Держать удар

— Толя, я такая дура! — подошла ко мне Аюкасова, когда народ рассосался.

Озадаченно молчу — причина самокритики мне неясна, ведь на Светку это непохоже.

— Я-то ждала тебя и думала, что ты от меня бегаешь! А ты человека в это время спасал! — повинилась она.

— Да забыли! — торопливо перевожу я тему разговора: — А где ты такую причёску сделала красивую?

Простодушная Светка не знала, что когда она меня ждала около калитки, я, вернее всего, сидел в кафе, реально избегая её. Но зачем признаваться в этом? Пусть ошибается. Домой едем вместе, Света после всех этих событий стала какой-то тихой, не спорит и не пристает ко мне. Сказала только, что у меня побудет недолго, в девять за ней машина приедет от Лукаря.

Дома, попив чай, занялись разной ерундой, вроде подготовки к свадьбе. У свидетеля и свидетельницы, кроме сексуальных отношений друг с другом, есть ещё куча разных обязанностей. Портить Илюхе свадьбу не хочу, поэтому добросовестно учу текст и порядок событий. Самая главная моя обязанность — мальчишник. Здесь у меня всё уже готово. Я снял баню, далековато, конечно, но зато с бассейном, и мы там одни будем. Мы — это человек двадцать Илюхиных друзей. Он и сам не знает, сколько будет народу, за что получил по шапке от будущей тещи, которая занимается организацией банкета, и которой надо знать число посадочных мест. Я с этим не заморачивался — заказал шашлык и пиво. С бабами тоже проблем не будет — откуда в СССР стриптизёрши? А за проституток могу получить по башке, причем сразу от нескольких людей. Я думал, это всё, что от меня потребуется, а вот и нет! Сейчас я с ужасом прикидываю свои обязанности:

По дороге в ЗАГС свидетель едет в первой машине (машины украшаю тоже я) вместе с женихом.На церемонии бракосочетания он находится со стороны невесты и держит у себя обручальные кольца до начала церемонии.Свидетель помогает подружке невесты (свидетельнице) держать букеты, которыми приглашенные будут одаривать молодых после регистрации, а еще он решает все денежные и организационные вопросы в ЗАГСе и на прогулке (музыка, фото- и видео-съемка, и т.п.). (Ну, с этим проблем не будет — бабки имеются!)В обязанности свидетеля входит и организация рассадки гостей по машинам после выкупа, после ЗАГСа и после прогулки.

Светка попыталась на мои плечи возложить и своевременное наполнение бокалов с шампанским в банкетном зале ЗАГСа, на что я ответил: — «Хрен, пусть сами себе наливают, господ у нас нет! В семнадцатом закончились!»

— После официальной церемонии свидетель едет в одной машине вместе с молодыми и свидетельницей или же вдвоем со свидетельницей во второй машине, следующей за машиной молодых, — продолжает дальше вещать Аюкасова.

Я записываю! А что делать?!

— Ты, главное, смотри, чтобы жених раньше времени не наклюкался от радости, — дает наставления Светка. — Заранее заготовь выкуп — торговаться будешь со мной. Но я тебя мучить не буду сильно.

Девушка погладила меня по голове, видя, как я горестно вздохнул, поняв в какую жопу залез.

— Ня! — совершенно по-анимешному ответил на ласку я, но меня, конечно, не поняли, хотя погладили ещё раз!

— Ня! — уже громче сказал я.

Жалко мне, что ли! Аюкасова вон тоже будет впахивать на свадьбе.

— Весь вечер следи, чтобы никто не украл невесту, а если не уследишь, то будешь выкупать ее вместе с женихом. В конце банкета вместе смотрим, чтобы молодые не забыли подарки…, — продолжает учить свидетельница.

— Да кончится ли когда-нибудь этот чертов список? Будь проклят тот день, когда я…, — вырвалось у меня из самого сердца.

Больше ничего сказать не успел — Светка залепила мой рот горячим поцелуем.

— У нас ещё двадцать минут есть! Успеем? — лихорадочно спросила она, раздевая меня.

И что сказать в ответ? «Да» — это как-то позорно, а «нет» она может не так понять — мол, не стоит и начинать. Чертов русский язык.

Глава 39

Весь следующий день занимаюсь подготовкой к свадьбе и остро жалею о нехватке времени. И так вынужден буду тренировку пропустить, а мне ещё доклад писать по физиологии! Может, доклад Аньке поручить? Она, разумеется, в этом не шарит, но пусть поищет, кого можно озадачить!

В обеденный перерыв на всякий случай заехал в баньку, где будем тусить, проверил обстановку и остался доволен — это, конечно, не сауна будущего, но все необходимое имеется — парилка, душевые, банкетный зал на тридцать человек, большой деревянный стол с лавками, бассейн и даже биллиардный стол! Баня принадлежит «Строймеханизации», специально для их же начальства построенная, и сегодня она в нашем полном распоряжении — личное указание директора, товарища Лазарева. Эту организацию и будем акционировать первой в крае.

Общий сбор намечен на шесть вечера — все же работают. Пива купил шесть ящиков — это сто двадцать бутылок, должно хватить. Шашлык привезут тоже ко времени.

Удовлетворенный еду опять на работу. Сегодня у нас две комиссии — утром и сразу после обеда. Обед! Война войной, а обед, как говорится, по расписанию. Направляюсь в нашу столовку. Выбор не очень большой, но всё вкусно и приготовлено из качественных продуктов. Салат из свеклы с сыром и чесноком, суп харчо, котлета с гречкой. Ну и компот.

Сижу один за столиком у окна, разглядываю прохожих, спешащих по своим делам по улице Ленина.

— Не помешаю? — за мой стол садится Шенин!

Шефу еду обычно приносят в кабинет, но иногда он, как простой смертный, посещает и местную столовку. Сегодня, видно, есть у него на это время.

— Да ради бога! — ляпнул я и устыдился за неуместное в лексиконе партийца слово.

Но Шенин если и усмехнулся, то про себя, и спросил:

— А ты зачем отпуск в декабре взял?

— Не люблю потных женщин и теплое пиво, — пошутил я, и шеф громко засмеялся, привлекая к нам ещё больше внимания.

— Ну насмешил, Толя! Я чуть не подавился! Представляешь, на тебя сегодня поступили две жалобы сразу. Одна — по поводу давления на руководство нашего «Сбербанка», вторая — невнимательное отношение к кормящей матери. Вроде как муж её у нас работает. Ну, по поводу Глафиры, я сразу на место жалобщика поставил — помню, ты докладывал о ней, а вот что там с этой женой нашего сотрудника?

— Бьёт мужа, тот развестись хочет, — коротко сообщаю я, не пытаясь как-то высказать своё отношение к ситуации.

Мне этот Егор не друг совсем. Да и жуликоватый он на вид — сколько с ним работаю, всё не привыкну к его физиономии.

— Это нехорошо, — сказал Шенин непонятно по какому поводу — или что бьёт, или что разводится.

— Да что уж тут хорошего? — многоопытно поддакнул я, тоже непонятно чему, переходя к компоту.

— Вообще многовато на тебя пишут. Странно, ведь работу ты делаешь хорошо! Нет, на всех сигналы есть, и я не об этом. Скажи, вот помнишь, я тебе места предлагал новые? Ты думал о них?