Денежки дважды имеют значение

На другом конце кто-то ответил, и Морелли спросил, есть ли кто-нибудь дома. Я не слышала ответ. Морелли закончил разговаривать и вернул телефон.

– Спиро все еще там. Рош не видел никого с тех пор, как в десять часов закрыли двери.

Мы припарковались на боковой улочке, вне досягаемости уличных фонарей. На улочке стоял ряд скромных домишек. Большинство были без света. В Бурге жило сообщество, которое рано ложилось спать и рано вставало.

С полчаса мы с Морелли просидели в уютном молчании, наблюдая за похоронным бюро. Всего лишь парочка старых коллег по обеспечению правопорядка, делающих свою работу.

Приближалось к двенадцати. Ничего не происходило, и я начала дергаться.

– Что-то с этим не так, - высказалась я. – Спиро никогда не оставался так поздно. Он любит легкие деньги. Добросовестность – это не по его части.

– Может быть, он кого-то ждет.

Я взялась за ручку.

– Я схожу на разведку.

– НЕТ!

– Хочу удостовериться, что эти пресловутые датчики работают.

– Ты все испортишь. И спугнешь Кенни, если он где-то здесь.

– Возможно, Спиро выключил датчики, и Кенни уже в доме.

– Его там нет.

– Как ты можешь быть так уверен?

Морелли пожал плечами.

– Нутром чую.

Я захрустела костяшками пальцев.

– У тебя отсутствуют несколько свойств, которые требуются охотнику за головами, - заметил Морелли.

– Это какие же?

– Терпение. Посмотри на себя. Ты вся уже извелась.

Он нажал подушечкой большого пальца на основание моей шеи и провел ею вверх до линии волос. Глаза мои непроизвольно закрылись, и я затаила дыхание.

– Так лучше?
– спросил Морелли.

– Ммммм.

Он стал разминать мне плечи обоими руками.

– Тебе нужно расслабиться.

– Если я еще немного расслаблюсь, то просто растаю и стеку с сиденья на пол.

Его руки замерли.

– Мне нравится эта часть, где ты растаиваешь.

Я повернула к нему лицо, и наши глаза встретились.

– Нет, - сказала я.

– Почему бы и нет?

– Потому что это кино я уже смотрела, и мне не понравился конец.

– Может быть, на этот раз у меня припасен другой финал.

– А может быть и нет.

Его большой палец отыскал на горле пульс, и когда он заговорил, то голос его был хриплым и шершавым, как кошачий язык.

– А как насчет середины фильма? Тебе понравилась середина?

Середина того фильма была как в тумане.

– Видала я середины и получше.

На лице Морелли расплылась широкая ухмылка.

– Лгунья.

– И, кроме того, предполагается, что мы выслеживаем Спиро и Кенни.

– Не переживай. Рош присмотрит. Если он что-то увидит, то просигналит мне на пейджер.

Хотелось ли мне именно этого? Секса в «бьюике» с Джо Морелли. Нет! Может быть.

– Я думаю, вдруг замерзну, - произнесла я. – Может, и время не подходящее.

Морелли изобразил кудахтающие звуки.

Я закатила глаза.

– Это так по-детски. От тебя только такого отклика и дождешься.

– Нет так нет, - заключил Морелли. – Ты ждешь команды «Мотор!».
– Он наклонился вперед и поцеловал меня. – Как тебе это? Такой отклик тебя устраивает?

– Уммм…

Он снова поцеловал меня, а я подумала, ладно, какого черта, если он желает замерзнуть, это его проблемы, верно? Может быть, я и не замерзну. Наверное, я ошибалась.

Морелли дернул в сторону мою рубашку и стянул вниз лямки лифчика.

Я ощутила волну дрожи, которая прошлась по мне, и решила принять ее за озноб от холода… а не как предчувствие погибели.

– Так ты уверен, что Рош просигналит тебе на пейджер, если увидит Кенни? – спросила я.

– Ага, - рот его уже опустился на мою грудь. – Ни о чем не беспокойся.

Ни о чем не беспокойся! Он запустил руку мне в трусики, и говорит, чтобы я ни о чем не беспокоилась!

Я снова закатила глаза. В чем моя проблема? Я взрослая женщина. У меня есть потребности. Так ли уж плохо хоть изредка удовлетворять эти потребности? Сейчас у меня есть шанс заполучить настоящий первоклассный оргазм. И не похоже, что мои ожидания не оправдаются. Я ведь не шестнадцатилетняя дурочка, ждущая предложения руки и сердца. Все, на что я надеюсь, это на проклятый оргазм. И я уверена, черт возьми, что его заслужила. У меня не было приличного оргазма со времен президентства Рейгана.

Я окинула взглядом окошки. Совсем запотели. Прекрасно. Ладно, решила я про себя. И тут же скинула башмаки и сняла себя все, кроме черных стрингов.

– А теперь ты, - обратилась я к Морелли. – Хочу тебя видеть.

Ему хватило меньше десяти секунд, чтобы раздеться, причем пять из них ушло на избавление от оружия и наручников.

Я крепко зажала рот и исподтишка проверила, не капает ли у меня слюна. Морелли был даже более потрясающ, чем я помнила. А я, черт побери, запомнила его выдающиеся особенности.

Пальцем он подцепил мои трусики и одним плавным движением стащил их с меня. Потом попытался взобраться сверху, но стукнулся головой о рулевое колесо.

– Давненько не проделывал это в машине, - заметил он.

Мы протиснулись на заднее сиденье и свались там вдвоем: Морелли в расстегнутой рубашке и белых потных носках, и я - в новом приступе сомнений.

– Спиро мог выключить фонари, и Кенни, может, уже пробрался через заднюю дверь, - опять начала я.

Морелли поцеловал мое плечо.

– Рош узнал бы, если бы Кенни появился в доме.

– Как бы он узнал?

Морелли вздохнул.

– Рош понял бы, поскольку установил прослушку.

Я отпрянула.

– Ты мне не сказал! И как давно дом прослушивается?

– Ты же не станешь раздувать это дело, верно?

– Что еще ты мне не сказал?

– Только это. Клянусь.

Я не поверила ни на секунду. Он снова нацепил свою маску копа. Я мысленно вернулась к обеду и к тому, каким чудесным образом он тогда вовремя появился.

– Как ты узнал, что мама готовит баранью ногу?

– Учуял, когда ты открыла дверь.

– Чушь!

Я схватила сумку с переднего сиденья и вывалила содержимое на сиденье между нами. Расческа, помада, перцовый баллончик, упаковка бумажных носовых платков, электрошокер, жевательная резинка, солнечные очки… черная пластиковую коробочка. Ах, твою мать.

Я схватила жучок.

– Сукин ты сын! Установил прослушку на сумку!

– Это для твоего же блага. Я о тебе беспокоился.

– Какая низость! Это вторжение в личную жизнь! Как ты посмел без моего разрешения!