Десантура против морпехов
Шрифт:
Ненадолго воцарилось молчание. Слышалось завывание ветра и шелест снежных крупинок, переносившихся дальше.
– Мне очень хотелось бы вам помочь, – заявила девушка, – наверное, единственное, что я могу для вас сделать – это показать, где находится самолет. Вот только идти я вряд ли смогу.
– Вот это уже действительно помощь, – многозначительно произнес Лихачев.
Кларк вопросительно посмотрела на капитана, явно не понимая, куда он клонит.
– Нет-нет, продолжайте, – махнул он рукой, видя что его слова привели блондинку в замешательство.
Американка начала объяснять и указывать на карте точки, по которым можно было бы сориентироваться и выйти к самолету. Батяня внимательно слушал, стараясь не перебивать, и лишь изредка задавал вопросы.
– Ну, что скажешь?
– Вроде ей можно доверять, у нее, по-моему, нет никакого резона нам врать, – высказал свое мнение прапорщик.
– Вот и отлично, – заявил Батяня, – тогда ты и остаешься с ней, а мы, – он кивнул в сторону Лихачева, – пойдем посмотрим на эту птичку, из-за которой столько шума.
Глава 23
Поселок Ключи-20 жил своей обычной жизнью. Небольшие домики, предназначенные в основном для проживания офицеров, казармы – все сегодня было затянуто легкой снежной пеленой. Люди сновали по узким улочкам, в казармах суетились люди в военной амуниции. Между домами шлялись своры собак, их лай разливался почти по всему поселку. И хоть четвероногих друзей человека было огромное количество, люди не обращали на них никакого внимания. Здесь этим никого не удивишь, все давно к этому привыкли. Собак на полуострове никто не держит в домах. Их используют только, когда они нужны для извоза, а все остальное время животные предоставлены сами себе. Несколько грузовиков двигалось по направлению к гаражам. Погода постепенно ухудшалась, и в ближайшие несколько дней главными новостями, которые всех интересовали, были метеосводки и прогнозы Гидрометцентра. Поселок располагался в совершенно безлюдной части полуострова близ реки Камчатка. Ближайшим более-менее крупным центром цивилизации был Петропавловск-Камчатский, расположенный в трехстах восьмидесяти километрах.
Контингент войск, находившийся здесь на дислокации, состоял преимущественно из офицеров и контрактников. Численность молодых солдат, проходящих срочную службу, составляла всего несколько сот человек. Эту часть считали элитной, поэтому сюда попадали служить далеко не все – среди солдат тут были собраны самые лучшие. Никаких армейских проблем и беспорядков, о которых ходит множество слухов, в этих краях не имелось. Тем более здесь на постоянной дислокации было большое количество офицеров.
У одного из административных зданий, почти на самой окраине поселка, прямо возле реки, было заметно оживление. Несколько солдат разгружали грузовик с провизией, присланной на случай, если надвигающаяся буря будет затяжной. В этот момент во дворе показался Минин. Солдаты и офицеры, работавшие на разгрузке, тут же вытянулись в струнку, приветствуя генерала. Тот суровым взглядом осмотрел все происходящее, выслушав доклад дежурного. Когда же наконец он вышел из своего оцепенения, то как-то недовольно буркнул: «Вольно». Солдаты тут же принялись за свое прежнее занятие.
Генерал покопался в карманах кителя, резким движением вытянул оттуда пачку сигарет и долго вертел ее в руках. Когда же закурил, то присел на лавочку, стоящую неподалеку, и молча уставился в одну точку. Было заметно, что Минин нервничает. Курил слишком медленно, причем это не было курение для удовольствия, скорее оно было похоже на курение, предназначенное для того, чтобы убить время и отогнать дурные мысли. Генерал был человеком довольно внушительных размеров, крепкого телосложения и с большими руками – сигарета на их фоне походила скорее на спичку. Минин постоянно поглядывал на часы. Когда он докурил, к зданию подъехал «уазик» с военной эмблемой на дверце и соответствующего цвета. Генерал пристально вглядывался в автомобиль, остановившийся прямо у входа. Потарахтев еще немного, двигатель умолк. Из машины, резко хлопнув дверцей, выскочил офицер морской пехоты и быстрым и уверенным шагом направился к Минину. Подойдя к нему совсем близко, капитан автоматическим движением козырнул и быстро отчеканил.
– Товарищ генерал, разрешите обратиться!
Тот
немного поморщился. Видно, ему сейчас абсолютно не хотелось соблюдать все пункты воинской субординации.– Докладывайте, что у вас там стряслось, – ответил он. – Есть какие-нибудь хорошие новости для меня?
Алешин сделал шаг по направлению к Минину и чуть более тихим голосом, чтобы его не могли слышать солдаты, работающие неподалеку, заявил:
– Новости очень важные и серьезные.
Это возымело свое действие. Генерал приподнялся, выкинул в урну окурок и жестом указал на дверь здания:
– Давайте поднимемся ко мне и там все обсудим, здесь атмосфера не та...
– Слушаю, товарищ генерал, – произнес капитан и двинулся вслед за Мининым, который уже скрылся в темноте дверного проема.
Быстро поднявшись на второй этаж, офицеры вошли в коридор. Немного повозившись с ключом, генерал открыл дверь, и оба они оказались в светлом просторном кабинете. Мебели в нем было немного – стол, стулья, пара-тройка больших шкафов. Из техники присутствовали телефон, компьютер, который монотонно гудел на подставке. Маленький телевизор, стоящий в углу, работал почти постоянно, для удобства у него выключали только звук. Сейчас на голубом экране виднелся диктор, передающий очередную сводку новостей.
Генерал занял свое рабочее место, еще раз закурил и обратился к офицеру, который стоял перед столом:
– Присаживайтесь, в ногах правды нет, – он жестом указал на стул, стоящий прямо перед капитаном.
Тот кивнул, снял свою беретку и присел.
– Эти новости касаются поисковой экспедиции? – поинтересовался Минин. – Я с самого утра жду каких-либо новостей. Сейчас это самое главное.
Морпех утвердительно кивнул. Он сделал небольшую паузу, выдохнул и произнес:
– Группа, отправившаяся на поиски экипажа самолета во главе с Лавровым, в назначенное время не вышла на связь. Мы предположили, что это из-за усилившейся снежной бури, однако они не вышли на связь и спустя несколько часов, – сообщил он. – Неоднократно пытались связаться с ними, но эфир пуст. Мы перепробовали почти все каналы, на которых могла бы осуществляться радиосвязь, попытались даже задействовать спутник. Все без толку, ситуация вышла из-под контроля.
Минин по мере поступления информации менялся в лице: сначала оно было относительно спокойным, но затем его словно залили красной краской. Он побагровел и, в конце концов, не выдержав, с силой стукнул кулаком по столу, отчего стоящие на нем несколько кружек с недопитым чаем синхронно подпрыгнули и со стуком вернулись на крышку стола. Капитан продолжал спокойно сидеть, глядя на разгневанного начальника. Его волнение можно было распознать лишь по тому, как он медленно теребил свой берет.
– Вот херня! – громко выругался Минин. – Я ведь предупреждал Лаврова, что в такую погоду дело добром не кончится. Нет, он меня в могилу сведет со своим упрямством! Я говорил ему, чтобы он возвращался. Но вы же знаете его, вы ведь с ним на учениях были, если я не ошибаюсь.
– Знаю, и очень даже хорошо, – кивнул Алешин, – и как раз это дает мне основание предположить, что он еще жив.
– Хотелось бы в это верить! – продолжал Минин. – Но это чертовщина меня достала. Я, к сожалению, не могу оперировать такими понятиями. Мне нужны конкретные факты. Я здесь отдаю приказы. А этот майор возомнил о себе неизвестно что...
Минин никогда не отличался особой сдержанностью, и его подчиненные прекрасно знали крутой нрав своего начальника. Если ему попадала вожжа под хвост, то...
Офицер, сидя на стуле, с какой-то отрешенностью взирал на генерала. Тот на несколько минут погрузился в свои мысли, после чего резко встал и начал расхаживать по комнате:
– Только этого мне не хватало, и так проблем выше крыши. Ну, ладно, тут уж ничего не поделаешь. Будем разбираться исходя из того, что у нас имеется на данный момент. Нужно собирать поисковую группу, которая отыщет команду десантников. Вы ее возглавите. – Минин резко остановился и посмотрел на морпеха. Ни один мускул не дрогнул на лице Алешина.