День веснушек

Хлоп! И взорвалась ракета в воздухе. На куски!

Вот тебе и улитка.

Будет и мальчишка, у которого рука в гипсе. Он, конечно, попросит в Гурзуфе, в больнице, чтобы его отпустили на соревнования. А если его не отпустят, он, конечно, убежит. Гурзуф рядом с лагерем. Убежать и прибежать обратно ничего не стоит. Болел, болел — убежал в лагерь и снова вернулся в больницу, чтобы доболеть.

Это в классе один болел, болел, потом пришёл в школу, немного поучился и опять остался дома, noise тому что недоболел.

Так и в записке было написано, которую прислала его мама Тамаре Григорьевне, что сын болел и что сын недоболел.

А мальчишка с гипсом — он что, не сын? Он тоже чей-нибудь сын! Он тоже вправе доболеть потом, когда ему надо. Судьи скомандуют: «Ракета номер восемь, на старт!» Коля поможет мальчишке вставить в ракету двигатель, потом надеть ракету на стержень, расправить картонные рули.

Заработает двигатель, и ракета устремится со старта в небо. И не может случиться такого, чтобы авария, чтобы двигатель выбило или стропы у парашюта запутались. Это раньше аварии случались у мальчишки из Хабаровска, а теперь они не случаются: не напрасно на ракете стоит номер 8. Он уже научился их строить. Коля в этом уверен.

И все будут смотреть на ракету, весь лагерь Прибрежный.

Даже кит высунется из воды.

Приехали из путешествия по Крыму все другие аравийские дети.

Они тоже будут выступать на фестивале — петь свои песни.

Мада с утра убежала к ним. Ей, конечно, не терпелось узнать, как они жили там, в других городах Крыма, что видели. Если бы не заболела, она бы добилась того, чтобы поехать в Севастополь или в Керчь и всё посмотреть.

Она говорила, и Коля ей верил. Она теперь стала такой. Но ей казалось, что всегда была смелой и решительной.

А это потому, что улучшилась. И сама не заметила.

А со стороны заметно.

Коля сидел на плоской крыше один. Смотрел, как весь лагерь бегает, приятно суетится, наряжается.

Коля думал про то, чтобы скорее вернулась Мада. Чтобы не сидеть одному, да ещё в день праздника.

И барабанить не хочется.

И на море смотреть, и на горы.

Запускать ракету «Хабаровск» уже не хочется, и петь не хочется.

Ему показалось, что он один не только на плоской крыше, но и во всём Крыму. Начал глядеть куда-то в угол крыши. Много народу, праздник, а ты один.

Почему это так? Чувствуешь себя, как будто бы ты один.

И обидно становится. И сидишь, и сидишь.

И в угол крыши уже не хочется смотреть. И никуда не хочется.

И вдруг он услышал: кто-то кричит, зовёт его. Даже пытается выговорить «Николай Николаевич».

Зовёт и бежит сюда, на крышу. Голос всё ближе и ближе.

Это Мада.

И тогда он поворачивается и снова видит море, горы. Крым видит. И праздник видит, и Маду, и всех!

МИСС ВИЦЕ_ПРЕЗИДЕНТ

Первой в комнату вошла Варя Исаева — небольшая, худенькая, волосы стянуты двумя резинками и похожи на кисточки как у белки. На свитере самодельный значок: планета Земля, которая улыбается всеми своими материками, морями и океанами.

В школе, где учится Варя, создано Общество Дружбы с ребятами разных стран. И значок ребята придумали сами. Эмблема общества. Был конкурс, объявлена премия. Конкурс выиграл Арбажи из шестого класса и получил премию: настоящий большой глобус.

Такие же значки были надеты на Мише Лебедеве и Гале Малининой, которые вошли в комнату вслед за Варей.

Варенька Исаева — вице-президент общества, а Миша Лебедев и Галя Малинина — актив.

— Здравствуйте, мистер Харбэт, — сказала Варя.

Мистер Харбэт поднялся навстречу гостям:

— Здравствуйте, мисс вице-президент.

Актив тоже поздоровался и слегка порозовел от смущения. Активу не приходилось ещё заниматься международной деятельностью и разговаривать с настоящим англичанином.

— Прошу вас. — И мистер Харбэт показал на стулья, которые стояли вокруг стола.

Ребята подошли и сели. Миша торжественно держал папку с кожаными углами и кожаным корешком. Галя осматривалась и пока что помалкивала. Вообще-то она любит поговорить. Да ещё как! Но сейчас её сковывал английский язык. А когда выучит язык — держитесь, англичане! Так говорит Алёша Марков, президент школьного общества. Алёша всё знает.

Мистер Харбэт помолчал немного, потом сказал:

— Як вашим услугам.

Каждое английское слово он произносил медленно и чётко.

Только Варя собралась начать свою речь, как у Миши в кармане зазвенело. И Варя отвлеклась. У Миши в кармане всегда что-то звенит, и в самый неподходящий момент.

— Мы хотим… завязать отношения с Великобританией, — начала говорить Варя. — С английскими школьниками. У нас в папке верительная грамота.

— Да, я знаю, — сказал мистер Харбэт. — Вы хотите, чтобы я стал вашим представителем?

— Yes, — ответила Варенька. — Вот здесь всё написано. — Она имела в виду грамоту.

Варя отвечала теперь совершенно спокойно. Она почти всё понимала, что говорил мистер Харбэт.

Вдруг вмешалась в разговор Галя:

— У нас в школе есть Лондон.

Мистер Харбэт улыбнулся, но ничего не понял.
–

Тогда Миша сказал:

— Our town London.

— Фотография. Очень… ну… — Галя перебила Мишу, но забыла слово «большая». — Thick (толстая)… durable (прочная)…

— Big (большая), — сказал мистер Харбэт. Он догадался, что хотела сказать Галя.

А Галя вскочила и подбежала к стене. Начала размахивать руками, показывать, какая большая фотография. Во всю стену. Вместе с окнами, письменным столом и диваном. А может быть, и ковром на полу.

Мистер Харбэт удивился: такая большая?

— Да, — сказала Варенька. Она вновь взяла инициативу разговора на себя.

— И Москва такая, — сказал Миша и подбежал к другой стене.

Мистер Харбэт снова удивился.

Галя быстро зашептала Вареньке:

— Мы рады, что вы приняли нашу верительную грамоту.

Варенька глянула сердито. Помогать актив, коке нечно, должен, но не так активно.

— А папка? — вдруг с испугом воскликнул Миша. Он забыл, что грамота лежит на полу и что он сам её туда положил. Молодой дипломат, начинающий. Чего доброго, не завяжет отношения, а развяжет.