Десанты

Шведова безразлично глянула на нож:

– Да на кой мне...

Но когда старшина вышла из зарослей и пошла умываться, ножны финки висели на ее ремне.

– Можешь, Земляков, - одобрил майор, вроде бы и не глянувший в ту сторону.
– Язычество, конечно, отчаянное, но мудрость предков мы ценить обязаны. Ладно, переходим к нашим текущим делам...

...- Тут дела на двадцать минут с аквалангом. Даже компрессор не нужен. Управимся, - товарищи командиры ласково смотрели на Землякова.

– Да я понимаю, - ошарашено сказал Женька.
– Но технически протащить...

– Напряжешь расчетную группу. Пусть перебросят аккуратно. Мелкие неисправности аппарата на месте подчистим, - Коваленко уже писал на листочке список требуемого.
– Дно здесь хорошее, аккуратное дно, собственно мне только баллон и нужен.

– Я Варшавину обосную, - майор почесал карандашом нос.
– У нас тут единственная зацепка. Грех за нее не потянуть...

Через час Женька со своей потрепанной полевой сумкой сел в машину. До хутора на грузовике вместе с водилой провожал и Коваленко.

– Ладно, я до базы, водолазов растрясу и сразу обратно, - сказал Женька пожимая руки.
– Вы тут хоть Алексея малость подкормите, нормального сержанта из него сделайте.

– Ну, какао я не обещаем, но подкормим, - здоровяк Коваленко подмигнул робко улыбающемуся шоферу.
– И машинку в порядок приведем. Ты, Евгений, главное, пошустрей там оборудование выбивай.

Попутку Женька, естественно, искать не стал, вышел к рощице за околицей. Сомневаться в электронном чипе, обеспечивающим возвращение, оснований не было, психологическое состояние тоже было в норме. Вот сейчас от того песочка озерного отвлечемся и вперед...

Глава 6

Финишировал Женька почти идеально - на балюстраде МДМ (Московский дворец молодежи на Комсомольском проспекте). В урну со ступенек не свалился чудом, прохожие заворчали - "скачут здесь шуты ряженные". Было тепло, людно, и что характерно, никаких комаров.

Энергично двигаясь в сторону Отдела, - ремень с кобурой и полевая сумка завернуты в гимнастерку, торс по форме ?3 - в блеклой майке, - Земляков сообразил, что встретить не успеют. Опыт, однако, у товарища переводчика, - вон как точно по месту воплотился. По-летнему нарядные дамы-девушки поглядывали на бойца осуждающе: майку и галифе еще за стильный винтаж принять можно, но сапоги...

Встретить так и не встретили. На КПП Женька поздоровался с комендантскими - видимо, вздрючили парней, откровенно пришибленными выглядели. Миновав внутреннюю дверь, рядовой Земляков оказался во дворе и остолбенел. Плац в/ч 04721, и раньше-то не слишком просторный, было не узнать: прямо за воротами стоял бронетранспортер с неприятно низко направленной тридцатимиллиметровой пушкой, за бронежелезякой виднелась еще одна армейская машина с какими-то электронными фиговинами на крыше кунга - рядом возились озабоченные личности в полевом камуфляже. Судя по лексикону, личности были контрактниками, сполна и профессионально познавшими тяжести и лишения армейской службы. На броне БТРа тоже сидел крепкий деятель в бронежилете и разгрузке, надетых прямо на камуфляжную футболку, с автоматом на коленях. Навороченный автоматчик с подозрением уставился на Женьку.

Однако. Четыре дня всего-то прошло. Нашли место и время ученья устраивать, да еще силами этаких мордоворотов. Женька вынул из кармана окуляры, выправил погнувшуюся дужку, водрузил оптический прибор на нос и принялся вдумчиво оценивать бронепришельца. Личность с автоматом намек поняла, заерзала и принялась разговаривать с кем-то во чреве бэтера.

Электронного ключа у Женьки не было, пришлось жать кнопку вызова и ждать у двери, когда отопрут. Здоровяк с БТРа поглядывал, что было неприятно. По-хозяйски себя ведет, блокпост ему здесь, что ли? Наконец, дверь отперли - лейтенант Юра Коршунов из расчетной группы:

– Извини, я, можно сказать, один на хозяйстве. С возвращением. Как оно?

– Да терпимо. А где народ?

– Все в разгоне. Мы вторые сутки на ушах стоим. Я твое прибытие засек и сразу Варшавину отзвонился. Он приказал, как до связи доберешься, так сразу ему на мобильный пробиваться, сообщить детали.

Женька в некоторой растерянности взял ключ, прошел к себе. Сгрузил пыльную форму, поменял майку на приличную футболку, и, прихватив донесения от Попутного и Коваленко, пошел в Расчетную группу. Коршунов подвинул телефон:

– Экий ты аутентичный. Хоть бы прохоря стянул, жарища же.

– У вас кондиционер. Да и привык я.

Варшавин ответил не сразу. Судя по голосу, начальник был сильно занят:

– Цел, Земляков? Давай суть в двух словах. Подъеду, изложишь развернуто.

Женька передал суть.

– Значит, кроме самолета, ничего?
– Варшавин вздохнул.
– Диктуй что вам нужно, оборудование организуем. С Филиковым сейчас свяжусь, обратные координаты Прыжка начнут готовить. Ты передохни, я подъеду как смогу.

Женька положил трубку, в замешательстве поскреб макушку - там обнаружился карельский песок.

– Слушай, а что у вас тут происходит?

– Так, похоже, этот самый... северный зверек. Крупный такой... Как в Бремене и Гибралтаре та фигня произошла, так нас в пять минут на казарменное положение перевели.

– Стоп. А что там в Бремене и Гибралтаре?

– Ну да, вы же как раз ушли. Там крупные техногенные катастрофы. Ты в Сети или по телевизору глянь. По ТВ непрерывно прямое включение идет. Еще в Аргентине форс-мажор, но там пожиже. Говорят, "рекордная геомагнитная активность"

– А у нас-то что?
– с ужасом прошептал Женька.

– Пока спокойно. В Царицыно стеклянная крыша рухнула, но там, может, и просто строители схалтурили.

– Понятно. А Отдел, значит, прямым боком к этой "геомагнитности"?

Коршунов взял салфетку и принялся тщательно протирать экран монитора:

– Тут официально пока ничего не объявлено. Но если рассуждать строго логически... Кстати, у нас тут сотовая связь заблокирована. Если тебе домой или Ирише позвонить, то санкция нужна. Ты уж извини...

– Потерплю. Кофе-то выпить можно? Или тоже санкция нужна?

– Нет, сортир и пищеблок пока в свободном доступе.

Включать комп и смотреть, что там сотворилось в однополярном геомагнитном мире, желания не было. Предчувствия... Что-то такое крутилось, мучило в последние дни перед командировкой. Правду говорят, Прыжки интуицию обостряют. Вообще-то, Ирка то же что-то такое чувствовала... "Активность", мать их... Вообще хорошо, что сейчас звонить нельзя - учует Ирина Кирилловна, разревется мигом...