Детективное агентство "Штык" 2

— Эльфами стали те, кто имел сродство к магии природы, вроде него, - Олеся указала подбородками на рыдающего Вандаха.
– Гномами и цвергами, те, кто имел сродство с камнем и ремеслами, и так далее, не буду перечислять всех. Они часть природы и растения для них словно родственники, поэтому наш гость так их любит, и чувствует, что называется душой. На самом деле это неосознанная врожденная магия и при должном обучении, из него вышел бы неплохой маг.

— А вместо этого получился рыдающий фермер, - хохотнул Тузов.
– Что?

— Не годится так говорить о клиенте, тем более в его присутствии, - укорил Кабанкин.

— Не обращайте внимания, - отмахнулась Олеся.

– Эмоции - часть природы, и все, кто имеет сродство с ней, и сами эльфы, всегда выражают их открыто, мощно, не сдерживаясь, в отличие от людей. Это ни хорошо и ни плохо, это сама их натура, и понятно. Если бы вдруг кто-то сейчас срубил леса на всех островах, рыдания эльфов подняли бы уровень Пенного моря метра на два.

— Рыдания?
– презрительно спросил Тузов.

— Ну да, они оплакали бы умерших, а потом пошли и отомстили и уровень моря снова поднялся бы, но теперь уже от потоков крови тех, кто убил их растения, - ухмыльнулась Олеся, дергая щекой.

Затем вдруг задумалась, оглаживая подбородки, и глядя на Вандаха.

— Что?
– спросил Иван.
– Есть догадки?

— Растения, он явно работал с магическими и те часть зелий, включая эликсиры из магов, дающие возможность колдовать кому угодно, - мрачно изрекла Олеся.
– Возможно, мы напали на след!

— Точнее говоря, след сам пришел к нам и теперь рыдает, - не упустил возможности съязвить Ахмат.

Увернулся от магического подзатыльника и отлетел в сторону.

— Хватит!
– повысил голос Кабанкин.
– Хватит. Мы сможем получить ответы?

— Да, перестанет скорбеть и продолжит рассказ, - пожала плечами Олеся.

Она уселась в заскрипевшее кресло, взяла из чаши с фруктами огромную, сочную, налитую соком грушу и вгрызлась в нее, капая на стол. Кусала и грызла она так смачно, что рука Ивана словно сама собой тоже потянулась за грушей. Вольные острова были полны "даров земли и моря", богаты магией и беззаконием и бедноваты техникой, тем самым являя почти полную противоположность союзу городов.

Разумеется, этот вопрос никак не мог пройти мимо Кабанкина и он навел справки, а также пополнил свои знания, пока договаривался насчет контрабанды протеза для Варравы (к счастью, тот подошел с первого раза, ведь возможность предварительной примерки просто отсутствовала). За пределами Вольных островов их продукты резко начинали портиться, как объяснила Олеся, из-за падения концентрации магии природы вокруг. Дело могли бы спасти промышленные холодильные установки, но союз городов не спешил давать их пиратам, совершавшим набеги и не проявлявшим особой дружбы.

Что же касается чистого воздуха и воды, то тут Кабанкин уже сам догадался, что рассказам о них не слишком верили, вполное обоснованно считая выдумками и преувеличениями. В мире, загрязненном концом света, существование подобного оазиса было сродни байкам Прежних о всяких иных мирах. Разумеется, Кабанкин собирался исправить это упущение в первом же донесении в союз городов, советнику Желудёву, едва доделали бы маяк неподалеку от особняка агентства.

Эльфы же на своих летающих кораблях, наверное, тоже помалкивали, дабы им не тащили новую грязь прямо в дом.

— Так они строят летающие корабли, чтобы не касаться мертвой земли?

— В каком-то смысле - да, - пожала плечами Олеся.

– А в каком-то нет.

Сок с ее подбородков падал на столешницу и словно застывал.

— Помнишь джунгли Парсана?
– вдруг спросила она.

Кабанкин подавил желание вздрогнуть. Дело с принцем принесло им деньги и славу, но также наградило рядом неприятных воспоминаний. Строго говоря, это были просто джунгли, южные леса эльфов, но Парсан называл их своими, словно слова могли дать им власть над ними. Один из источников конфликта между Парсаном и эльфами, словно специально контрастирующий с тем, что происходило на Вольных островах, где живые и эльфы вполне себе мирно жили рядом.

— Смертельно для людей, идеально для эльфов, - пояснила Листва, беря еще одну грушу.
– И наоборот, где людям хорошо - там эльфам, обычно смерть. Разумеется, в жизни все сложнее, приходится приспосабливаться и сосуществовать, летать в мертвые земли, брать в руки технику, но это не отменяет общего принципа.

— Ты не боишься, что тебя казнят мучительно за поедание плодов деревьев?
– спросил карлик.

— Ахмат, Ахмат, твой мозг окончательно утек в твои коротенькие ножки и оказался в заднице, где ему и место, - покачала головой Олеся.
– Ты все неверно понял. Эльфы — это урожденные маги природы, и сама магия изменила их, сделала частью природы, поэтому у них такие тела, повадки и прочее. Поедание частей друг друга - часть природы, круговорот жизни и смерти, и поэтому вокруг живые едят плоды, выращивают и снимают урожай, и эльфы не казнят их.

— А...

— Бессмысленная жестокость и уничтожение, вот что карается казнью. Естественный рост и умирание, увядание — это часть природы, - снисходительно пояснила Олеся.

— Раньше ты такого не рассказывала, - нахмурился Тузов, будто подслушав мысли Ивана.

— Раньше нам и не выпадало таких дел, а в джунглях было не до того. Спорим, что дело будет тесно связано с эльфами?

— Пф-ф, нашла дурака спорить против такого верного выигрыша, - отозвался Тузов и тут же сделал вид, что глубоко задумался.
– Хм, а если нам сделать ставкой ночь любви?

— Как?

— Я выиграю, ты подаришь мне ночь любви, а ты выиграешь, я тебе подарю.

— Сог..., - Олеся почти зарычала и метнула недоеденную грушу.

Ахмат ловко поймал ее в полете и вгрызся, невнятно прочавкал.

— В Тырнове ты так едой не кидалась!

— Там я в тебя бы прибором кинула!

Кабанкин потер лоб, собираясь остановить балаган и продолжить расспросы о эльфах, но этого не потребовалось. Тарк Вандах все же оторвался от рыданий и изумленно, с непосредственностью огромного ребенка, уставился на творящийся балаган. Затем заулыбался и захлопал в ладоши, чем вызвал прекращение перепалки.

— Как я и говорила, - чуть улыбнулась Олеся, - часть природы.

— Вы прекрасно во всем разбираетесь, метресс, и это неудивительно, ведь вы так близки к эльфам!
– заявил Тарк.

Опасно заявил, в Листве полыхнули воспоминания и воспитание магической общины, где за людей считали только самих магов. Все остальные проходили по категории скота, домашнего и дикого, и на этот счет ходило немало опасных шуточек, которые не стоило произносить в присутствии кого-то из общины.

Кабанкин положил ей руку на плечо, надавил слегка и покачал головой.