Демоны Вебера
Шрифт:
Уныло наблюдая за вялыми, уже практически готовыми к пути наемниками, Верго последовательно задавал ряд существенных, пускай и второстепенных вопросов. Вопросы имели профессиональный характер — только конкретика, непосредственно касающаяся дела. Ему как никому другому было известно, как сильно смутные заказчики не любят расспросы о своих мотивах и помыслах. Его наниматели явно о многом умалчивали, что, впрочем, не так и удивительно.
Изуродованный шрамами глава наемников шустро подключился к разговору, как только троица затронула тему грядущего пути. Он отвечал быстро и лаконично, будто докладывая важные военные сведенья своему сослуживцу. Безусловно, суровая профессия не лучшим образом сказалась на характере и повадках этого человека.
Прояснившиеся детали были довольно ожидаемыми:
Еще какое-то время поразговаривав с троицей, Верго, попрощавшись с Риганцем спускался на первый этаж, всецело погрузившись в свои мысли. Сзади послышались тяжелые шаги. Стоило задумчивому Веберу оглянутся как на него из-под толстых бровей уставились два бледно-зеленых глаза. Голдберг видимо не считал, что их разговор окончен. Крепыш поспешно преодолел несколько последних ступенек, поравнявшись с задумчивым Верго. Только сейчас, стоя в шаге от усача Вебер заметил, что друг Риганца ниже его почти на голову. Слишком поглощенный обдумыванием условий контракта он практически не обращал внимание на детали внешности окружающих его людей. Да настолько, что от него ускользали совсем уж очевидные вещи.
— Что думаете, мистер Вебер? — тон Голдберга был неподдельно дружелюбным.
— Думаю, что если у Бога и есть чувство юмора, то это ирония. Насколько же наивными были мои предположения о том, как пройдут ближайшие несколько часов. А ведь я так надеялся на хоть бы и небольшую, но передышку! — задумчиво проговорил Верго, сверяя время по своим часам. Нанесенная на них надпись будто насмехалась над неудачливым путником. — Я бы где-то посидел перед дорогой. Что скажете, мистер Голдберг? Полагаю, жалкий остаток отведенного нам на отдых времени, что я проведу на какой-нибудь скамейке, без труда развяжет мне язык, и я с удовольствием удовлетворю ваше любопытство…
— Скамейка значит? Предпочитаете свежий воздух затхлому духу этой развалины? Понимаю. — Оторвав взгляд от Верго, усач подозрительно быстро оказался у выхода из поместья. — Прошу за мной.
Свежий прохладный воздух мгновенно взбодрил Вебера, слегка разморенного теплом особняка. Тем временем суматоха на улице подошла к своему логическому завершению: все необходимые припасы были подготовлены, наемники тихо о чем-то болтали у одного из домов, а местные, из числа которых во дворе оставалось лишь трое, взволнованно обсуждали новоприбывших, с опаской поглядывая на их оружие. Большинство дверей были наглухо закрыты, то же относилось и к ставням окон. Люди что были вынуждены собирать провиант и снаряжение к путешествию наследника еще десяток минут назад, сейчас трусливо отсиживались по домам, побаиваясь хмурых гвардейцев. Вероятно, не без причины.
Верго доводилось ранее иметь дело с солдатами. Контрактные войска, ополчение или же гвардия, нет никакой разницы — все они из одного теста сделаны. Вечно сулящие неприятности, обозленные дурацкими приказами и пьянеющие от одного только запаха крови, мародеры. Именно такими они запомнились Веберу. Путешествуя по Помонту, ему не раз и не два доводилось встречать следы их пребывания: разоренные деревни, разграбленные хозяйства, обесчещенные женщины. Для бедного княжества, чьими главными источниками заработка были торговля сырьем и оружием, изобилие варварских отрядов солдатни было, пожалуй, единственным способом удерживания своих же граждан от восстания. Если не хочешь кормить чужую армию, что ж, будешь страдать от своей — вот какие идеи скармливала местная власть своим гражданам. Верго был уверен, что после выполнения работы — это княжество стоит покинуть как можно скорее.
У него по крайней мере хотя бы была такая возможность.«Вольный Помонт — так они себя называют? Уморительно», — усмехнулся про себя Вебер, следуя за идущим к окраине поселения Голдбергом.
— Так как вы это делаете? Вам нужны карты или кости? Быть может молитва какая, или предпочитаете тихо медитировать? — нетерпеливо донимал своего спутника усач.
— Ничего не нужно. Я ведь вам не гадалка на ярмарке.
— Не обижайтесь, просто очень уж мне интересно. Ведь в нашем обществе с давних пор образованный люд считает разного рода предсказателей и ведьм обыкновенными шарлатанами…
— И правильно делают. Одетая в рвань старуха у рынка едва ли сможет своей ворожбой принести вам богатство. Было бы у нее такое умение — на базаре б не стояла. Хочу вас уверить, если бы я был мошенником, то явно бы не согласился на такие условия контракта, в особенности учитывая отсутствие аванса. — Последнее замечание прозвучало несколько грубее чем Верго хотелось бы. Внезапно озаботившись тем, не кажется ли он со стороны обиженным, Вебер поспешил перевести тему. — К слову о профессиях обычных и не очень, кажется мне мистер Риганец не упомянул о вашем роде занятий.
Тем временем эти двое неспешно отдалились от особняка, оказавшись в небольшом устланном галькой дворике. Учитывая размеры поселения (что и деревней назвать было сложно), количество таких дворов было крайне невелико. Отгороженное тремя крохотными домами пространство было старательно облагорожено: у стены одного из домов стояла пускай и видавшая виды, но вполне себе красивая резная лавка, характер древесины которой, ввиду слабого освещения определить было нельзя; по правую сторону от нее рос совсем еще молодой верес, его тонкий ствол был аккуратно подвязан к воткнутой в землю жердине; стены же домов покрывало нечто плетущееся, и чем бы оно ни было, судя по обрезанным стебелькам — за его ростом внимательно следили. Единственная лампа во дворе крепилась железными шарнирами к стене таким образом, чтобы можно было регулировать направление света, поворачивая лампу к скамье, или же наоборот отворачивая к выходу со двора. Сам же тусклой свет керосиновой лампы вовсе не спешил разгонять никуда не девшийся туман, искажаясь, проходя через молочную дымку он немного размывал очертания объектов, навевая гротескно-хмурую атмосферу, но даже она не смогла подпортить то облегчение с которым Вебер уселся на ветхой скамье, сняв наконец и отставив в сторону свою походную сумку. Еще внутри особняка его слегка разочаровало отсутствие каких бы то ни было стульев или кресел. Видимо, в суматохе подготовки к путешествию они все были где-то припрятаны. Вот только зачем? Будто просто отодвинуть их к стенам было недостаточно.
— А кого я вам собственно напоминаю? — кряхтя поинтересовался присаживающийся рядом Голдберг.
— Честно говоря, чем-то вы походите на торговца. Но вот судя по вашей одежде… Нет, слишком уж вычурно и дорого вы одеты. Да и сложно забыть о кругах в которых вы вертитесь, мне даже сложно предположить кто вы. Быть может крупный предприниматель, на манер Риганца?
— Торговец? Это вы славно заметили. — Голдберг невесело улыбнулся. — Тогда уж торговец смертью. Дело всей моей жизни — продавать другим людям то, чем жизни лишают. И по моему костюму, думаю вы уже догадались что я не стою у прилавков и не доставляю тюки с товаром.
— Торговец оружием, значит?
— Помилуйте. Неужели вы меня не слышали? Называй люд торговцами оружием тех кузнецов что его куют, или тех доходяг что его поставляют, меня не причислить ни к первым ни ко вторым. Они в конце концов простые ремесленники, что не берут на себя ответственности за пользование товара. Они просто зарабатывают деньги. Я же торгую без малого человеческой кончиной. Именно я подписываю контракты по которым в объятые пламенем княжества ввозят мечи, арбалеты, баллисты и даже яды. Радостные мятежники, ополченцы, дезертиры, с готовностью закупают орудия на которые их же вскоре и насадят. И было бы в высшей степени лицемерно утверждать, что то что делают моим оружием меня не касается. Будьте уверены, по крайней мере половина всей крови что была пролита в Помонте за последние пару лет, была пролита моим оружием.