Денис Котик и Ржавые Заклинания

– Или наоборот, микроскоп, – поддакнул Максим и незаметно для Леси ухмыльнулся. Какие же они все-таки наивные, эти девчонки!

– И мы сейчас стоим прямо на его стекле. Ну, на объективе, – упрямо продолжила Леся. – А как ты думаешь, сколько оно еще нас выдержит?

Словно в подтверждение ее слов с прозрачного дна раздался негромкий, но вполне характерный треск. Ребята поглядели друг на друга и, как по команде, не сговариваясь, разом выскочили из воды.

Ветви ракиты недовольно покачивались на берегу, а прозрачный квадрат медленно поднимался со дна. Через минуту он уже был на самой поверхности воды. И там, в нем, как в огромном стереоскопическом калейдоскопе, был этот удивительный белый город.

Город словно нарисовали на холсте снежными кистями и зимними красками. С одной лишь только разницей – деревья в нем качались под настоящим ветром. И улицы засыпало мелким колючим снегом. А между домов бежала маленькая черно-серебряная фигурка.

На перекрестке она неожиданно обернулась, и Макс с Лесей одновременно выдохнули:

– Денька!..

– По-моему, это вход в какой-нибудь параллельный мир, – в очередной раз предположил Максим. – Навроде демо-версии.

Леся только вздохнула украдкой.

Она уже порядком устала от его гипотез. К тому же девочке казалось, что все, увиденное ими в этом странном зеркале-ручье, на самом деле происходит где-то совсем неподалеку. Она будто наяву слышала вой ветра в этом городе. А к ветру иногда примешивались еще какие-то похожие звуки, от которых, однако, мороз продирал по коже. И вновь, и вновь чувствовала Леся, как этот призрачный ветер обдувает ей ноги.

– Никакой это не мир. Денис теперь – в Черном Городе. И мы его увидели, – решительно сказала Лучшая Ученица Травоведно-Зверознатного лицея прошлого года. И, между прочим, награжденная за успехи золотой медалью!

– Вообще-то, очень похоже, – глубокомысленно изрек Максим. – Из того, что я об этом месте слышал... А чего же Деньке там понадобилось, интересно?

У Максима, несмотря на то, что он уже давным-давно вырос из раннего дошкольного возраста, всегда были про запас тысяча "как?" и две тысячи "почему?".

– Много будешь знать – скоро на пенсию выйдешь, – погрозила ему пальцем Леся. – Ты мне вот лучше скажи, с технической точки зрения: что это за окно такое? И как это оно нам указывает, где сейчас может быть Денис?

– Об этом же и я все время мыслю! – сообщил Максим, в свою очередь назидательно уставив указательный палец. – Только ты мне мешаешь думать, уж извини, Лесь. Надо ведь хорошенечко сосредоточиться.

– А ты тогда думай вслух. Как, что-нибудь ценное уже пришло на ум?

– А то! Я, помнится, еще в лагере, в первый сезон Лицея, ребятам рассказывал про специальные компьютерные тренажеры, – начал Максим. – Мой старший брат где-то вычитал, что за рубежом уже давно выпустили специальные очки. Наподобие виртуальных шлемов, только миниатюрные.

Как только их надеваешь – сразу видишь какой-нибудь иной мир. Причем цветной, широкоэкранный, со стереозвуком. Во всех подробностях и мельчайших детальках.

– И что это за мир? – подбоченилась Леся, разбиравшаяся в травах и лекарствах гораздо лучше, нежели в компьютерных и прочих информационных технологиях.

– Виртуальный, – с большим и светлым чувством собственного превосходства пояснил Макс. – Его, конечно, сначала придумывают художник с дизайнером. Потом они пишут специальную программу. И вот она-то как раз и рисует, сама, представляешь?

А, ну, как это окно, в ручье – те же очки, только стекло у них побольше? И кто-то нам специально все это показывает, и город, и Дениса?

– Или же оно само – наши желания исполняет, – подхватила Леся.

– Ну, с учетом характерных особенностей данного мира... – начал важно пояснять Максим. Так что Лесе немедленно захотелось звонко щелкнуть его по носу. – Тут ведь компьютеров нет, их в Архипелаге магия и волшба заменяют.

Вполне может быть, что перед нами – тоже монитор такого магического компьютера. И он пока настроен, может, и специально для нас, на Черный Город. Там сейчас Денис как раз по улице идет.

Макс поправил очки указательным пальцем и хмыкнул.

– Только чего-то слишком мрачно там у них. Неуютно. Как в мире компьютерных "стрелялок" – "Дума" или, скорее, "Квэйка".

– А ты в это веришь? В эти магические компьютеры? – подозрительно сощурилась Леся.

– Спрашиваешь! Твой покорный слуга, между прочим, призер районных компьютерных соревнований! – неуверенно похвастался Максим. – Ну, конечно, там все больше игры были. Да и место только второе...

– Ну, если здесь в ручье действительно монитор, – Леся призвала на помощь все свои познания в компьютерах. – Тогда... тогда где-нибудь должен быть и пульт управления этим окном. Наподобие клавиатуры.

– Вот! Вот об этом же была и моя главная супермысль! – воскликнул Максим, вторично уставив указательный палец в небо. – Только ты опять мешаешь мне ее хорошенечко додумать.

– Ну-ну, давай думай, – кивнула девочка.

И пока великий мыслитель размышлял об особенностях дистанционного управления магическими окнами в местных весенних ручьях, Леся вернулась к воде. Однако прозрачное окно уже заволокло темным. Словно на тот город надвинулись тучи и заслонили его от глаз двоих друзей.

Леся еще долго смотрела в черный квадрат другого мира. А потом осторожно вынула из кармана пальто плоский кожаный футлярчик. Он не пропускал влаги, но Леся удивилась бы несказанно, узнав, какие еще силы и энергии не пропускает маленький коричневый мешочек. Это была вещь волшебницы.

В кожаном футляре Веры Николаевны лежал плотный листок белой бумаги. Чистый с обеих сторон, кроме поясняющей бледной надписи: ДЛЯ ЗАМЕТОК. Его нужно было передать Денису, но только в каких-то особых обстоятельствах. И Леся теперь думала, сумеет ли она правильно определить или почувствовать, когда именно придет это важное время особенных обстоятельств.

Немного подумав, она махнула рукой.

"Только Дениса сначала нужно еще разыскать!" – мысленно показала самой себе язык Леся. – "Что там говорила Вера Николаевна насчет того, чтобы довериться чувствам? Попробую, пожалуй, пока наш умник сочиняет свои теории..."

И она переложила заветный футлярчик во внутренний карман пальто.

Туда, где уже лежал и ждал своего часа другой конвертик, и тоже с листом бумаги. Но в отличие от первого, чистого листка, этот был исписан мелким почерком.