День гнева

Парень сгреб Еву в охапку и прижал к груди.

– До чего я рад, что с тобой все в порядке!

– Как ты сюда попал?

– Меня Вика впустила.

– Но почему?!
– вопрос был адресован Виктории.

Последняя крутилась в облюбованном ею компьютерном кресле. Поймав на себе полный шока взгляд Евы, она просияла улыбкой:

– Захотелось.

– С чего вдруг?
– Ева была рада видеть друга, но поступок Войны взволновал ее больше всех в мире встреч. Подругами их нельзя назвать. У Виктории нет причин помогать ей.

– Ох, ну в кого ты такая зануда?
– спросила Вика.
– Мы слегка повздорили с Сергеем. Если честно, он порядком меня достал. Вот я и решила подпортить ему жизнь. Пусть в другой раз хорошенько подумает, прежде чем мне угрожать.

– Ты привела Рому ко мне, чтобы отомстить Сергею?

– Представь себе, да, - Виктория легко, как будто законы гравитации на нее не действовали, вскочила с кресла.
– Только не строй иллюзий, я сделала это не ради тебя. Как, кстати, поживает твой бок?
– она ткнула пальцем аккурат в место, куда пришелся удар ножа. Хоть рана и затянулась, боль пронзила Еву, и она побледнела.
– Ой, - Вика неправдоподобно изобразила сострадание, - неужели еще болит? Тогда тебе лучше прилечь, а я, пожалуй, пойду.

Перед уходом Вика вернула Еве сотовый и сказала, обращаясь к Роме:

– Выход найдешь сам.

Дверь закрылась, и Ева набросилась на парня:

– С какой стати ты ей доверился? Разве не ясно, что она нарочно заманила тебя в дом? Возможно, сейчас она докладывает Сергею о лазутчике.

– Она этого не сделает, - покачал головой Рома.

– Почему нет? Это шанс выслужиться перед ним.

– Она рассчитывает, что Сергей сам меня поймает, когда я буду выбираться отсюда, - пояснил он.

– И ты, зная это, все равно пошел на риск?

– Никакого риска нет. Неужели ты думаешь, я бы сунулся в стан врага без плана отхода?

Когда ее родной дом превратился в 'стан врага'? Где произошел сбой в мировой программе, кардинально изменивший ее жизнь? Устало прикрыв глаза, Ева опустилась на пуфик.

– Столько всего случилось за последние недели, - начала она издалека.
– Я многое должна тебе рассказать.

– Я слушаю.

– Это непросто.

Рома присел на корточки перед Евой и заглянул ей в глаза.

– Если ты прикидываешь, как сказать мне, что ты - всадник по имени Тьма, не утруждайся. Я в курсе.

– Но откуда?
– вечер не переставал преподносить сюрпризы.

Рома потер переносицу, собираясь с мыслями. Ева не подгоняла, зная, как нелегко даются признания.

Когда он заговорил, каждое произнесенное им слово переворачивало прошлое Евы с ног на голову. Все, что она знала и во что верила, разбилось подобно оконному стеклу от влетевшего в него футбольного мяча.

– Мои родители принадлежали к тайному обществу под названием 'Fratres Lucis' - 'Братья света'. Эта организация не так известна, как например тамплиеры, но именно благодаря своей секретности она просуществовала на протяжении многих веков.

– Постой, - перебила Ева, - ты тоже состоишь в братстве?

– Это вроде как наследственное, - проведя рукой по шее, Рома поднял волосы на затылке и повернулся к Еве спиной.

Впервые за годы их знакомства она увидела у него татуировку сзади на шее в виде большой буквы 'Т'. Волосы надежно скрывали ее от посторонних глаз.

– Что это?
– она протянула руку, но не осмелилась коснуться тату.

– Это тау-крест, его еще называют крестом Антония, - Рома сел к ней лицом и пригладил взъерошенные волосы.
– Это символ конца света.

– Конца света?

– повторила Ева. История обретала смысл.

– Да, - кивнул Рома.
– Братство хранит древнюю тайну: придет время и на земле родится тот, которому будет дана великая власть повести за собой демонов. Наша цель - остановить зло. Долгое время это была лишь легенда, пока не появилась ты. Мои родители должны были присматривать за тобой, но демоны убили их. Тогда их миссия перешла ко мне.

Ева отстранилась от того, кого еще днем считала другом. Кто этот человек? Была их дружба настоящей или она прикрытие для слежки за ней? А ведь она верила Роме, как никому другому!

Она соскользнула с пуфика и попятилась. Рома следовал за ней, уговаривая:

– Я всегда был на твоей стороне. Я хочу помочь тебе.

– Помочь мне? Но в чем? Может быть, умереть?
– всхлипывая, спросила Ева.

– Нет, разумеется, нет. Как ты могла это подумать?

– Что еще мне думать? Разве моя смерть не единственный способ остановить зло?

Ее заявление обескуражило Рому. Он прекратил наступление и с обидой посмотрел на нее.

– Все эти годы мы были близкими друзьями. Я привязался к тебе. Ты действительно считаешь, что я в силах причинить тебе вред?

– Я ничего не понимаю.

Ева прислонилась к стене. Куда легче было стоять, чувствуя опору.

– Послушай, - Рома взял ее за плечи и встряхнул.
– Я вытащу тебя из передряги. Тебе не обязательно участвовать во всем этом. Кое-чем ты отличаешь от других всадников. У тебя есть право выбора.

– Что это значит?

– Они тебе не сказали?
– удивление Ромы сменилось циничной усмешкой.
– Ну, конечно! Им без тебя никуда. Они будут лгать тебе до последнего. Вся прелесть в том, что тебя никто не может заставить совершить то, чего ты не хочешь. Ты должна сделать самостоятельный выбор.

– Если я решу оставить все как есть, что будет со мной?
– Ева подалась вперед в ожидании ответа.

– Ничего, - отпустив ее плечи, он развел руками.
– Ты будешь жить, как все обычные люди.

– Но Сергей сказал, если я не впущу Тьму, то погибну.

– Ложь, - Рома говорил убедительно.
– Если не впустишь Тьму, ты останешься человеком. Вот и вся разница. Но с Тьмой внутри нельзя будет повернуть назад.

Ева часто заморгала. Никому нельзя доверять - первое, что она вынесла из разговора. Все говорят исключительно то, что им выгодно и ни слова сверх того. Даже Макс! При мысли о Максиме засосало под ложечкой. Почему он скрывал правду? Его предательство ударило больнее всего.

– Пойдем со мной, - Рома протянул руку.
– Я отведу тебя в братство. Там демоны до тебя не доберутся. Ты будешь в безопасности.

– И что потом?

– Потом ты будешь вольна делать все, что пожелаешь. Надо только разобраться с Сергеем.

Ева оглянулась. В этой комнате прошло ее детство. Все приятные воспоминания связаны с ней. Бывало, Ромка влазил к ней в окно по тополю, они жевали чипсы и смотрели телик ночь напролет. В обнимку с подушкой она любила устроиться на подоконнике и читать книги. На пуфике перед трюмо готовилась к первому в жизни свиданию, а Рома, развалившись на кровати, сопровождал ее действия едкими комментариями. Рома, как и эта комната, неотъемлемая часть ее жизни. Он всегда был рядом и присутствует почти во всех ее воспоминаниях. Кому ей довериться, если не другу детства?