Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3

Благополучно добравшись до дверного проема, я прижался к стене, перевел дух и огляделся. Дождь уже не лил сплош­ным потоком, а сыпался унылыми мелкими каплями. Главная улица Коффигнела выглядела совершенно необитаемой.

Интересно, начался ли уже отход к лодке? По дороге, быстро двигаясь в направлении банка, я услышал ответ на свой вопрос.

Высоко на холме, почти на вершине утеса, судя по звуку, пулемет снова начал выплескивать потоки свинца.

Сквозь грохот пулемета послышались выстрелы из другого оружия и разрывы одной или двух гранат.

На первом же перекрестке я свернул с центральной улицы и побежал вверх по холму. Навстречу мне бежали люди. Двое из них проскочили мимо, не обратив никакого внимания на мой крик: «Что там происходит?»

Третий, толстый мужчина, остановился, потому что я схватил его. Он с трудом дышал, лицо у него было мертвенно-бледное.

— Они передвинули машину с пулеметом наверх, к нам в тыл, — судорожно выдохнул он, когда я вновь прокричал ему в ухо свой вопрос.

— Что вы делаете здесь без оружия? — спросил я.

— Я… я потерял его.

— Где генерал Плешков?

— Где-то сзади. Он пытается захватить машину, но у него ничего не выйдет. Это самоубийство! Почему не идет помощь?

Пока мы говорили, мимо нас промчались другие люди, сбегая с холма. Я отпустил побледневшего мужчину и оста­новил еще четверых, которые бежали не так быстро, как остальные.

— Что происходит?

— Они уходят вверх по холму, — ответил мужчина с за­остренными чертами лица, небольшими усиками и винтовкой.

— Кому-нибудь удалось выбраться с острова? — спросил я.

— Нет, — проинформировал другой. — Они взорвали мост в первую очередь.

— А если вплавь?

— Не при таком ветре. Молодой Катлан попытался и еле вернулся назад, переломав пару ребер.

— Ветер стих, — заметил я.

Человек с заострившимся лицом отдал винтовку одному из своих спутников и снял пальто.

— Я попробую.

— Хорошо! Поднимайте всех и свяжитесь с морской поли­цией Сан-Франциско и морской пехотой на Мэр-Айленд. Они помогут, если вы скажете, что у бандитов пулеметы. А еще скажите, что у бандитов есть лодка с вооружением, на кото­рой они собираются уходить. Это лодка Хендрикссона.

Пловец-доброволец ушел.

— Лодка? — хором спросили двое мужчин.

— Да. С пулеметом. Если мы собираемся что-то пред­принимать, это нужно делать сейчас, пока мы отрезаем им путь к отступлению. Соберите всех мужчин и все оружие, которое сможете найти. Блокируйте лодку с крыш, если смо­жете. Когда машина бандитов прибудет на берег, откройте огонь. Лучше это делать из зданий, чем с улицы.

Трое мужчин ушли. Я двинулся вверх, на звук выстрелов. Пулемет строчил с перерывами. Он выплескивал свое «тра-та-та» секунду или около того, затем замолкал на пару секунд. Ответный огонь был слабым, беспорядочным.

Я встретил здесь еще людей и узнал, что генерал с дю­жиной человек все еще сражается у автомобиля. Я повторил свой совет по поводу лодки, и люди ушли вниз, чтобы при­соединиться к тем троим. Я пошел дальше.

Не успел я пройти и сотни ярдов, как из темноты впереди и позади меня выскочили остатки генеральской дюжины и понеслись вниз по склону. Вслед им летели пули.

Смертному на дороге не было места. Споткнувшись о два лежащих тела и поцарапавшись в нескольких местах, когда перелезал через изгородь, я продолжил свое путешествие наверх по мокрому, мягкому дерну.

Пулемет на холме прекратил грохотать. Пулемет в лодке продолжал работать.

Пулемет впереди вновь открыл стрельбу, но стрелял слиш­ком высоко, чтобы попасть в кого-нибудь на расстоянии вытя­нутой руки. Он помогал своим парням внизу, держа под обстрелом главную улицу.

Прежде чем я подобрался ближе, он замолк. Я услышал, как взревел двигатель автомобиля. Машина шла мне навстречу.

Я бросился на землю и, откатившись к изгороди, замер, напряженно вглядываясь сквозь ветки кустов. В пистолете у меня было шесть патронов, оставшихся нетронутыми в эту ночь, видевшую уже тонны сожженного пороха.

Увидев колеса автомобиля, я выпустил в них весь свой запас.

Машина не остановилась. Я выскочил из укрытия. Машина внезапно свернула с пустой дороги. Раздался скрежет. Сильный удар. Скрип металла о металл. Звон стекла.

Я помчался на эти звуки.

Из черного месива, в котором чихал мотор, выпрыгнула темная фигура и бросилась бежать по мокрому газону. Я ки­нулся за ней, надеясь, что оставшимся в машине уже не до погони.

Между мной и убегающим человеком оставалось меньше пятнадцати футов, когда он перемахнул через изгородь. Я не спринтер, но и тот, кого я преследовал, не был им. Ноги скользили по мокрой траве.

Пока я перепрыгивал через изгородь, он споткнулся. Когда мы оба поднялись, между нами осталось не более десяти футов.

Я попытался выстрелить в него, забыв, что обойма у меня пуста. Шесть патронов, завернутые в бумагу, лежали у меня в кармане, но времени заряжать пистолет не было.

Меня так и подмывало швырнуть пустой пистолет ему в голову. Но это было чересчур рискованно.

Впереди показалось здание. Мой преследуемый бросился вправо, намереваясь скрыться за углом.

Слева раздался выстрел из дробовика. Бегущий человек исчез за углом дома.

— О Боже! — раздался недовольный бас генерала Плеш-кова. — Из этого ружья нужно стрелять только на расстоянии вытянутой руки.

— Бегите вокруг дома! — крикнул я, ныряя за угол вслед за моей добычей.

Шаги беглеца звучали впереди. Но я не видел его. С другой стороны дома, тяжело дыша, выскочил генерал.

— Поймали?

— Нет.

Перед нами возвышалась облицованная камнем насыпь, по верху которой шла тропинка. С другой стороны была высокая, плотная изгородь.

— Но, мой друг, — запротестовал генерал. — Как он мог?. На тропинке вверху появился светлый треугольник, кото­рый мог быть рубашкой, выглядывающей из выреза жилетки.

— Стойте здесь и продолжайте говорить, — прошептал я генералу.

Тот продолжал:

— Должно быть, он ушел другой дорогой, — генерал вы­полнял мои инструкции, болтая вздор, как будто я стоял рядом, — потому что, если бы он пошел в мою сторону, я бы увидел его, а если бы он влез на изгородь или на насыпь, то один из нас наверняка бы его заметил…

Он говорил и говорил, пока я подбирался к валу, по которому проходила дорожка, и искал, за что зацепиться на грубой каменной поверхности.