Дьенбьенфу. Сражение, завершившее колониальную войну
Шрифт:
Когда все ушли, и Ланглэ остался с де Кастри наедине, он сказал ему: — Положение безвыходное. Слишком поздно. Спасти нас сможет только перемирие, но им должно заняться наше правительство в Женеве, Вот так обстоят дела…
В Женеву к этому моменту уже пришла весна. В конференц — зале на окраине города министры иностранных дел СССР, Франции, США, Великобритании, премьер — министр Демократической Республики Вьетнам Фам Ван Донг, премьер — министр Китая и делегаты Северной и Южной Кореи установили уже первые контакты. “Император” Бао — Дай, в результате своей инициированной японцами карьеры ставший формальным правителем профранцузского марионеточного режима на юге Вьетнама, отказался приехать в Женеву. Он пребывал на Лазурном Берегу, куда уже успел перевести большую часть своих денег. Сотни журналистов
Премьер — министр Фам Ван Донг объяснил, что прибыл в Женеву для переговоров о мире во всем Индокитае и о суверенитете трех государств, пока еще оккупированных французскими колониальными войсками.
Министр иностранных дел США Джон Фостер Даллес держался в тени. Оттуда он дергал за свои ниточки. Официально за конференцией наблюдает его заместитель генерал Уолтер Беделл Смит. В ходе ее Даллес встретился на арендованной ЦРУ вилле со своим британским коллегой и проинформировал его об американской позиции по индокитайской проблеме.
Иден, собиравшийся поддерживать французское предложение о заключении перемирия, так же как собирались сделать это СССР и Китай, оказался внезапно перед дилеммой. С одной стороны, у него были четкие инструкции премьер — министра Черчилля — ни в коем случае не предоставлять французам никакой военной помощи для войны в Индокитае, тем более что в Британской империи было немало проблем в своих колониях. Но, с другой стороны, Иден должен был согласиться с политической точкой зрения, которую Даллес представил ему как результат исследования, проведенного специальной комиссией, на основании которого президент Эйзенхауэр основывал свои решения.
— За последние годы мы уделяли много внимания вопросу, как эффективнее всего справиться с азиатским коммунизмом, — начал Даллес. При этом он поправил очки и постарался казаться как можно хладнокровнее. Ему не удалось бы переубедить англичан, но достаточно было, чтобы они в своих дипломатических и прочих действиях тайно и молчаливо согласились с главной линией американской политики, а не отвергали ее демонстративно.
— Видите ли, сэр Энтони, — продолжил он, пока Иден, истинный дипломат, занимался созерцанием солнечного зайчика на обоях, — мы не поддержим предложение французов о прекращении огня, потому что мы убеждены, что оно нанесет ущерб духу французского народа, его желанию защищаться от коммунизма. Так как мы хотим предотвратить распространение коммунистической системы в Индокитае, мы назвали французскому правительству условия, при которых мы сможем помочь ему в большей мере, чем раньше… Иден не прерывал его, для этого он был слишком вежлив, но воспользовался паузой, сделанной Даллесом, чтобы спросить: — Верно ли, что США планируют провести в Индокитае операцию ООН в стиле интервенции в Корее?
— Это одно из пяти наших предложений, кстати, самое последнее. Зависит от выполнения первых четырех: все государства Индокитая получают государственный суверенитет и организовывают свой государственный аппарат под нашим контролем. Соединенные Штаты берут на себя главную ответственность за создание и обучение местных вооруженных сил, мы же отвечаем за их военное планирование. И, наконец: французские войска в Индокитае продолжают бороться против распространения там коммунизма, не требуя в случае стабилизации положения вывода наших военных контингентов, которые мы ввели в этот регион за последние годы.
Когда Иден задал свой вопрос, он прозвучал остро: — Есть ли признаки того, что французская сторона согласится с этим?
Даллес ответил не менее остро: — Есть признаки того, что французская сторона в Индокитае на исходе своих сил, как в военном, так и в политическом аспекте. Волей — неволей ей придется согласиться с нашими предложениями, сэр Энтони.
Иден улыбнулся. Он все понял. США на чашу весов положили свой экономический и военный потенциал. Францию переиграли.
Эта игра длилась долго. В 1952 году США помогли обессилевшей после Второй мировой войны Франции сначала шестью тысячами тонн военных грузов в месяц — в основном из остатков своих военных запасов, чтобы она смогла подкрепить свои колониальные претензии в Индокитае. За год эта помощь стоила около двух с половиной миллиардов долларов. В 1953 году США взяли на себя уже 70 % расходов Франции на войну в Индокитае.
В 1954 году эта цифра должны была вырасти до 80 %, как проговорились в Вашингтоне. Американские интересы вполне ясно просматривались.Чтобы дать Даллесу понять, что Великобритания располагает многовековой традицией в запутанном искусстве дипломатии, Иден задал еще один вопрос: — Прав ли я в своем предположении, что Соединенные Штаты были бы готовы изменить отдельные свои предложения еще в ходе беседы с союзниками, не так ли?
Даллес покровительственно кивнул. — Конечно, мы можем обсудить тот или иной вопрос. Для США дело в принципе: уже сами переговоры с коммунистическими представителями, на конференции вроде этой, означают их признание. Со стороны Соединенных Штатов этого не будет. Потому мы остаемся в роли наблюдателя. Мы не будем подписывать никаких деклараций или соглашений. И оставим за собой право предпринимать в будущем необходимые нам меры.
— Боюсь, что французы едва ли смогут продолжать свои военные операции во Вьетнаме, — холодно заметил Иден. — Вы просматривали французские газеты?
— Я получаю из них выжимки. Французская пресса за малым исключением полна коммунистических агентов.
— Тем не менее, население, в общем, настроено против продолжения войны. Тысячи людей участвуют в демонстрациях. Молодые девушки, как я слышал, ложатся на рельсы, чтобы помешать поездам с военными грузами. Мой опыт подсказывает, что правительство не сможет долго это игнорировать.
— Сволочи! — выругался Даллес. — Им следовало загнать всю эту банду в норы, а потом заняться тем, что можно было бы назвать политикой!
Иден скорчил кислую физиономию. Это было самое большее, на что был способен такой воспитанный человек, чтобы выразить свои чувства. — Не то, чтобы я оспаривал ваши оценки, мистер Даллес. И ваши предложения по сдерживанию азиатского коммунизма я считаю уместными. Можем ли мы прийти к общему выводу, что Великобритания разделяет ту оценку ситуации, которую вы мне сообщили, но что мы по причинам, делающим невозможным наше активное участие в действиях вашего государства в обсуждаемом регионе, сначала все-таки поддержим предложение о подписании перемирия? Это позволит нам в будущем поддержать каждое действие Соединенных Штатов, под предлогом, что ситуация изменилась. Каким образом будет осуществляться наша поддержка, решиться в конкретный момент. Если позволите, Я объясню вам преимущества такого подхода: у наших противников возникнут надежды, которыми мы сможем воспользоваться, чтобы выиграть время…
Даллес уже достаточно давно знал Идена, чтобы его удивила его гибкость. Потому он выразил свое удовлетворение. Игра с заранее распределенными ролями всегда могла принести удачу. Будущее в любом случае будет выглядеть так, что Соединенным Штатам нужно будет расширить свое вмешательство во Вьетнаме.
— Благодарю вас, сэр, — сказал он. — Я немедленно проинформирую об этом моего заместителя. Вы согласны, если мы будем немедленно сообщать вам об изменениях ситуации?
Иден ответил традиционной английской фразой: — Мы остаемся в контакте!
Что мистер Даллес не сообщил своему английскому коллеге, был реальный, непредставимый для непосвященных размах тихого американского вмешательства во Вьетнаме, сначала в согласовании с французским командованием, но в полном понимании того, что вскоре этого самого французского командования тут больше не будет. Американский генерал О'Дэниел развивал с Наварром уже довольно интенсивное сотрудничество в военной области.
Из MAAG, как называлась американская миссия по консультациям и оказанию помощи, образовался своеобразный маленький генеральный штаб. Ввиду силы Вьетминя, особенно на севере, основное внимание американцев обратилось на юг, с центром в Сайгоне. Туда прибывало все больше так называемых “техников”, наземный персонал и механики самолетов. Инструкторы и радисты высаживались в южновьетнамской метрополии и принимались за работу, состоявшую в том, чтобы предоставить остаткам созданных французами местных вооруженных сил современное вооружение и технику и обучить их новым методам ведения войны. Однако в первую очередь министр иностранных дел США попросил своего брата Аллена Даллеса, шефа ЦРУ, осуществить нацеленное на будущее мероприятие: Управление должно было, так сказать, за спиной французов, создать скрытно действующую организацию на юге, готовящую методами нетрадиционной войны почву для позднейшего расширения американского влияния.