Детективное агентство "Штык"

— Да наслышан, наслышан, — ворчливо ответил Сидоренко, — и встречались мы уже вживую. Как ваше агентство инвалидов влезает, так сразу начинаются взрывы, убийства жен советников, поиски сектантов по трое суток в самых грязных уголках Тырнова.

— Это не официальное дело, — развел руками Кабанкин, — и никто нас не нанимал для расследования.

Словно официальность дела гарантировала появление сектантов. В то же время в чем-то сержант был прав, за последнее время случилось несколько дел, где лезли и лезли. Пожалуй, стоило это обсудить с кем-нибудь из стражи, нет, с Особой группой, Лисом и Волчицей, например, и попробовать подловить апокалиптиков на штык, буквально.

Не стоило забывать, что у них дружеский спор, а не дело. Никто не умер, спешки нет, ну украли рукопись и зомби с ней, девяносто девять процентов обитателей Тырнова наверняка не слышали о Головкиной.

— Да и ваша метресс Листва внутрь прошла как целительница, — напомнил Сидоренко. — Там как раз сейчас группа других целителей.

— Как бы драки не вышло, — нахмурился Иван.

— Начались проблемы, — ворчливо протянул Сидоренко. — Идем, посмотрим.

В небесах громыхнуло, словно одобряя. Скала продолжала повышаться, и дом Головкиной располагался в одном из самых высоких мест, почти на краю обрыва. Впрочем и тут было-то всего с десяток домов, расположенных вдоль забора и обрыва в море, этаким вытянутым полукругом, с центром в виде небольшой площади, к которой и шагали сейчас Иван с сержантом.

Площадь не пустовала и была превращена в сад-цветник. Прямо на голой скале, с фонтаном посредине и статуями голых мужчин и женщин. Неслыханная роскошь по нынешним временам, хотя возможно в фонтане гоняли "грязную" воду. И все же интуиция подсказывала Ивану, что вода там очищенная по всем правилам, пей — не хочу прямо из фонтана. Дома были изукрашены по-всякому и обустроены, чтобы отличаться от соседей, нарочито.

Иван не ощущал камер и самонаводящегося оружия, только взгляды местных обитателей.

— Сержант! Никаких следов подъема по скале! — подбежал какой-то молодой стражник.

— Рыбаков внизу опросите, — приказал Сидоренко, — возможно кто-то что-то видел.

— Или они прилетели по воздуху! — восторженно закричал стражник.

— Рядовой, — сказал Сидоренко, словно лязгнул капканом.

Кабанкин еще отметил, что часть домов сложена из типовых блоков, но при этом умело покрашена "под дерево", словно стены сложили из метровых бревен. Похоже, даже у местных имелись пределы пускания пыли в глаза, правда, оставалось неясным, почему они выставляют все это напоказ и живут отдельно? Или наоборот, они жили отдельно, чтобы НЕ выставлять напоказ?

На крыльце ближайшего дома сидел пожилой дядька и что-то быстро печатал двумя руками, наблюдая за возней вокруг. Наблюдательницы, женщины и девушки, перешептывавшиеся между собой. Какой-то подвыпивший мужчина, что-то бессвязно докладывавший стражнику. Мутант с белесыми глазами, поводивший носом, словно вынюхивал новый сюжет, выпивку или убийство, непонятно. Еще взгляды сверху, со вторых этажей и невнятные перешептывания.

— Вот сюда, — указал Сидоренко, хотя Иван, в общем-то и так догадался по общей суете.

Во всю стену дома красовалось изображение какого-то мутанта, словно так и должно было быть.

— Какой типаж, — донеслось до слуха Ивана, — надо бы его вставить в книгу.

— И ту жирную магессу тоже.

— Некрояд, это же просто находка! Сюжет для романа в трех частях!

— Лю грюни куа, шаурман, экзоти, надо и себе зеленый парик заказать.

— Погоди, да это же агенство инвалидов, точно, и толстая магичка у них есть, я у нее зелья красоты брала! Что они тут забыли?

— Ты что, власти им всегда расследование поручают, когда надо зверски убить и изнасиловать всех виновных, а самим остаться чистыми! За это им и награды потом дают, сам слышал.

Иван ничем не выдал, что услышал подобные перешептывания (свидетельствующие по его мнению о изрядной дурости местных сплетников), прошел вслед за Сидоренко внутрь, бросив еще один взгляд на мутанта, нарисованного на стене. Шерстяной мутант с огромными ушами неприятно напоминал обитателя борделя Гипножабы.

— О, я же говорил! Пришли добить, смотрите, как их пропускают!

— И изнасиловать перед этим!

— Гм, им бы я дала себя изнасиловать, — медленно и томно отозвался женский голосок.

Стража свое дело знала, наверняка всех соседей-сплетников уже опросили и не помешало бы посмотреть записи рекордера… если бы он занимался детективным делом.

— Метресс промчалась вглубь и дальше на второй этаж! — доложил стражник на входе. — Не колдовала, ничего не портила, даже предложила взлететь, чтобы не оставлять следов на лестнице!

— Молодец, Богдан, бди, — одобрительно кивнул Сидоренко.

На стенах коридора красовались свежие портреты какой-то тетки средних лет, в паре мест висели листы бумаги в рамочках. Мебель, магические шары, какая-то помпезная кухня, не функциональное помещение для синтезатора и баков с органической жижей, а именно нечто вычурное, в стиле Прежних.

И разрисованное эротическими сценами.

— Ахмату бы здесь понравилось, — сделал очевидный вывод Кабанкин.

Он уже примерно понял, куда их занесло, хотя и не верилось, что такое возможно. Немножко даже радовало, что люди успели так далеко уйти от проблем первых лет после конца света, и что в их нынешней сытой жизни имелась и его заслуга.

С другой стороны, немного раздражало, что так жили те, кто за спиной нес всякую ерунду.

— Я — известная целительница! — донесся голос Олеси.

На стене вдоль лестницы тоже висели портреты и фотографии рукописей, на перилах были закреплены горшки с цветами, над которыми сейчас трудился какой-то стражник, водил сканером с самым сосредоточенным видом. Внизу еще один мутант в форме стражи и со значком, водил руками над терминалом сети и планшетами, что-то бормотал об отсутствии следов взлома и удалении файлов.

Иван шагал, продолжая поглядывать по сторонам и мысленно качая головой. Не просто роскошь, бросающаяся в глаза, а словно бы культ этой самой писательницы. Собственные портреты и бюсты повсюду, куски рукописей, какие-то золотые перья, фотографии хвалебных статей из сети, и все это вперемешку с вещами, о которых рядовой горожанин и мечтать не мог.

Он и сержант прошли дальше и оказались в огромной спальне, с кроватью на возвышении. На ней, словно на алтаре, возлежала, надо полагать, та самая Елена Голикова, бледная, окровавленная и несчастная на вид. Рядом с ней, придерживая ее за руку, сидела какая-то молодящаяся тетка и бормотала слова утешения. Чуть поодаль застыла служанка, не смея поднять головы, и стояли три целительницы, шипевшие сейчас на ворвавшуюся к ним Олесю.

— Спасение рядом! — провозгласила Олеся громко. — Дайте мне проверить ваше состояние!