День Астарты
Шрифт:
— Ну… — Хоб пожал плечами, — …Я просто высказал свое мнение.
Бимини сладко потянулась и сообщила.
— Лорин, vahine Хоба, вообще-то классная. Она с детьми приезжала на христианские новогодние hauoli-roa…
— Рождественские каникулы, — поправил Хоб.
— Ага… Так вот, это она придумала варить пиво из бумбэрри. Мы ей тут присмотрели хорошую ферму на Нуку-Хива, всего 60 миль отсюда. Типа, в Колорадо она бы могла сдать в аренду свою ферму, а здесь взять эту. Какой смысл 10 лет кататься туда-сюда?
— Это если освободят досрочно, —
— По-любому, какой смысл кататься, — сказала Бимини, — Я не врубаюсь.
— Такой смысл, что Лорин — американка. И я американец. И дети у нас американцы. А, допустим, пожили они 10 лет на Нуку-Хива, и дети точно вырастут меганезийцами. Парню 5 лет, а девчонке вообще 2 года. Тут и к гадалке не ходи, все и так понятно.
— А вы, все-таки, подумайте, — мягко произнесла она.
— Поживем-увидим, — проворчал янки, — Я только с ноября тут сижу. Еще толком не осмотрелся. А ты сразу давишь на психику. Сразу видно, что из королевской семьи.
Динго ласково похлопал свою vahine по попе.
— Прикинь, Би, он сегодня наезжает сильнее, чем обычно. Хэй, Хоб, что случилось?
— TV я посмотрел, вот что!
— Ну, посмотрел. И что?
— И то, — буркнул Хоб, — Большая война на носу. Может, даже, третья мировая.
— А обосновать? — спросила Бимини.
— Да запросто, — сказал янки и, растопырив ладонь, приготовился загибать пальцы, отсчитывая обосновывающие аргументы…
К концу дня, на политико-аналитический диспут за чаем под бананом наслоилось множество других, гораздо более ярких впечатлений. Тем не менее, когда Жанна собралась сладко поспать в уютной гостевой мансарде, в голову внезапно полезли аргументы бывшего сержанта спецназа, а ныне — каторжника, Хобарта Освальда. Слишком четко это выстраивалось в ряд, придавая внутреннюю логику текущим событиям. Слишком похоже на адекватное объяснение смысла событий последних месяцев… Покрутившись немного на лежбище, Жанна поняла, что сходу уснуть не получится. Ну, и ничего страшного. Можно взять несколько тонких легких сигар, спуститься из мансарды во двор, и посидеть у миниатюрного искусственного озера, пуская колечки дыма в звездное небо. Кстати — довольно увлекательное занятие…
…Жанна не заметила, в какой момент рядом возникла Зирка. Сейчас юная полька завернулась в «Caribbean spindrift»: (короткую крупноячеистую пляжную накидку, связанную из толстых нитей). Материал, разумеется, опять «паучий шелк».
— Привет. Ты ждешь кого-то?
— Нет, — ответила Жанна, — Просто не спится.
— Мне тоже, — сообщила Зирка, усаживаясь рядом, — Поболтаем немного?
— Почему бы и нет. Кстати, тебе идет эта тряпочка. Новый креатив Бимини, верно?
— Да. Она сказала, что раз у меня привычка во что-то заворачиваться, то нужна такая накидка, в которой я при этом буду выглядеть… Ну…
— Эротично? — предположила канадка.
Полька кивнула, а потом пожала плечами.
— Она так и сказала.
А я не уверена, что мне надо так выглядеть. Мне не хотелось бы привлекать к себе внимание… Понимаешь?— В Меганезии, — сказала Жанна, — Ты привлечешь к себе внимание, если оденешься подчеркнуто неэротично. Здесь это не принято.
— Здесь вообще странно, — со вздохом, произнесла Зирка, — Здесь люди не понимают простых вещей, а когда я пытаюсь объяснять, то слова как будто запутываются.
— Знакомая ситуация, — ответила канадка, — Просто в Меганезии другая культура.
Зирка снова кивнула и как-то очень неуверенно спросила:
— А если я попробую объяснить тебе? Может, тогда ты мне что-то посоветуешь?
— Ну, если это важно… По крайней мере, я постараюсь дать тебе толковый совет.
— Для меня это важно, — подтвердила полька, — Тебе рассказали мою историю? Нет? Я воспитывалась в католической школе-интернате в Кракове, в 15 лет сбежала с одним парнем, а он меня продал, как кобылу. И 2 года мной пользовались. Брали в аренду.
— О, черт, — произнесла Жанна, — Я думала, что в Меганезии такое невозможно.
— А это было не в Меганезии. Сюда я попала уже потом. И я не знаю, что мне делать дальше, когда закончатся мои дела с полицией…
— У меганезийской полиции к тебе есть претензии? — спросила канадка.
— Нет, я им нужна на несколько дней, как свидетель. А потом мне надо будет как-то устраиваться в жизни. Бимини и Динго предлагают остаться здесь. Говорят, что в их бизнесе еще одна пара рабочих рук пригодится.
— По-моему, это неплохой вариант, — осторожно заметила Жанна.
— Опять стать чьей-то кобылой? — грустно спросила полька.
Жанна от удивления чуть не выронила из пальцев сигару.
— Что ты выдумываешь, Зирка! Эти ребята ни за что на свете не будут с тобой так обращаться. Черт побери! Скорее Луна превратится в кусок сыра!
— Не как с кобылой, — уточнила девушка, — А как с подобранным на улице бездомным котенком. Они замечательные люди и, честное слово, я благодарна и им, и Крису, но пойми: я не хочу быть котенком, которого кто-то выбрасывает, а кто-то подбирает.
— Да… Понимаю… — пробормотала Жанна, — …Знаешь, что: попробуй поговорить с полисменами. Ты же все равно будешь с ними общаться. Если ты решила остаться в Меганезии, то я думаю, они подскажут, где тебе проще будет найти жилье и работу.
— А здешняя полиция этим занимается? — удивилась Зирка.
— Да, насколько мне известно. Меганезия, по сути, иммигрантская страна, а полиция выполняет здесь более широкие функции, чем в Канаде, США или Австралии.
Полька задумалась на минуту, а затем кивнула.
— Спасибо. Наверное, я так и сделаю. А ты можешь дать мне еще совет?… Я не знаю теперь, как вести себя с мужчинами. Я чувствую себя как… Как коврик, об который вытирали ноги. Мне кажется, здесь к этому совсем другое отношение, чем в Европе, поэтому здесь никто не понимает, что со мной. А ты понимаешь?