Детективное агенство «Аргус» [сборник]

— Эй, это как? — заволновался участковый. — Фотографии зачем?

— На память, — объяснил Вилкин, небрежным щелчком отправляя удостоверение владельцу. — Когда бандиты придут, буду вами пугать. Примите бабки, сэр!

Вилкин толкнул пятьдесят гривен в сторону участкового. Нерешительно взял купюру, милиционер запихал ее вместе с удостоверением в карман и, поднявшись, бочком двинулся к выходу. Бросив недоуменный взгляд на сыщика, почмокал губами и выбрался в коридор.

Вынув из магнитофона кассету с пленкой, Вилкин написал на ней «Уздечка для участкового», швырнул в сейф. Пробормотав: «Скука какая! Спели бы чего, Алла Борисовна!», покосился на календарь, понял, что не дождется, снял пиджак и, опершись ладонями на лежавший в углу коврик, оттолкнулся и поднял ноги вверх. Перенеся центр тяжести на голову, застыл, уйдя в нирвану, — и лишь через некоторое время сообразил, что неподалеку стоит, с интересом его рассматривая, невысокий кряжистый мужчина в дубленке.

— Я стучал! — начал оправдываться мужчина, когда Вилкин вернулся в исходное положение. — Извините, помешал!

— Бог простит! — дернул плечом Вилкин, надевая пиджак и располагаясь в кресле. — Излагайте.

Присев на стул, мужчина начал рассказывать.

Зовут его Старцев Сергей Николаевич, в бизнесе с 1991 года. Ввозил в Украину из стран СНГ пиломатериалы, горючее, овощи, создал две туристические фирмы, ориентированные на Европу и США, учредил банк. Благосостояние росло в геометрической прогрессии: дочь закончила Кембридж и живет с мужем в Великобритании, жена ездит на отдых в самые экзотические места. К деньгам относился спокойно, как к средству для работы и отдыха, не жадничал. Три года назад к нему с просьбой о помощи обратился друг детства Вурдин Павел Семенович. Он тоже занимался бизнесом, но прогорел и, чтобы поправить положение своего предприятия и набрать обороты, попросил в долг семьдесят пять тысяч долларов сроком на один год. Сергей Николаевич согласился: в одном дворе выросли, коллеги по бизнесу, в гости по праздникам друг к другу ходили. Без процентов, под обычную расписку дал деньги, спустя год попросил вернуть, — и услышал жалобный лепет о продлении срока возврата. Ждал около года, понял, что добровольно деньги не вернут, подал иск в суд. Поскольку долговое обязательство оформлялось неграмотно — без договора займа и нотариального удостоверения, — пришлось давать взятку судье. Когда судебное решение было принято и вступило в силу, Старцев передал его в ОГИС — и через месяц получил обратно, с изумлением прочитав в постановлении государственного исполнителя об отсутствии у должника имущества, на которое можно обратить взыскание. Нанятый Старцевым адвокат подтвердил: Вурдин переписал имущество и предприятие «Глициния» на жену Аллу Прокофьевну, затем с ней развелся и формально нигде не работает: даже директором «Глицинии» поставил главного инженера Курцева Ивана Тимофеевича.

— Чем могу помочь? — спросил Вилкин.

— Я в дружеских отношениях с Аркадием Соломатиным: он утверждает, что вы — единственный человек, способный решить эту проблему.

— Он преувеличивает мои возможности, — сухо сказал Вилкин. — Вы желаете мести? Тогда проще нанять бандитов: Вурдина изуродовать, а его бывшую жену, аргументируя раскаленным утюгом, заставить вернуть долг.

Старцев с любопытством посмотрел на Вилкина и вежливо произнес:

— Вы не первый, кто предлагает подобное. Но, — Старцев замялся, подыскивая слова, — поймите меня правильно. Период первоначального накопления капитала стирает различия между бандитом и предпринимателем, — и все— таки эти различия остаются. В моей жизни было два момента, когда мог легко и безопасно увеличить капитал, «кинув» своих партнеров, но этого не сделал. И дело не в морали. Действие необратимо. Бандит может при определенных условиях трансформироваться в предпринимателя: как английские пираты 17 века дорастали до губернаторов колоний, — но бизнесмен, превративший себя в бандита, так и останется на этом уровне, потому что потеряет главное: честь, деловую репутацию. Сейчас по телефонному звонку мне доверяют миллионы: стоит мне оступиться — и от меня начнут шарахаться, как от прокаженного. А это: крах карьеры и бизнеса.

— Понимаю, — задумался Вилкин. — Вы собираетесь доказать бывшему другу, что обманывать нехорошо.

— Да, — согласился Старцев. — Жить с ощущением, что тебя использовали, как презерватив — извините за вульгарное выражение, — не хочу.

— Но это будет стоить денег: и больших, — сыщик внимательно посмотрел на Старцева. — Без гарантии, что они вернутся.

— Ничего, — кивнул головой Старцев. — Это тот случай, когда честь дороже. Ваш гонорар в случае удачного решения вопроса: десять тысяч долларов. Расходы: в разумных пределах.

— Если потерплю поражение?

— Расходы оплачу в любом случае. И сто долларов вам на хлеб без масла.

— Что ж, — Вилкин заполнил бланк договора, — попробую вам помочь. Кроме приличной суммы аванса, до окончания дела прошу выделить в мое распоряжение грамотного, легкого на подъем бухгалтера и машину с водителем.

— Условия приемлемые, — согласился Старцев, просматривая и подписывая договор и передавая пачку денег. — Получите также сведения о семье Вурдиных и деятельности их предприятия.

— Спасибо, — поблагодарил Вилкин. — И заодно: информацию о хозяйственной деятельности ваших предприятий.

— Вы уверены, что это необходимо? — засомневался Старцев. — Сведения конфиденциальные.

— Сейф в углу, — ткнул пальцев Вилкин, — хранит достаточно тайн: на одну станет больше. Я собираюсь работать с Вурдиным в двух плоскостях: бытовом и хозяйственном, с использованием возможностей ваших фирм.

— Но участие моих предприятий в реализации ваших планов рискованно, — запротестовал Старцев. — Я этого не допущу.

— Кто — то недавно о чести говорил, — с ирониеи произнес сыщик. — Более великие, чем вы и я, под пули на дуэлях становились, чтобы честь защитить. И погибали, между прочим. А вы из — за торгашеского интереса…

Старцев побагровел, хотел сказать что — то резкое, потом опомнился, вскочил и забегал по комнате. Остановился, посмотрел на насмешливо разглядывающего его сыщика и сердито проговорил:

— Вы, конечно, наглец, но правота на вашей стороне.

И с удивлением спросил:

— Всегда так с клиентами разговариваете?

— Только со значительными фигурами: чтобы хоть от кого— то слышали правду.

— Шекспировскии шут… Ну — ну… — хмыкнул Старцев, — Не /дивлюсь, если это дело собьет с вас самоуверенность.

И, выходя из комнаты, бросил:

— В четырнадцать часов информация, бухгалтер и водитель с машиной будут в вашем распоряжении.

Некоторое время Вилкин сидел, глядя на закрывшуюся дверь, потом открыл папку со сведениями о Вурдине. Изучив находившиеся в папке документы, поднялся и зашагал по комнате, напряженно о чем — то думая. Приняв решение, надел пальто и на своем «Фольксвагене» поехал в читальный зал библиотеки имени Франко. Подобрав в каталоге список литературы по экономическим вопросам, до обеда просидел над книгами, делая необходимые выписки, после чего отправился домой.

— Новое дело? — спросила Анна Николаевна, наливая в тарелку борщ.

— Да. Словно у О, Генри: о бизнесе, чести, королях и капусте, — Вилкин пересказал матери беседу со Старцевым.

— Ни к чему не прилипает так много грязи, как к деньгам, — заметила Анна Николаевна.

— Деньги в этом не виноваты. Что касается людей, на них зарабатывающих — доев борщ, Вилкин отодвинул тарелку в сторону, — то их три категории. Первая: бизнесмены вроде Старцева, обладающие талантом и умением делать деньги. Выживающая за счет других вторая категория: воры, завладевшие после распада СССР брошенной собственностью, — как это сделал Вурдин, — или сколотившие капитал бандитизмом и рейдерством. Третья: лентяи, тупицы и неудачники, случайным или иным путем ставшие собственниками дела, которое они благополучно теряют или проедают.

— Твое любимое жаркое, — Анна Николаевна поставила тарелку перед сыном. — Ешь, а то сил на борьбу с Вурдиным не хватит.

Улыбнувшись, Вилкин бросил осторожный взгляд на мать и взял в руку ложку: старая армейская привычка обходиться без вилки. Сделав вид, что ничего не замечает, Анна Николаевна отошла к стоявшему у окна столику, открыла лежавший там альбом с фотографиями.

Пообедав, Вилкин подошел к матери, заглянул в альбом.

— Опять свадебные фотографии изучаешь? — с укором спросил он.

— Ну и что? — с вызовом спросила мать. — Ты там очень красивый. А Инесса — почти кинозвезда. Я, между прочим, недавно с ее мамой общалась: Инесса возвращается в Симферополь, ей предложили место в газете. Вам бы встретиться: вдруг все образуется?!

— Можно привести лошадь к водопою, но нельзя заставить ее пить, — хмуро бросил Вилкин и вышел во двор, к машине.

Распоряжения Старцева выполнялись неукоснительно: Вилкин понял это, когда ровно в четырнадцать часов в агентство вошли симпатичная девушка с серьезным выражением лица и папкой в руках и румяный парень в теплой кожаной куртке.