День войны

как израильтяне в Палестину.

* * *

Жасмин, ты хорошая девочка в мае,

тебя описал в своей книге Корюн,

когда ты пошла на Россию Мамаем,

вперед повела по дороге Дацун,

заехала утром на автозаправку,

но вечером выпила виски в кафе,

прочла Валери, Ионеско и Кафку,

сварила себе просто так Нескафе,

себя обозначила на мониторе,

чтоб гуси быстрее тебя перешли,

пока ты встаешь и тревожишь, как море,

которое водит за нос корабли,

плывущие вдаль и навстречу закату,

где ты отдыхаешь от всяких забот,

Жасмин, мое сердце тобою объято,

ты в прошлом – Базаров, Макбет, Дон Кихот,

а также венок на квартире героя,

убитого злом и добром на заре,

поэтому ты ешь на завтрак второе,

отвергнув горячее с мясом пюре,

точнее покрасив глаза и ресницы

и потанцевав под немыслимый рэп.

У русских растет на макушках пшеница -

пора из нее изготавливать хлеб.

* * *

Минас выпил водки на автодороге,

сказал аргентинское влево и вдаль.

– Горшки обжигают не люди, а боги.
–

Картину создал, на которой печаль,

разлука, предательство, радость и горе.

– Скорей бы Армению преодолеть,

чтоб взмыть, улететь и возвыситься вскоре.
–

Засунул куриную голову в клеть,

считая сознание птицы за птицу,

и в том оказался он дьявольски прав.

– Порою движение воздуха снится.
–

Взглянул на округу сквозь пару оправ,

принюхался к запаху хлеба и мяса,

отвесил Еразу великий поклон.

– Моя развивается вскорости масса.
–

Издал тиражом многотысячным стон,

купил экземпляр, прочитал его девке,

торгующей сыром, вином и собой.

– Копье – это пуля, лишенная древка.
–

Устроил в уме человека разбой,

потрогал воинственной женщине груди,

пока говорил через книгу Моро:

"Пусть знают все без исключения люди,

что птицу ее написало перо".

* * *

Раз бедра твои отражают восток,

то я расцелую их смачно при встрече.

Ты трубку себе поместила меж ног.

Красивы твои заусенцы и плечи.

Прекрасен твой образ через Инстаграм.

Он пахнет сухой и замерзшею лужей,

поскольку в Чечне призывает имам

вернуться туда, где нет смерти и стужи.

Отсутствует время, убитое львом.

Но что мне сказать тебе в ухо по-русски?

Пора убедиться практически в том,

что ты лишена юбки, кофты и блузки.

Раздета до кожи атласной твоей,

которая прячет две пары веснушек.

Тебе посвящали то Тютчев, то Мей

десятки конфет, шоколадок и сушек.

Дарили тебе их во имя отца.

Пускай же теперь мне читатели внемлют:

я выпью с утра два куриных яйца:

привычное всем и, пожалуй что, Землю.

* * *

Пойдем по городу гулять,

срывать тугие незабудки.

Ты цифра три, четыре, пять.

Пусть лает пес ночами в будке.

Ревут машины день за днем.

Нам наплевать на это в целом.

Нас не пугают град и гром.

Индеец станет скоро белым.

Начнет водить в степи Камаз.

Ты одинока и послушна

всегда, порою и сейчас.

Красива, выпита, замужна.

Подарена тому уму,

который нападет на сердце

и погрузит его во тьму.

Тебя обрадовало скерцо.

Ему дала ты свой геном.

Материальна мысль настолько,

что из нее возводят дом

и состоит из оной Волга.

* * *

Страной советов правили все время

Армен, Зураб, Мухаммед и Алан.

Пробито топором у Меня темя.

Взывает к людям озеро Севан.

Торгует прахом и любовью север.

В нем умирать живым запрещено.

В капитализм втыкает вилку Вебер.

Ему другого в жизни не дано.

Он ест шашлык, томаты и ткемали,

над головой держа китайский флаг.

СССР бессменно возглавляли

Саратов, Энгельс, Маркс и Аркадак.

* * *

– За Сталина! – кричит и пьет мужик,

поскольку тот навечно опочил,

к чему народ доныне не привык.

Текут с закуской рыбной Дон и Нил.

Конец ознакомительного фрагмента.