Дерзкие, влюбленные

– Эх, молодость… «Люблю… Жениться…» Мало ли кого я любил и на ком хотел жениться… Давно пора понять, что богатые аристократические семьи заключают только политические браки.

– Мама, – ворвался Джованни на кухню, где полная, круглолицая женщина в белом фартуке, надетом поверх длинного платья, и в белом чепчике, из-под которого выбивались темные кудри, прекратила мешать что-то в огромной кастрюле и вопросительно посмотрела на сына. Вокруг хлопотало еще несколько поваров, которые тут же отвлеклись от своих занятий и с любопытством воззрились на парня, тем самым заставив Джованни замолчать.

– Что такое, Джови? – спросила кухарка.

Джованни подошел вплотную к женщине и прошептал ей прямо в ухо:

– Мне срочно надо поговорить с Контессиной. Попроси ее спуститься в сад.

– Доделаю тесто и позову.

– Сейчас! – горячо и нетерпеливо прошептал Джованни.

– Да бросьте вы шептаться, – вмешался один из поваров. – Здесь у всех стен есть уши, так что ваши тайны вскоре узнает весь дворец и весь город.

– Не твоего ума дело, – строго оборвала его женщина. Потом повернулась к сыну и произнесла не менее строго: – Если тебе так не терпится, попроси дворецкого.

– Нет!

– Тогда жди!

От злости Джованни едва не выхватил кастрюлю из рук матери и не вылил тесто ей на голову. Но потом передумал устраивать бунт и отправился в сад. Ему совершенно нечем было заняться. Он работал во Дворце конюхом и все свои дела уже завершил. К тому же сегодня лошадей вообще не выводили из стойла.

Джованни направился в самый отдаленный уголок дворцового сада в надежде, что Контессина сама догадается о том, как он изнывает от нетерпения увидеть ее, и спустится к нему в сад. Почти так и случилось. Только вышла она на балкон, а не в сад. И совсем не быстро, а после долгих-долгих минут ожидания. Может, конечно, он слишком громко топал, хотя обувь у него была мягкой и почти не производила шума, но так или иначе, девушка выпорхнула на балкон и перегнулась через перила. Узкий лиф темно-зеленого платья делал ее идеально стройной. Неглубокое декольте скрывало высокую грудь, но открывало тонкую шею и округлые плечи, на которые падали каштановые локоны. Правда, она терпеть не могла эти платья и с большим удовольствием нацепила бы на себя штаны, но отец буквально впихивал в нее хорошие манеры и изящный нежный образ светской дамы.

– Джованни! Что ты хочешь? – с улыбкой махнула Контессина рукой своему возлюбленному.

– Контессина! Amore⁶! Мне нужно поговорить с тобой! Сейчас!

Девушка тут же скрылась за тяжелыми темно-красными драпировками, а Джованни продолжил свой променад под ее балконом, гадая над тем, помчалась ли она вниз на встречу с ним или просто вернулась к своим делам?

Контессина была порывистая и непредсказуемая. Будучи еще совсем молодой, всего 17 лет от роду, из-за светских нарядов она выглядела немного старше своих лет, но внутри оставалась бесшабашной девчонкой.

Когда Джованни уже решил, что она все же вернулась к своим делам, послышался стук ее каблучков на дорожке. Подхватив не слишком пышные юбки, девушка бежала к нему. Потом резко остановилась в шаге от молодого человека: глаза блестят, на губах играет улыбка. Она явно сдерживалась, чтобы не броситься возлюбленному на шею.

– Что ты хочешь мне сказать? – с детским любопытством смотрела она на Джованни, словно он должен был поведать ей новую тайну.

– Ты выходишь замуж? – выпалил Джованни.

– За кого? – округлила свои зеленые глаза девушка.

– Твой отец некоторое время назад сообщил мне, что нашел тебе подходящую партию.

– Ах, за этого старого лысого крота? Нет! Я еще не выжила из ума!

– Но… твой отец был так уверен… – растерянно пробормотал Джованни.

– Он просто еще не получил моего несогласия! – смеясь, ответила Контессина. – Вчера состоялся бал, и мой отец представил меня этому страшилищу. Я еще не успела поделиться с отцом мнением об этом кроте.

– Почему крот?

– Его одежда напомнила шубку крота. Я, правда, никогда не видела кротов, но по лицу он на него очень похож.

– Контессина! – в отчаянии воскликнул Джованни, видя неподобающую случаю беззаботность своей возлюбленной. – Твой отец настроен более чем решительно. Я боюсь, что твой отказ не будет его волновать, – горячо произнес Джованни.

– Брось. Он не такой глупый. Он просто хочет, чтобы я была обеспеченной женщиной. Ладно, Джови, мне надо бежать, меня Мария ждет. Она обучает меня вышивке, – засмеялась Контессина и, подобрав юбки, запорхала в сторону дома, послав Джованни воздушный поцелуй.

– Нет! Ни за что! – гневно сверкая глазами, топнула ножкой Контессина. – Ты меня разочаровываешь, отец!

– Контессина, amore mio, твои слова ранят мне сердце!

– Твои слова тоже ранят мне сердце, отец! Неужели ты в самом деле полагал, что я выйду замуж за этого лысого старикана?

– Он отличная партия для тебя, amore mio!

– Не тебе это решать! – пылко возразила девушка.

– Не мне?! – искренне изумился Якопо. – А кому?

– Моему сердцу! – решительно ответила Контессина.

– Ты ведешь себя как маленькая капризная графиня, полностью в соответствии со своим именем⁷! Но поверь мне, что я лучше знаю, за кого тебе выйти замуж.

– И по какому принципу, дорогой отец, ты выбирал мне пару? Среди самых старых и облезлых мужчин во всей Флоренции?

– Он не старый, ему только 40 лет, – возразил Якопо.

– А мне только 17! Он мог бы быть моим отцом! – снова топнула она ножкой.

Якопо замер и возмущенно посмотрел на дочь. Как ей только в голову пришло вообразить на его месте кого-то другого?! Она была его единственной дочкой, единственным источником света, его прекрасным цветком, его самым волшебным творением! Он души в ней не чаял и любил ревниво и самозабвенно, до безумия! И добровольно он ни за что не выдал бы ее замуж, если бы не ее неожиданно раскрывшаяся романтическая дружба с этим конюхом! Именно поэтому Якопо пришлось принять очень вовремя сделанное предложение руки и сердца от богатого жениха благородного происхождения.

– Amore mio, возраст не имеет никакого значения, – со странной тоской произнес Якопо. – Важно, что твой жених богат и благородных кровей…

– А любовь, по-твоему, тоже не имеет никакого значения? – оборвала его Контессина.

Якопо рассмеялся. Язвительно и печально одновременно.

– Нет, девочка моя. Любовь придет потом.

– К этому линяющему кроту?! Кто же такого может полюбить, интересно?

– Контессина! – внезапно послышались строгие нотки в голосе отца. – Люди из благородных флорентийских семей не имеют большого выбора, потому они сначала женятся, а потом влюбляются. Хотя… – поспешно добавил он, видя, как презрительно искривились губы девушки, а язвительные слова выстроились на языке в готовую сорваться с него фразу, – если у тебя есть на примете кто-то более симпатичный…