Дестроер (Тропа войны)

– Клубничное мороженое с черничным пирогом, пиво с креветками, пиццу с ветчиной и жареного гуся, фаршированного яблоками, - продолжал Римо.

– Он лжет. Это неправда, - сказала девушка.

– Заткнись, Косгроув, - сказал мужчина.
– Парень, ты хочешь поговорить с Деннисом Пети?

– Если он у вас главный, то да, - ответил Римо.

– Когда ты добудешь еду?

– Сегодня вечером.

– Я уже сто лет не видал хорошей лассаньи. Ты можешь достать лассанью?

Не привозную дребедень в коробках, а настоящую?

– Такую, как делала твоя мама?

– Моя мама не делала лассанью. Она была наполовину ирландка, наполовину индеанка Катоба.

– Но ее душа была душой индеанки, - сказала Косгроув.

– Заткнись, Косгроув.

– Это Лини Косгроув? Автор книги "Я родом из Вундед-Элк"?
– спросил Римо.

– Что ясно как божий день, - добавил мужчина - Мое имя не Лени Косгроув. Меня зовут Горящая Звезда.

– Она чокнулась на этом, - сказал мужчина, опуская руку с картами.
– Я Джерри Люпэн, а это Барт Томпсон.

– Их имена - Дикий Пони и Бегущий Медведь, - сказала Горящая Звезда.

– Где я мог ее видеть?
– спросил Римо у Джерри.

– На церемонии присуждения "Акэдеми Аворд" Она им испортила все шоу.

Должна была петь Дебби Рейнольдс, а она решила рассказать о Партии. Такие чокнутые всегда все портят. Пошли, я отведу тебя к Пети.

– Он на военном совете. Не допускайте белого захватчика на наши священные советы!
– закричала Горящая Звезда.

– Косгроув?
– прикрикнул Люпэн, показывая ей кулак.
– Закрой рот, или ты у меня попляшешь?

Косгроув дрожащей рукой подняла револьвер и прицелилась в голову Римо.

– Я увижу завтрашний день свободным или окроплю эту священную землю кровью бледнолицего. Только кровь бледнолицых может очистить от скверны наш континент. Реки крови. Целый океан, - монотонным голосом заговорила Горящая Звезда.

Римо выбил револьвер у нее из рук. Горящая Звезда изумленно посмотрела на него и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

– Она всегда такая, когда церковь посылает нам продукты, - сказал Люпэн. Их привозит священник на грузовике и пытается прочесть нам проповедь. Словно он из Армии спасения, только его продукты - дерьмо. О считает себя идеально подходящим для этой миссии только потому, что он индеец.

– Да?
– удивился Римо.

– Да, - сказал Люпэн, - он чероки. У него такие странные глаза и все остальное... Мы разрешаем ему тут околачиваться и иногда напускаем на него фотографа.

Военный совет проходил в красивом белом церковном здании. Оно выглядело красивым - по крайне мере, снаружи. Внутри же скамьи были в беспорядке, библии порваны, полы загажены. На скамьях спали мужчины и женщины.

Некоторые из них, опершись в полудреме о подоконники разбитых окон с остатками грязных стекол, выцеживая последние капли виски из пустых бутылок. Клочья американского флага прикрывали разбитое пианино.

И еще было оружие. Пистолеты в кобурах, винтовки, ружья, зажатые в руках, прислоненные к стене, сваленные в груду. Если бы кому-нибудь пришло в голову оборудовать арсенал в сортире, он бы выглядел именно так, подумал Римо.

На месте кафедры проповедника сидел человек с косами, в оленьих шкурах. Он махнул рукой в сторону Римо:

– Уберите этого ублюдка. Я не знаю его.

– Он знает, как добыть еду!
– заорал Люпэн.
– И виски.

– Пусть подойдет.

– Это Деннис Пети, - сказал Люпэн, подводя Римо к мужчине.

Пети взглянул с возвышения, и его тонкие губы растянулись в усмешке.

– Он похож на очередного репортера.

– Он не репортер, Пети, - сказал Люпэн.

У Пети было бледное лоснящееся лицо человека злоупотребляющего шоколадом, молочным коктейлем и арахисом. На переднем зубе у него сверкала золотая коронка, и усмешка казалась попыткой продемонстрировать ее.

– Ну и как ты собираешься добывать для нас еду? И с какой целью?

– Я хочу участвовать в военной кампании, - сказал Римо.

– Мы уже дважды охотились, но в результате имеем двух дохлых коров, которые успели протухнуть.

– Это потому, что вы не умеете охотиться, - сказал Римо.

– Я не умею охотиться? Это я не умею? Я, верховный вождь сиу, ирокезов, могауков, шайенов и дакотов? Арапахо, навахо и...

– Эй, босс, кажется, он в самом деле может добыть нам еду.

– Дерьмо собачье! Он не может даже сохранить себе жизнь, - сказал Пети и щелкнул пальцами.
– Закон гласит, что верховный вождь не должен видеть кровь, находясь на верховном совете.

И Пети повернулся к гостю спиной. Римо, по всей видимости, не читал ни "Нью-Йорк Глоуб", ни "Вашингтон Пост", а то бы он сразу же узнал Пети.

– Я пытался помочь тебе, - с сожалением шепнул провожатый Римо.

– Все в порядке, друг, - сказал Римо.

Из ризницы вышли пятеро. У одного был головной убор из перьев, у другого косы, как у Пети. Тот, что с перьями, вынул из-под пончо складной нож. Щелкнув, показалось лезвие.

– Он мой, - сказал индеец, и сделал выпад, намереваясь вонзить нож в грудь Римо. К сожалению, ему это не удалось, так как нож выпал из его руки. Кроме того, у него возникли дополнительные трудности, так как палец Римо насквозь проткнул его шею.

Насвистывая "Я иду к тебе Господи", в честь освобожденной из-под власти белых церкви, Римо отбросил владельца ножа к дальней стене. Затем он поймал индейца с самыми длинными косами и обмотал их вокруг его шеи, чтобы военная раскраска выглядела еще экзотичнее на темном фоне. Шаг налево - и он попал рукой в лоб еще одному. Шаг направо поверг наземь четвертого индейского революционера и явился причиной неожиданного прозрения пятого.

– Ты - мой брат, - сказал он Римо.
– Теперь ты один из нас.

Услышав эти слова, Пети обернулся и увидел, как один из его людей захлебывается кровью, второй посинел от удушья, двое других лежат на скамьях с почерневшими лицами. Их недавние чаяния оказались последними.

– Мы принимаем тебя в племя, - сказал Пети.

– Спасибо, брат.

Внезапно скамьи затряслись, и церковь содрогнулась до самого основания.

– Что это?
– спросил Римо.

– Ничего особенного, - сказал Деннис Пети.
– Просто мы взрываем памятник. Пойдем посмотрим, удалось ли им это сделать.