Дерианур - море света
Шрифт:
Алексей не хотел напугать ее, но побагровевший от напряжения шрам предавал его лицу прямо-таки разбойничий вид.
– - А!
– Завопила она еще громче.
– Не подходи! Не подходи! Papa! Я здесь! Спаси меня!
Оба Разумовских разом вскочили с дивана и... очутились в потайном коридоре куда быстрее, чем предполагал Алехан. Оказывается, в стене музыкального солона был не только глазок, но и дверца, аналогичная той, что вывела Орлова из гостиной.
На него накинулись сразу двое здоровенных мужиков и, хотя Алехан был не дурак подраться, живо выволокли в комнату. А тут уж на отчаянный звон
– - Papa! Он подслушивал!
– Обвиняющим тоном заявила девочка, указывая на Алексея пальцем.
Граф довольно бесцеремонно взял дочь за ухо.
– - А ты, интересно, что там делала?
– Его голос звучал строго.
– Я уже говорил тебе, чтоб ты не смела подслушивать наши с дядей разговоры. Это недостойно принцессы.
– - А как бы я узнала, что я принцесса?
– Девочка горделиво вскинула голову и, заложив руки за спину, прошествовала к двери.
Вероятно, ее ждало наказание, но она не собиралась признавать себя виноватой.
– - Настоящая Розум, - похвалил Кирилл, вновь наливая в бокалы воды. Белое кружево на его манжетах было разорвано.
– - Настоящая Романова, - поправил граф.
Братья чокнулись.
– - А с этим что?
– - Мешок на голову и в колодец, - предложил гетман.
– А сверху землей забросать.
– Он подошел к Алексею, внимательно разглядывая его лицо.
– А что, братец, хочешь жить?
Орлов сглотнул.
– - Ты, я чай, много лишнего слышал?
– Продолжал Кирилл.
– И здесь за дверью, и тогда в гостиной... Ты ведь был в гостиной?
Алехан молчал.
– - Отвечай!
– Гетман ударил его по лицу. Небрежно, с какой-то вельможной брезгливостью.
"Свинопас поганый!" - Орлов только слизнул кровь с губы.
– - Вот что, господин поручик, -- вкрадчиво произнес граф, отстраняя брата.
– Мы искали исполнителя для дела, о котором вы, вероятно, уже знаете, раз побывали в гостиной. Да, да, подтвердил он, -- Кто-то ведь должен втолкнуть императора в горящую комнату. Ни я, ни мой брат, ни те высокородные господа, которые сегодня были у нас в гостях, сами не станут пачкать об это руки.
Алехан отчаянно затряс головой. Вот еще! Будет он мараться!
– - А потом меня же вторым и укокошат. Будет два сгоревших, для правдоподобности. Храбрый караульный пытался спасти императора!
– - Верный ход мыслей, - кивнул гетман.
– Но вы еще скорее умрете, если откажетесь. Выбирайте: сейчас или через некоторое время, когда мы все подготовим? Жизнь даже под арестом, все равно жизнь.
Алексей здраво оценивал свои силы: шестеро гайдуков и два барина убежать ему не удастся. Он расслабился, позволив слугам связать себе руки, и увести из комнаты.
Награждая пинками, его потащили в сад. Наконец-то он был на улице, но радости это не прибавило. За низкой решеткой ухоженного вертограда с клумбами начинался парк. Он больше напоминал лес с протоптанными тут и там тропинками. Алехан все искал взглядом проклятый колодец, в который его, по словам гетмана, должны были швырнуть вниз головой.
Вместо этого пленника привели к небольшому бревенчатому сараю в глубине парка. Его дубовая дверь, на первый взгляд, казалась крепкой, а забранное
деревянной решеткой окно напоминало о тюрьме. Не развязывая рук, Орлова втолкнули внутрь и заперли.Глава 14. ПОЖАР
– - Ваше Величество, что с вами?
– Камердинер Екатерины Василий Шкурин выронил горячие щипцы.
– Неужто я...
– - Тихо, тихо, -- женщина обеими руками схватилась за живот и с усилием поднялась со стула. Лакей увидел, что вся ее юбка мокра.
– Началось. Воды отходят, - прошептала она.
– Зови Марфу.
Горничная опрометью вылетела в уборную, подхватила госпожу под руки и повела за собой в гардеробную. Эта комната, выстроенная из дубовых панелей, представляла из себя ни что иное как огромный шкаф, в котором можно было свободно гулять среди рядов деревянных манекенов с надетыми на них платьями.
Лучшего места для тайных родин и представить нельзя. Шкурина заперла дверь, усадила госпожу в кресло. Като схватила из коробки шерстяной чулок и вцепилась в него зубами. Если дела пойдут хорошо, то все кончится через пару часов, а то и раньше. Это только по первому разу рожать долго.
Из детей Екатерины выжил лишь Павел. Дочь умерла через месяц после появления на свет. Остальные - выкидыши. Като и сейчас была уверена, что ребенок родится мертвым. Носить плод, затянувшись в корсет - лучший способ вызвать преждевременные схватки. Но черт возьми, как не вовремя!
Она понесла после возвращения Гришана из армии. В те безумные ночи, когда они не знали, как насытить друг друга и придумывали тысячи новых способов показать свою любовь.
Теперь приходилось платить.
Поначалу Екатерина не предала тревожным задержкам значения. Мало ли плодов она вытравила пижмой? Думала, что ей теперь вовек не рожать. А вот на тебе, здоровая телятина! От большой любви большие неприятности.
Ребенок оказался на редкость крепким. В отца. Цеплялся за жизнь, ничто его не брало: ни лимонные клизмы, ни уксус стаканами перед сном. Корсет спровоцировал роды на две недели раньше срока. И только.
– - Малыш крупный. Вам будет тяжело, - сказала Марфа.
– Как назло, народу сегодня во дворце пропасть. Воскресенье. Всюду ходят, нос суют. Не ровен час...
В дверь поскребся Василий.
– - Марфа, слышь ты, где у тебя дома кубышка с рублевиками и государыниными подарками запихнута?
– - Под половичку в кладовой, а что?
– Отозвалась горничная, не понимая, к чему клонит муж.
– - А ничего, - огрызнулся он.
– Доглядывай за Ее Величеством. Потерпите, голубушка, -- обратился он через дверь к Като.
– Скоро никого во дворце не останется. Ну, помогай Бог!
И с этими словами Шкурин скрылся из комнаты.
– - Никак пить пошел?
– Всполошилась Марфа.
– Зачем бы ему знать про рублевики? Эй, Ирод, ты мне должен был воду принести, полотенца...
Но Василия уже не было рядом.
На памяти Екатерины Шкурин дважды допивался до креста и приходил к Марфе почти что голый. Бедная баба не решалась в таких случаях даже ругать подлеца. Живой и слава Богу!
Держа Като за руки, горничная вся извелась, не зная, чего больше боится. Того ли, что ее хозяйка раскричится и будет раскрыта. Или того, что окаянный муж пропьет последние деньги?