Десять карат несчастий

— Я бы на твоем месте держал себя скромнее, — спокойно заметил Свиридов. А я пребывала в состоянии полнейшей эйфории. Надо же, сколько их налетело, чтобы без наручников доставить меня до места назначения! Боятся, как бы какой фокус не выкинула.

Ну еще бы, слабый пол! Только и могут с безоружными бабами управляться. Куда им против меня!

Наконец меня впихнули в сарай, и дверь с амбарным замком захлопнулась за моей спиной. Я услышала в отдалении голоса своих охранников и из их разговора поняла, что меня собираются продержать в этом подвале по крайней мере до завтра. Видно, я сильно мешала Свиридову, и он предполагал расправиться со мной скорее всего так же, как и со Стрижевским, но пока его занимали дела более важные, поэтому временно он отложил свой серьезный разговор со мной.

«Ну что, Рэмбо, собираешься делать?» — поинтересовался внутренний голос. Увы, пока я еще не знала, что ему ответить.

«Здесь и найдут мой молодой цветущий труп», — мрачно заметила я про себя, но отчего-то мне вдруг стало безумно весело. Или моя натура требовала все новых приключений?

Первым делом я решила осмотреться. В сарае было довольно светло. Совсем близко к бетонному полу светились два маленьких окошка с решетками: скорее всего сарай использовали под склад. Нечаянно я споткнулась о два перевернутых деревянных ящика, застеленных газеткой; они, видимо, служили кому-то столом. Эта импровизированная мебель хранила остатки недавней трапезы в виде неполной бутылки водки, разделанной воблы и двух кусков зачерствевшего хлеба. Ссадина на ноге побаливала; в такую жару запросто можно подцепить какую-нибудь заразу. Как ни парадоксально, кровь на моей коленке занимала меня куда больше, чем опасность расстаться с жизнью, которая в какой-то момент перестала мне казаться реальной.

«Что, Танечка, хочешь на тот свет здоровенькой отправиться?» — напомнил о себе внутренний голос. Как всегда, отмахнувшись от него, я вылила водку на раненую поверхность. Захотелось взвыть от боли, но пришлось сдерживаться, чтобы не доставить охранникам злорадного удовольствия. Очень жаль, что в сарае не оказалось воды и мыла, и мне пришлось довольствоваться «Орфеем».

Прихрамывая, я подошла к окну. Мои мысли были прикованы к ноге. В частности, меня волновал вопрос, останется ли синяк. Кровоподтеки на теле имели тенденцию к длительному рассасыванию. Меня удручало также и то, что на несколько недель мне придется распроститься с мини-юбкой. Я почему-то так и не осознавала до конца всей серьезности положения.

Сквозь решетку можно было рассматривать окрестности. Очень хорошо отсюда был виден особняк и высокий забор, окружавший обширную территорию. Я увидела, как ворота снова открылись и свиридовская «Ауди» покинула двор вместе с тремя амбалами. Охранять меня остался Валера и еще один, совсем юный светловолосый парень. Они резались в карты прямо на крыльце особняка.

— Когда только кончится эта жара! — простонал белокурый. — Уж лучше сорокаградусный мороз.

— Сейчас бы кондиционер, — мечтательно согласился Валера. Его лоснящееся лицо покрылось каплями пота. Меня перекосило от отвращения, до чего этот тип был тошнотворен! — Пошли, — наконец поднялся он, приглашая блондина в дом. Видно, Валера все-таки меня недооценивал, раз осмелился оставить без присмотра, что не могло не воодушевлять; да и погода играла мне на руку. Значит, со Свиридовым мы еще повоюем.

От созерцания окрестностей меня отвлек автомобильный сигнал. «Кто бы это мог быть? — удивилась я. — Ворота-то с автоматическим приводом. И, как я уже успела убедиться, у Свиридова есть пульт дистанционного управления».

Я снова прильнула к решетке сарая, вряд ли кто-либо смог отказать мне в любопытстве. В дверях появился мой ненаглядный Валера с выражением тупой тоски на лице. Он прямиком направился к воротам, по-видимому собираясь их открыть.

«Бедный Юрий Михайлович, — подумалось мне, — и где же ты таких идиотов набираешь?» — невольно посочувствовала я ему.

Во двор въехала темно-вишневая «девятка». Почему-то меня обрадовало ее появление, и в какую-то долю секунды я сообразила, в чем причина моей внезапной радости.

— Владик! — ахнула я. — Какими же судьбами?

Но тут меня словно окатил холодный душ. Неужели и он заодно с ними? Но дальнейшие события показали, что я напрасно в нем сомневалась. Хотя на роль рыцаря-освободителя Владик тянул с трудом, я всерьез испугалась за его жизнь. Самойлов, отчаянно жестикулируя одной рукой, вступил в перепалку с Валерой. Я слышала их голоса, но не могла разобрать, о чем идет речь, однако догадывалась, что Владик требует пропустить его к сараю. С ужасом я понимала, что это может кончиться только одним: мое временное одиночество закончится. Я, конечно, была ему признательна за трогательную заботу, но с его появлением на мои плечи взваливалась новая проблема. Мало мне своих неприятностей, еще и за голову Владика отвечать придется. Еще свежи были в памяти детали нашего знакомства!

Я даже всплеснула руками, когда заметила в руках у Владика мой пистолет. «Только этого не хватало!» — успела я подумать. Владик тотчас навел его на Валеру. Тот развернулся к нему спиной и положил руки за голову, упираясь всем весом о бампер Владькиной «девятки». Тогда Самойлов, на моих изумленных глазах, ударил охранника с размаху рукояткой по незащищенному затылку, и Валера медленно сполз на выгоревшую от солнца траву.

Потом мой спаситель со всех ног бросился к сараю. Мне хотелось заорать во все горло, чтобы он поторопился, потому что я понимала, какую опасность представляет собой второй охранник.

Я не знала, вооружен ли он, но могла только догадываться, что да, вооружен.

— Ты здесь? — спросил, подбежав к сараю, запыхавшийся Владик. — Что они с тобой сделали?

— Прекрати нести чепуху! — разозлилась я. — Лучше придумай, как избавиться от решетки, и отдай мой пистолет.

Владик оторопел от моего тона и, наверное, обиделся. Но у меня не было времени на то, чтобы приводить его в чувство. Оказалось, что пистолет он где-то выронил. Не знаю, как я удержалась от ругани. Пока он искал оружие, я судорожно пыталась придумать, как выбраться из сарая. Наконец сквозь прутья решетки Владик протянул мне пистолет.

— У тебя есть ножовка? — спросила я с надеждой. Владик в ответ только покачал головой. — А гидравлические ножницы? — поинтересовалась я на всякий случай, заранее уверенная в ответе, который, конечно же, оказался весьма предсказуемым.

«Значит, прутья перекусить нечем», — подумала я грустно, и тут меня осенило:

— Ну а трос-то имеется?

— Имеется, — кивнул Владик.

При помощи троса и Владькиной машины нам удалось выдернуть несколько прутьев из решетки, и я было уж собралась пролезть сквозь узкое окно, как на пороге особняка, потягиваясь, появился худой блондин. Очевидно, он только что проснулся. Но с реакцией у парня оказалось все в порядке, и через несколько секунд он выхватил из-за пояса пистолет. Но я выстрелила первой и выбила оружие у него из рук. Парень затанцевал на крыльце от боли, потому что его правая ладонь превратилась в кровавое месиво.

Тогда я мигом выскользнула из сарая, и мы с Владиком наперегонки побежали к его машине. Не дожидаясь Свиридова со свитой, мы покинули территорию его загородного особняка. Владик не умел плавно выжимать сцепление, и «девятка» рванулась с места, как на гонках «Формулы-1».

В зеркале я только и успела разглядеть, как с земли стал медленно подниматься на ноги охранник Валера.

Я осталась довольна, что серьезно никто не пострадал. Достаточно того, что Самойлов оказался втянутым в эту переделку, да к тому же я не могла понять — каким образом, и это меня тревожило.

— Ну что, Ведьма, — он первый раз назвал меня так, — теперь мне полагается скидка на твои услуги? — спросил обрадованный Владик. Он был весел и, как никогда, гордился собой. Невольно пришло в голову сравнение с павлином, распушившим хвост, и я рассмеялась. Перед глазами у меня так и стояла эта экзотическая птица.

«Надо же, — подумала я, — он уже ощущает себя персонажем детектива!» Для меня-то погоня и стрельба были явлениями почти заурядными.

— Полагается, — согласилась я. — Но, может быть, ты объяснишь мне, как тебе удалось меня разыскать, да еще в такие короткие сроки? А то я начинаю испытывать комплекс неполноценности.