Десант на Сатурн, или триста лет одиночества
Шрифт:
– С ними все в порядке, – усмехнулся Мастер. – Ребята по-прежнему в гамаках, только Кирк успел расшнуроваться, и его слегка приложило… Сначала об переборку, а потом об меня… Голова у него, я тебе скажу, железная…
– Уф… Я уж черт знает что подумал…
– А что случилось-то?
– Да этот идиот искин не учел выносную консоль при маневре сближения…
– Странно, – пробормотал Хо, сверкнув в мою сторону единственным незаплывшим глазом. – Прежде с ним таких проколов не случалось…
Ну да, это я, киборг-убийца, решил уничтожить экипаж спасательного корабля, поэтому дал по тормозам…
– Он никогда не управлял «Птером» вне атмосферы, –
– May be so… may be not… – задумчиво пробормотал Мастер.
Надеюсь, он не думал, что я не знаю английского?
– Ну а теперь что собираешься делать? – перешел Хо на синлингву. – Насколько я понимаю, стыковка с верфью откладывается…
– Так точно, командир, – вполне серьезно ответил я. – Придется сделать виток, отзеркалиться и заново начать маневр сближения. – Я нарочно решил быть обстоятельным. – Третьего шанса у нас уже не будет, ресурс реактора почти выработан.
– Да уж, – сокрушенно покачал пострадавшей головой Хо. – Подзаправиться нам бы не мешало. Только где сейчас достанешь этот литий-семьсот… Знаешь, что это такое?
Я не дал ему шанса продемонстрировать превосходство и, после небольшой заминки, скромно ответил:
– Синтетический изотоп. Вырабатывался на одном из первых промышленных мезонных реакторов, в период с две тысячи…
Мастер восхищенно хрюкнул и шутливо погрозил мне паучьим пальцем.
– Признайся, шельмец, – сказал он. – Это тебе Ирма подсказала…
Я не стал отрицать.
– И не только это, – сказал я. – Еще помогла рассчитать новую траекторию… Без нее мы бы сейчас падали в пучины атмосферы.
– Что-о?! – подскочил Хо, насколько это возможно в пристяжных ремнях. – Ирма помогла тебе рассчитать траекторию?
– А что тут особенного? – искренне изумился я.
– Да она же не разрешает полетов даже в атмосфере, не то что в вакууме…
– Ну не могла же она бросить нас на произвол судьбы, раз уж мы все равно летим?
Мне этот аргумент казался неотразимым, но Хо с сомнением покачал лысиной.
– Она могла просто вызвать эриний, а уж они учинили бы нам вынужденную… Тут что-то не так, – добавил он после микропаузы.
Я решил не ввязываться в спор. Ведь ясно, что здесь не так: «Сэр, за нашим штурвалом сидит сумасшедший андроид. Какие будут приказания, сэр?»
Пискнул зуммер внутренней связи. Я машинально подключился.
– Мальчики, – раздался капризный женский голос, кажется принадлежавший Орфе, – долго нам еще скучать?
Я взглянул на дисплей, где в самом углу бежали циферки, отмечающие время до начала маневра.
– Пять минут семнадцать секунд, – сказал я. – Плюс полчаса до стыковки. Придется потерпеть.
– У-у-у, – надулась Орфа, – а побыстрей нельзя?
– Нельзя, – отрезал Хо.
– Вы бы хоть музыку включили, что ли, – со вздохом предложила девушка.
– Это можно…
Мастер порылся в небольшом углублении в дуге пульта и достал оттуда вирбук с лепестками музыкальных записей. Быстро пробежался по ним пальцами – каждый лепесток отозвался двумя-тремя нотами записанной на нем мелодии – и вжал один из них в специальную выемку.
В тесной рубке корабля возникла и стала распространяться мощная волна изумительной музыки, которую я узнал не сразу, сначала просто вспомнив, где ее слышал – в одном древнем фильме о Космосе, – а уж потом автора и название. Мастеру Хо нельзя было отказать в чувстве эстетической соразмерности. Эта музыка идеально подходила к ситуации, словно была
написана как раз для такого вот момента.«Таа-таа-тата-та-та-та-та… Таа-таа-тата-та-та-та-та…»
Казалось, именно под этот вальс миллиарды лет вращалась Земля, кружа свою скромную партнершу Луну на великом балу Солнца, охваченного танцующим роем больших и малых миров. И, завороженные этим вальсом, вместе с Солнцем в три такта уносились сотни миллиардов галактических звезд, а за ними и бесчисленный сонм галактик. И вот теперь мы – ничтожно малые пылинки – тоже вступили в этот танец, мелодию которого некогда сочинил человек по имени Иоганн Штраус и, за неимением лучшего, назвал вальсом «Сказки Венского леса».
И если закрыть глаза, можно было представить колоссальный бальный зал, щедро освещенный квазарами, и бриллианты шаровых скоплений на черном шелке пространства, мерно вздымающемся на груди вечно юной Вселенной…
Но сейчас закрывать глаза было нельзя, слишком быстро иссякали секунды, остававшиеся до начала маневра. Я вопросительно посмотрел на Хо. Он улыбнулся мне в ответ, показав глазами – продолжай в том же духе, стажер… Нет, все-таки он не верит в то, что я киборг-убийца…
– Внимание! – сказал я, увы, нарушив стройную гармонию вальса. – Всем оставаться в противоперегрузочных гамаках! Начинаю маневр!
Все, секунды иссякли…
«Птерозавр» словно врезался в песок…
Тяжкий удар сотряс корпус, ложемент и мой позвоночник…
За фонарем встали столбы непрозрачного пламени…
Мелкая, зубодробительная вибрация прошила навылет…
«Десять, девять, восемь, семь…» – зазвенели в пустой моей, болтающейся на стебельке шеи голове мгновения обратного отсчета. С грохотом и сумасшедшей тряской погрязал «Птерозавр» в земной атмосфере.
«Шесть, пять, четыре…»
О Шур, неужели он завязнет в ней навсегда?! Неужели нам никогда не вырваться в незамутненную ясность Космоса?..
«Три, два, один…»
Прыжок в ничто.
Глава шестая
АНТАРКТИДА ОФФ ЛАЙН
Ветер дул с берега, и даже не дул, а лупил зарядами снежной шрапнели. Причем так часто, что казалось – вся Земля Королевы Мод объята дымным, но невыносимо холодным пламенем. Третьи сутки над северной частью материка господствовал мощный циклон – это здорово смотрелось на мониторе спутниковой навигационной системы в теплой, щедро освещенной рубке экспедиционного рейдера. Но на борту десантного бота то срывающегося в водяную пропасть, то взлетающего на гребень исполинской волны, было не до природных красот.
Капитан Колычев, командир разведывательно-диверсионной группы – специального подразделения в составе Особой бригады при Комитете начальников штабов миротворческих сил – без особого энтузиазма воспринял задание, спущенное с самого верха.
Нет, он с уважением, почти по-сыновьи относился к генерал-лейтенанту Скрябину, под чьим командованием служил еще во времена первой антиультралуддитской кампании. Ничего не скажешь, Степан Егорыч – мужик что надо. Если бы не он, ультрики бы сейчас совсем распоясались. Не то что до Кремля, до самой штаб-квартиры «голубых касок» достучался, едва ли не силой заставил разжиревших «миротворцев» взяться за оружие и вымести разномастную нечисть со всех уголков земного шарика.