Демоны ледяных гор-Тайны рода. Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Сценка была самая примитивная. Демоница, устами клоуна конечно же, пыталась соблазнить демона. Говорила, что если у него сейчас всё получится, то он непременно обретёт силу и победит всех людей и придёт домой с победой. Но демон, опять же устами клоуна, был безнадёжным импотентом. Только и делал, что убегал от назойливой самочки, требующей сексуальных утех.
Понятно, что обезьянки бегали и вопили, а их диалог изображал в лицах клоун. Но зрителей это мало волновало. Они с удовольствием обсуждали как самочка в очередной раз «подкатывает» к самцу, ржали, что она уже истекает, а он и в этот раз не смог… Или
Клоун сыпал скабрезностями, народ ржал.
Более того, шутки отсыпал не только клоун, но и зрители. Над зрительскими шутками ржали ещё больше. Их подхватывали, развивали.
Люди смотрели это глупое представление и смеялись. Ещё день назад они хоронили своих товарищей, погибших во время нападения демонов, а теперь ржали над ужимками ряженых обезьян. Хохотали над своими страхами. И это было прекрасно.
«Это мерзко!» — прорычал Аргх.
«Это смешно!» — возразил ему я.
— Эй, пацан! — кто-то жёстко схватил меня за плечо. — Рано тебе ещё такое смотреть! Подрасти малёха!
И меня под громкий хохот выбросили из круга.
Едва я оказался за кругом, как спины опять сомкнулись, раздался визг обезьянки и новый взрыв смеха.
Я сначала было дёрнулся. А потом вспомнил, что мы сегодня утром вытворяли с верховной жрицей — детине, который меня вышвырнул из круга, такое, наверное, и не снилось. И решил: да и пофиг! Что я, обезьян не видел что ли?
Аргх был надутый и оскорблённый.
«Ты чего?» — спросил у него я.
Так-то я вполне понимал, что с ним происходит — увидеть такую постановку… Наверняка она показалась ему гнусной. Но и ощущать внутри себя надутую жабу мне не хотелось.
«Сам ты жаба! — огрызнулся Аргх. И тут же спросил: — Что такое жа-ба?»
Я попытался подобрать слова, чтобы рассказать демону про это земноводное и не задеть его ещё больше, но быстро сдался. Сказал только:
«Жаба она и есть жаба, чего про неё рассказывать?»
Район, по которому мы шли, был совершенно незнакомым мне. Но я не боялся заблудиться. Я в любой момент мог вызвать карту и посмотреть дорогу домой. Поэтому просто шагал, куда ноги несли.
В какой-то момент мне показалось, что за мной следят.
Я несколько раз внезапно остановился, как бы рассматривая витрины. Разочек вернулся назад, словно что-то забыл. И понял — не показалось.
За мной действительно следили. Двое. Независимо друг от друга. Пацанёнок лет восьми. Явно «пас лоха» для своих более старших товарищей. Только ребята обломятся. Нет у меня денег. Бессмысленно меня грабить. А побить? Так вроде не за что? Или я на чужую территорию зашёл? В принципе, это причина. Ну что ж, подерёмся, значит. Жалко что ли? Мамы Ишики со мной нет, оберегать некого.
А вот второй наблюдатель был взрослый и опытный. Его я вычислил совершенно случайно. Прокололся он в тот момент, когда среагировал на пацанёнка. Потому что чего реагировать на наблюдателя обычному пешеходу? Да обычный пешеход и не заметит, что кто-то кого-то пасёт! Только тому, кто сам является наблюдателем, есть до этого дело.
Очень быстро я убедился, что так оно и есть — второй тоже
пасёт меня.Так вот, второй вёл себя профессиональнее, чем пацан. Он точно не гопота или местная шушера. Тут явно имелся опыт слежки.
Какие-то спецслужбы? Или работает на кого-то? На кого? Кто ему платит?
И главное, что мне лучше предпринять?
Я незаметно огляделся. Места совершенно незнакомые. И как я сюда притопал, не помню.
Хотел вызвать карту и посмотреть, где я. Но интуиция воспротивилась. Пришлось попытаться сориентироваться без карты. Получалось не очень — я в надежде, что в любой момент могу вызвать карту шёл и по сторонам не смотрел. Понадеялся, блин, на магический гаджет.
Я не понимал, почему нельзя вызвать карту. Тем более, что я вообще собрался продемонстрировать всем свою магическую силу. Я даже отцу это пообещал! Но интуиция кричала другое. А я привык слушать свою интуицию. Именно интуиция помогала мне вытаскивать ребят из жопы, когда мы были на спецзаданиях в горячих точках.
Вспомнился вертолёт, перекошенные лица, вращающийся винт.
Настроение испортилось окончательно.
Я боевой майор, а маюсь хернёй: доказываю чего-то чужому отцу, трахаю верховную жрицу и вообще прожигаю жизнь!
Есть мир, ему угрожает агрессор. А моя профессия защищать людей! Так какого хера я делаю тут?
Я оглянулся уже иначе — поискал, в какой стороне садится солнце и пошёл в противоположную. Как только я выйду к восточной стене, проблема с местоположением исчезнет. От восточной стены я без проблем найду путь домой.
И пацан, и мужик шли за мной. И это меня злило. Дежавю какое-то! Сегодня день слежки, что ли?
Я развернулся на сто восемьдесят и пошёл к своим преследователям.
Мужик тут же профессионально растворился среди прохожих, а пацан заметался, и я его поймал. Схватил за руку.
Он тут же взвыл, заверещал так, как будто я его резать заживо начал:
— Дяденька, отпустите, мне больно!
Люди тут же начали оборачиваться, останавливаться, интересоваться.
— Ты чего кричишь, гадёныш? — негромко спросил я. — Я тебя просто держу! Я не делаю тебе больно!
Но пацан взвыл ещё сильнее.
Понятно, что он придурялся. Понятно, что это был отработанный ход — привлечь внимание толпы и выставить того, кто поймал в дурном свете. Но не на того попал!
Крепко удерживая пацана, я спокойно сказал прохожим:
— Воришку поймал. Вот к родителям отвести хочу. А он не говорит, где живёт!
Люди, удовлетворившись моим ответов, пошли по своим делам.
— Ну и? — спросил я у пацана. — Будешь продолжать орать или расскажешь, зачем следишь за мной?
Пацан, правильно оценив обстановку, прекратил верещать и спросил:
— Потом отпустишь?
— Отпущу, — пообещал я. — Если расскажешь всё честно.
— Хотел кошелёк спереть, — не моргнув глазом соврал пацан.
— Так нет у меня кошелька, — усмехнулся я и замолчал, давая ему попасть в ловушку.
И пацан не подвёл.
— Я не знал… — протянул он.
— Врёшь! — оскалился я, изображая злого маньяка. — Ты точно знал! Ты шёл за мной от самого уличного театра с обезьянками и видел, как я выворачивал карманы, когда торговцы предлагали мне что-нибудь у них купить. Я так делал несколько раз, и ты этого не мог не видеть.