Демоны и демонологи

Эльфийку, — звали Катриной. В реальности эта была самая обычная девушка лет двадцати. Она была родом с какого-то маленького островка на севере Шотландии. И необычными в её внешности были разве что её лазурные глаза. На этом, собственно, и всё.

Хотя можно было бы долго рассуждать о том, что она безумно любит Артура. Что и Артуру она была, вроде как, не безразлична. По крайне мере, парень признавал, что испытывает к этой девушке какие-то чувства. И хотя эти чувства и нельзя было бы назвать страстью или любовью, но вполне возможно, что он на ней рано или поздно и женился бы. Ведь всё дело в том, что в ходе прежних злоключений Артура в 'Песочнице', его дальнейшая женитьба на этой девушке, была бы самым предсказуемым финалом.

Но вся ирония заключалась в том, что к концу своих злоключений, Артур неожиданно выяснил, что у двух других девушек, которые сейчас находились перед ним, были совсем иные представления о 'предсказуемом финале'.

Одна из них сейчас восседала подобно истинной королеве этого виртуального мира на золотом троне. В реальности она являлась официальной 'женой' Артура, и звали её Мойра.

Эта была почти сорокалетняя девушка или уже, правильнее сказать, 'женщина', которая из-за своих хворей, почти каждый год вынуждена была ложиться на хирургический стол. И каждый год ей давался призрачный шанс 'дотянуть' до следующего года. Стоит ли говорить о том, что Мойра, в результате всех этих операций, стала похожа на уродливую столетнюю старуху?

Гордая, надменная, кичившаяся своим благородным происхождением и родословной, уходящей своими корнями чуть ли не во времена крестовых походов, — для Артура эта 'старуха' была настоящим воплощением зла. Банальная жалость к ней, как тяжело больному человеку, перечеркивалась её фразами о 'недочеловеках' и фанатичными речами о возрождении фашизма. Впрочем, наверное, даже и фашисты ужаснулись бы от этих речей, ибо они первыми бы и пошли на розжиг крематориев, как бездарные неудачники, проигравшие 'священную войну' низшим расам. В общем, если прислушаться к речам этой женщины, то без труда можно было бы понять, что единственным человеком, который достоин права на жизнь, — является она сама. Остальные, — животные, которых следует травить, сжигать, топить и всё в таком же духе.

Разумеется, женитьба на этой женщине была вынужденной мерой, на которую пошёл Артур, чтобы спасти своих друзей, в том числе и Катрину. Причём, такой вариант предложила сама Мойра, не оставив Артуру иного выхода, как принять её предложение.

Второй девушкой, взявшей в этом мире образ белой лисицы, была японка по имени Сачи. И в отношении этой девушки, Артур мог лишь развести руками.

В отличие от ничем не примечательной Катрины, которую парень рассматривал через призму знаменитой поговорки 'стерпится — слюбится'. Или Мойры, которую Артур постоянно мечтал придушить. К Сачи идеально подходило слово 'слишком'.

В результате многих пластических операций (а Сачи была в прошлом лидером весьма популярной, в её стране, молодёжной поп-группы), эта девушка была слишком красива. К тому же, она была слишком умна, слишком независима, слишком смелой и слишком, слишком, слишком. В общем эта девушка была слишком идеальной даже для того, чтобы с ней просто заговорить.

Как вообще можно общаться с женщиной, рядом с которой ты постоянно чувствуешь себя Квазимодой и самым последним имбецилом? Ответ на этот вопрос, как ни странно, весьма прост, — да никак. А что делать, если тебе 'подфартило' понравиться такой женщине? В этом случае остаётся только лишь развести руками и смириться. Или бежать, куда глаза глядят, ибо ответ на классический вопрос; 'А кто в доме хозяин?' — становиться слишком уж очевидным. Бежать Артуру было больше некуда. Эта японка нашла его даже на, забытой всеми богами, китайской военной базе. А потому, ему осталось только лишь развести руками и смириться.

Что же касается его чувств к Сачи, то тут к ужасу самого Артура, всё было весьма просто. Если не принимать во внимание, обстоятельства их знакомства, забыть о том, как ловко она тогда им 'манипулировала', то, безусловно, Артур любил её. Любил и страшился.

В общем, личная жизнь Артура была настолько странной и запутанной, что даже на простой вопрос: 'А сколько у тебя жён?' — вместо ответа, парень мог лишь неуверенно пожать плечами. В реальном мире он женат на Мойре. Но в безумной игре, из которой ему удалось с трудом вырваться, осталась ещё одна его 'жена', на которой он вполне официально женился по правилам того виртуального мира. Так что, вроде бы, получается, что две.

И самое странное, во всё этом, было то, что про самого Артура, рассказывать особо и нечего. Тридцатилетний парень был на год старше Сачи. Родился в Сибирском провинциальном городке. Работал младшим аналитиком в местном филиале крупной банковской сети, за копеечную зарплату. Однажды поддался на уговоры своих друзей и решил грабануть своего начальника. Ограбление не получилось, и ему пришлось 'поселиться' (а, если точнее, — спрятаться) в виртуальной игрушке с полным погружением под названием 'Песочница'. Там он и встретил Катрину, Мойру и Сачи.

В дальнейшем, ему удалось вырваться из этой игры-тюрьмы, но вместо свободы, ему теперь приходиться участвовать в качестве альфа-тестера в другой игре, которую 'продюсирует' Мойра.

Из прошлой, реальной жизни, у Артура остался только его друг детства Колян, который в этой игре был представлен аватаром зелёного орка. И в данный момент, этот орк 'примял' трехметрового чёрта по имени Бармаглот к земле. Матерящемуся орчаре помогали: здоровенный седой ворген Снольд, который в реальности был семидесятилетним стариком, да необычно хвостатый рептилоид по кличке Длиннохвост, который в реальности был весьма молодым паренем по имени Эйнар.

Снольд и Эйнар были 'выходцами' из всё той же 'Песочницы', и если охарактеризовать их парой слов, — то они суровые скандинавские уголовники. Вот такая ироничная и, в то же время, весьма правдивая характеристика на новых 'друзей' Артура.

***

— Ах ты мерзкая, азиатская...

— Довольно! — стальной мужской голос заставил Мойру замолчать и скрежетнуть зубами.

Отстранив от себя Катрину, Артур широким шагом направился к золотому трону.

— Что это за цирк!! — рявкнул парень, нависнув над Мойрой. — Почему они все в таком виде? Разве мы не договаривались о том, что в этом игровом мире мы все будем обычными людьми? И почему мне сейчас пришлось участвовать в каких-то детсадовских разборках? Объясняй!!!

— Обстоятельства изменились — прохрипела женщина, невольно вжавшаяся в спинку трона.

— Изменились?!! — прорычал парень, не хуже поваленного на землю демона. — И почему же я тогда узнаю об этом только сейчас?!

— Артур, — раздался тихий голосок белой лисицы. — Ты нас пугаешь.

Глубоко вздохнув и взяв 'себя в руки', парень задал свой следующий вопрос, более спокойным тоном.

— Этого рогатого чёрта можно как-нибудь успокоить?

Переведя взгляд на прижатого к земле 'чёрта', Мойра энергично взмахнула рукой, и, в следующий миг, чудовище превратилось в бронзовую статую.

— Отлично, — прокомментировал сие 'чудо' Артур. — А теперь объясни мне, что за дурдом тут твориться. И начни свои объяснения с рассказа о том, что это за странное место, в котором мы сейчас все собрались.

— Эта игра создавалась в спешке, — начала свой рассказ Мойра. — В отличие от 'Песочницы' тут всего лишь один континент, который окружён полоской безжизненного океана. Через сотню миль океан обрывается, и дальше нет ничего. Иными словами мой новый мир, это парящий в космосе огромный материк, вокруг которого вращается местное солнце.