, Костян! — подпрыгивает Псих и ныряет в КПР.

Меня же через две секунды самого засасывает в портал: красная аура обволакивает тушку реципиента и вот я уже по ту сторону Критического Пространственного Разрыва.

Первое, что я оцениваю, — это экипировку во время настоящей зимы.

Несмотря на то, что у меня помимо крутого комплекта есть только меч, Псих говорит:

— А ты знал, что твой гель не только входит в контакт с твоим ДНК, но ещё и может оказать тебе доврачебную помощь. Это сделано для того, чтобы Охотник не таскал с собой аптечку.

Хм, интересно.

Конечно, боевой маг, если он хороший, сам прокачивает в себе хотя бы начальный уровень регенерации, но такой гель — это хорошая помощь для Охотника, коим в большинстве своём и являются парни и девушки с боевой магией.

Меня же защищают Блокирующие Шары Демона Ночи, которые я накладываю на себя каждый раз, когда получаю проникающее ранение. Так было в первой битве с Бойко, после которой я отправился в лазарет, так будет и дальше.

Но за гель спасибо.

И за подсказку от Психа — тоже спасибо.

— Итак, тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная? — начинает ржать Псих, глядя на то, что я Низший охотник-убийца и у меня красная печать.

Смешно, смешно.

— Псих, успокойся, — улыбаюсь я. — Во-первых, мне реально тепло, потому что комплект, на удивление, трансформировался в парку и тёплые штаны с сапогами и шапкой. Во-вторых, лучше не шуметь. Сейчас только пять с копейками, а тут в лесу уже темно.

— Ну так правильно. Мы же на Урале. Здесь часовой пояс на два часа от Московского отличается, и на час — от нашего.

— Я это понимаю. Но тебе не кажется, что для шести вечера здесь очень темно?

— Кажется. И к чему это ты клонишь?

— К тому, что Вендиго всячески пытается напугать свою жертву, коей считает на данный момент нас, — объясняю я, исходя из опыта прошлой жизни. — Он управляет атмосферным явлением, поэтому может на час раньше вызвать наступление темноты. Поэтому сейчас здесь антураж зимнего леса, который будет только в семь вечера.

— О, да Вы у нас умный? — ржёт Псих. — Только это Урал, чувак, — добавляет гремлин уже с серьёзным выражением мордочки.

В этот же момент землю под ногами слегка потряхивает.

Я понимаю, что это Древесный Вендиго поймал какую-то жертву. Вот только не могу понять, откуда здесь взяться той самой жертве.

Что касается самого Вендиго, то ему доступны и другие природные хитрости, кроме ранней темноты.

— Вот видишь, на Урале даже землю трясёт от холода, а не только меня, — добавляет Псих.

— Тебе холодно?! — удивляюсь я, ибо с его «мехом» мне так не кажется.

— Ага, — ржёт Псих. — Во, потрогай грудь.

Я ощупываю Мелкого, чтобы удостовериться, что он реально врёт.

— Видишь, как сосочки затвердели? Это от холода, — продолжает ржать мой питомец.

Я улыбаюсь и резко отдёргиваю руку.

— Псих, перестань. Сейчас не до шуток. Мы тут вообще-то делом занимаемся. Если ты вдруг забыл, то у нас здесь контракт на триста кусков.

— На триста пятьдесят, — поправляет Мелкий.

— Я просто вычел долю нашему Саньку, — подмигиваю Психу.

Гремлин одобрительно кивает.

Он согласен с моим процентом Католику.

Да и я как бы не жадный, учитывая, что это первый контракт, как его, так и наш. Поэтому порадовать парня — благое дело.

Тем временем мы идём по снежному хвойному лесу.

Нам снова благоволит лунный свет, однако костлявых больших следов не видно.

В лесу тишина. Даже как-то слишком тихо для такой местности, где полно зверей.

Вендиго не питается животными. Он жрёт только людей. А здесь дураков нет, чтобы ходить и «грибы собирать» на снегу.

С другой стороны, землетрясение, которое только что было.

Хм…

Хотя стоп.

Вижу почерневшую кровь на снегу.

От неё исходит едкий запах, будто пластмассу жгут в мясной лавке. Даже каким-то дымком тянет.

На Психа это не влияет. Тот идёт себе прямо и о чём-то говорит со мной. Даже как-то некрасиво, что я подключил своё годами отработанное свойство — не слышать тех, кто много болтает, при этом делать вид, что слушаю… впитываю тонны «полезной» информации.

И всё же я переключаюсь на волну Психа, чтобы понять, что он там бормочет.

— А вот ещё один прикол, — не затыкается Мелкий, продолжая игнорировать едкий запах и недавно почерневшую кровь на снегу. — Короче, зимний лес. Холодно, сука, что усраться можно. Даже член в три раза меньше от холода. И, короче, идут собака и гусь. Гусь такой: «Бррр! Какой собачий холод, жуть просто!» А собака такая: «И не говори. У меня вся кожа гусиная!» Ах-ха-ха! — начинает ржать Псих.

Конечно же, я снова жду примерно полминуты, а потом не выдерживаю и начинаю ржать с того, как ржёт Псих.

Он реально смеётся как алкаш в теле гоблина-гиены.

Это очень страшно, если не знать Психа. И очень смешно, если проникнуться этим Малым.

Вот только всю картину портит новый запах — запах бензина.

Через десять метров мы с Психом видим разбитую канистру и сапог одного из простолюдинов.

В снегу торчит факел.

— Псих, не дыши, — останавливаю я Мелкого. Сам же настраиваюсь на Яснослышание. И хоть от Демона Ночи осталось чуть-чуть, Яснослышание я прокачивал в своём мире, и на достаточно хорошем уровне, так что, будучи в теле реципиента, кое-что всё же чую.