Держи врага ближе

Солнце жарит сверху, сердце бьется с ненормальной скоростью, отзываясь шумом в ушах, а Руди даже не вспотел и умудряется озвучивать подначивания на весь честной народ, так и алчущий сплетен:

– Давай, Ви! Ну же! Или мне стоит поведать твоему сопернику о том, куда ты под покровом ночи ходила на прошлой неделе?!

Даррг!

Он же обещал!

Атакую, и Руди без труда отбивает удар, словно ему это ничего не стоит.

Соберись! Даррг, Ви, сосредоточься! Нельзя терять контроль! Иначе…

– Это так тебя учил отец?! – не может оставить меня в покое мужчина.

Шум толпы, набатом колотящееся в груди сердце, пекло от не по-апрельски жарящего своими лучами солнца, хитрая усмешка Руди и напоминания об отце, далеко не том человеке, которого все привыкли считать моим родителем, распаляют мой гнев.

Самоконтроль летит в бездну.

Этот самый гнев, что сидел во мне годами. Гнев, который превращает правильный выбор в бесконечно сложный, и следовательно, совершенно невыгодный. Прагматичность, присущая всем мечникам, дает слабину.

Срываюсь, тихо рычу под нос ругательства и сбрасываю последние оковы рациональности.

Мысли об Эштоне, толпе свидетелей и вечные домыслы как будет лучше поступить и как бы перечеркнуть предначертанное будущее вылетают из головы, оставляя абсолютную пустоту.

Покончи с этим, Вивиан. Покончи со всем. Отпусти. Освободись.

По венам проносится опаляющий тяжелое от изнурительной до предела нагрузки тело и затуманивающий рассудок жар. Сердце пропускает удар.

О-ох, хорошо. Иссякнувший запас энергии восстанавливается.

Ни шокированные восклицания одногруппников, ни вспыхнувший азартом от получения желаемого взгляд моего противника, уже не могут сдержать моей жажды закончить весь этот фарс как можно быстрее.

– Да-а! Наконец-то, Виви! – орет Руди, но радуется он недолго.

Охваченный серебристо-бирюзовым свечение учебный меч в моей руке плавными и четкими движениями стремительно теснит его к краю круга. Один точный удар по цели, и тело – кожаный мешок с кровью и костями - разлетится ошметками.

Наконец-то! – орет в голове алчно моя охваченная яростным желанием одержать победу гордыня.

Меня настолько захватывает намерение поквитаться, что не остается даже времени хотя бы на секунду удивиться, отчего вдруг мой эфир - раньше он был жемчужно-белым - поменял свой оттенок.

Руди не может выдержать такого натиска. Сам он эфир не высвобождает.

Почему? Да плевать!

Глаза словно застилает алая пелена. Я вижу только врага. Того, кого нужно победить, разгромить, уничтожить.

Тело изнутри будто опаляет жар от разносящейся по энергетическим потокам маны. Заношу клинок снова и снова.

– Она его убьет!

– Нет!

– Стой! Велфорд!

Я не слышу возгласов и предостережений.

Руди же справляется. Раз за разом он парирует мои атаки. К чему такие волнения? Все ведь под контролем…

В себя прихожу я резко. Будто ледяной воды окатили из ведра, такое ощущение возникает, когда сталкиваюсь совершенно случайно глазами с замершим на месте Эштоном.

Цепкий, липкий серый бесцветный взгляд с нескрываемым отвращением вперемешку с шоком и восхищением, и… разочарованием?

Что это?

Что…

Это?

Почему?

Не могу оторвать глаз от него.

Неужели я так тебе ненавистна?

Почему?

Почему это открытие для меня вдруг так ошеломляюще, так отрезвляюще и неприятно действует? Разве…мне важно то, что Эйдж обо мне думает?

Нет.

И шантаж, и поцелуй этот, и то, как я себя веду, не рассчитано на то, чтобы изменить его мнение о моей персоне в лучшую сторону.

Я не собиралась оставлять свою злодейскую роль в его судьбе. Только изменить для себя последствия от следования подобной участи.

Все мои средства для достижения цели изначально не рассчитаны снискать положительный отклик у главного героя. Прежде чем он овладеет достаточной властью, чтобы отомстить, я успею скрыться с его глаз так, что он никогда не нападет на след, не отыщет меня, чтобы скормить отраву.

Мои настоящие стремления и тайные желания смешались в одну кучу. Казалось, нет необходимости встречаться с ними лицом к лицу.

Я же все это делаю ради себя. Преследую лишь собственный интерес и выгоду.

Но…почему…мне так….

Руди заносит меч, получив шанс для контратаки.

Меч в руке, лишенный центра тяжести и баланса, вдруг становится непомерно тяжелым грузом. Застыв с клинком на перевес, я не в силах снова его занести даже для простой обороны.

Продолжаю пялиться вперед, в образовавшуюся между одногруппниками пустоту, туда, где еще мгновение назад стоял Эштон.

Шу-ух!

Ослабевшие пальцы разжимают завхат и меч выскальзывает вниз.

Боль наступает тогда, когда передо мной возникает обеспокоенное лицо Руди.

– Ви! Держи вот так.

Он сует мне что-то белое в руку, прижимает к моей шее.

Горячее и мокрое мочит воротник и затекает под тунику.

Я моргаю. Перед глазами все плывет. Кровь отливает от лица.

– Как ты? Думал, парируешь удар! Прижимай к ране! Вроде неглубокая… - толкаю руки виновника прочь, отшатываясь от его прикосновений.

Дурак Руди! Все из-за тебя…Все из-за тебя!

Я едва не погибла! Еще чуть-чуть, и я бы точно, прямо как тогда…

Вдыхаю отчаянно и рвано, но продолжаю задыхаться.

– Можешь идти? Я отнесу тебя…- беспокоится капитан синего ордена.

– Нет! Сама могу…Ох!
– пытаюсь возразить между тщетными попытками пропустить воздух в легкие, но в воцарившейся суматохе кто-то не согласен.

Меня резко отрывают от земли. Одна рука под коленями, другая придерживает спину в районе поясницы. Почувствуй себя принцессой, Ви. Или новобрачной.

– Я…сама могу…

От шока из-за такого обращения паника вдруг куда-то исчезает.