Демоны, одетые в людей

Внутри все опустилось вниз.

Гронский, окруженный обнаженными девушками, со скукой на лице восседал на кожаном диване. Вскочив с него, он прижал одну из них к стене, поднося к хрупкой женской шее лезвие наточенного ножа. Девушка завопила, но демон отпустил ей сильную затрещину, попутно впиваясь в раненую шею.

Я вырвалась из ужасающего ведения и оказалась в умиротворенной реальности. Гронский все так же кружил меня в танце, а я, сохраняя полное спокойствие, растворялась в его уверенных объятиях. Тело пробил колкий холод, и я отвела взгляд, анализируя увиденное. Он открылся мне? Или же он не знает о том, что я его смотрю? В любом случае, Гронский ведет себя невозмутимо, поэтому я готова пойти дальше. Готова отдать последние силы, дабы увидеть его прошлое. Готова отдаться любопытству и удивительной истории, от которой каждый волосок на моем теле встает дыбом.

Вновь установив зрительный контакт, я пролезла в его судьбу, с рвением разрывая тяжелые силовые преграды. Внутренние органы скатились вниз, и я увидела перед собой события минувших лет.

Черноглазый мальчик, лет двенадцати, сидел за старым письменным столом. Его слезы капали на желтоватый лист, размазывая темно-синие чернила. Тучный мужчина, одетый в полосатый фрак, взяв мальчика за волосы, с силой впечатал того в стол. Из острого носика покатилась кровь, что развела на бумаге еще большую грязь. Грозно вскрикнув, мужчина стянул с мальчика рубашку и достал из-за спины длинные окровавленные розги.

— Мой сын не должен ныть как баба!!! — орал мужчина.

Поставив на колени дрожащего ребенка, отец совершил семь сильнейших ударов по уже исполосованной спине.

В голове послышались душераздирающие крики, вызывающие в душе вселенскую боль и сожаление.

Отвернувшись к холодной стене, мальчик молча хныкал в промокшую от слез подушку, не желая будить гневных жителей особняка. К его плечу прикоснулась рогатая тень и он обернулся, с интересом разглядывая пришедшего гостя. Бес протянул ему толстую книгу и расположился рядом, окутывая тьмой зеленые обои. Ребенок зажег стоящий на комоде канделябр и неуверенно раскрыл страницы. Свечи разразились ярким пламенем и черные глазки превратились в огоньки, разгоревшиеся любопытством и неким подобием радости.

В сердце туго запекло, а разболевшиеся вены широко раскрылись, старательно проталкивая силу.

Подросток, в котором хорошо был узнаваем Гронский, сидел в окружении теней. Его глаза закатились и руки судорожно метались по ветхим страницам неизвестной литературы. В соседней комнате кто-то истошно закричал, и парень довольно улыбнулся. Влетевшая в комнату женщина, по всей видимости мать, подбежала к сидящему на паркете парню и неуверенно замахнулась на того тяжелой статуэткой. Вернувшись в сознание, Гронский отполз в сторону и слезно зашептал, с мольбой склоняясь перед подолом грозной женщины:

— Матушка, помогите мне! Я не понимаю, что со мной!

— Ты одержим, чертово отродье! — вскрикнула женщина, в произношении которой слышался сильный акцент.

— Избавьте меня от этих мучений, Матушка! Я более не могу терпеть! — рыдал он, схватившись за юбку.

— Не смей называть меня Матушкой, проклятый! — злобно скрипела женщина. — У тебя нет матери! Ты не мой сын! Не мой!

Душу защемило, сознание оглушило протяжное мужское рыдание.

Накинув черный капюшон, Гронский слонялся по вечернему Петербургу, недовольно отпрыгивая от проносящихся мимо экипажей. Пахло сеном, отходами и гарью. По брусчатке стучали кованные копыта, и с Невской набережной, усыпанной кораблями, доносились грубые мужские голоса, заглушающие крики сытых чаек.

Следующая за Гронским тень юркнула под землю и тот с испугом обернулся на адресованные в его сторону крики.

— Держите его!!! — визжала женщина, сжимая в руках тяжелый топор.

— Ловите бесноватого!!! — поддержал дед, стоящий за прилавком.

— Не уйдет! — гаркнул наездник, вытаскивая меч.

Гронский прыгнул на стоящую без дела лошадь и помчался прочь. Послышались выстрелы и брань. Вылезшие из-под земли тени следовали рядом, двигаясь по стенам черными рогатыми разводами. Активно шпоря скакуна, Гронский летел вперед и изредка поглядывал на преследователей. Послышался громкий хлопок и лошадь пала, кувырком переворачиваясь на землю. Парень вылетел из седла и что есть мочи ринулся вперед, но толпа неумолимо приближалась, загоняя его в угол. Схватившись руками за дамбу, Гронский взобрался на возвышенность и уж было собрался прыгать в воду, но его остановили пули, со свистом пронизывающие тело. Сморщив нос, он растерянно покачал головой и грохнулся в воду, насаживаясь на выступающие камни. Тело разорвало, изо рта хлынуло черное месиво и глаза посмертно закатились. Народ торжественно заулюлюкал и выпустил в небо множество хлестких выстрелов.

Дыхание перекрыло тугой веревкой, черная дымка ослепила взор.

Над Петербургом повисла грузная ночь. Звезды пропали, а всплывшие из-под воды тени медленно обволакивали истерзанный труп. Гронский захрипел и боязливо огляделся. Вокруг него стояли бесы, чумазые и обросшие, жаждущие судьбоносного явления. Невзирая на воду, по поверхности стелилось пламя. Огромная тень, возникшая из неоткуда, нависла над парнем и низко-низко заговорила на неизвестном языке. Дрожащий Гронский робко закивал и тени церемониально заплясали, взбивая в пену уставшую за день Неву. В ту же секунду его тело взмыло вверх. По городу пронесся грохот, из-под земли выкрутились змеи и раздался хохот, страстный и сильный, состоящий из сотни тысяч неземных голосов.

Дышать становилось невозможно, невидимые стекла вскрывали тело изнутри.

Гронский стоял на коленях и с наслаждением вскрывал фарфоровую кожу, выпуская наружу змей, что шипели и услужливо кружили вокруг своего хозяина. Его губы монотонно шевелились, издавая жуткий шепот. За спиной демона выпрямлялась тень, горделиво расправляющая крылья. Свечи потухли и Гронский поднял голову наверх. Его глаза окрасились в красный, и он провел рукой по шее, растирая кипящую кровь. Оголив острый ряд зубов, демон глянул на меня и утробно зашептал:

— Я лишился Матушки, но приобрел отца…

В ушах зазвенело, жизнь постепенно покидала меня.

С холодной сталью на лице, Гронский пробил рукой грудную клетку собственной матери. Эхом в голове послышался отдаленный женский вопль, постепенно переходящий в скользкий писк. Достав сердце из груди, демон тяжко задышал, сдерживая приступ ошеломляющего наслаждения. Тоже самое он сделал и с отцом, который до последнего пытался отбиваться, выставляя перед сыном золотистый крест.

Я чувствовала, что нахожусь на волоске от смерти.

Гронский разгуливал по залу, приветливо здороваясь с гостями пышного бала. Его глаза, окруженные красненькой маской, тускло просвечивались. Он высматривал тех, кто был готов поддаться чарам, согласившись на решающую сделку.

Туман окутывал сознание.

С нескрываемым интересом, Гронский, одетый в кожаный плащ, осматривал трупы лежащих в окопе бойцов. Он подошел к мужчине, чье дыхание еще не успело утихнуть и протянул ему бумажный лист. Тот, с надеждой выхватил бумагу и подписал договор, соглашаясь на заветную сделку. Ухмыльнувшись, демон последовал дальше, не обращая внимания на взрывы за спиной.