Дети Армагеддона

Пока они скрывались на острове, Речка могла убежать от него в любой момент. Она была быстрее и сильнее его — и уж, конечно, обладала большей выносливостью. Кроме того, она могла ускользнуть, когда дед спал. Но ей никогда не приходило в голову бросить старика. Он — ее дедушка, и она останется с ним, что бы ни случилось.

В Сиэтле они жили в брошенных зданиях на побережье, добывая припасы и отыскивая пищу. Речка ждала, что он поведет ее дальше, — но дед, казалось, потерял к ней всякий интерес. Он едва узнавал ее, с каждым днем увеличивая дистанцию между ними. Он никогда не называл Речку по имени, хотя она постоянно звала его дедушкой. Старик мог часами бродить вдоль воды, и иногда проходили дни, прежде чем он возвращался. Речка попыталась ходить за ним, но дед не позволял ей, говоря, что будет шторм или погода переменится, и ей нужно остаться дома. Их дом находился в старом контейнере под кранами. Жизнь Речки рассыпалась в прах.

Однажды, когда Речка думала, что хуже уже быть не может, дед ушел и не вернулся. Целую неделю она ждала его возвращения, но он не давал о себе знать. В отчаянии Речка отправилась на поиски деда. Она все еще искала его десять дней спустя, когда ее обнаружила Воробышек и привела в подземное жилище Призраков.

— Три месяца спустя после того, как он исчез, я нашла его внизу у доков. Он посмотрел на меня и ничего не сказал. Я могу поручиться — он не помнил, кто я. Я заговорила с ним, но он только улыбнулся и пробормотал что-то о погоде.

Речка перевела взгляд с Ястреба на деда. Он прерывисто дышал, его одежда вымокла от пота. Девочка подошла к ведру с водой, намочила тряпку и осторожно вытерла ему лоб.

— Я знаю правила, — сказала она. — Взрослые не могут быть Призраками. Я не могла оставлять его одного, но и Призраков я не хотела оставить. Я не знала, что делать. Я приходила проведать его, когда могла, но иногда я даже не могла его найти. Иногда я думала, что он умер. Он не умер, но я так думала. До настоящего времени все было нормально. Как будто он просто живет по соседству. Я могла видеться с ним. Я хотела, чтобы он все еще был частью моей семьи.

— Тебе надо было сказать мне, Речка, — мягко проговорил Ястреб. — Тебе надо было кому-нибудь рассказать.

Она покачала головой, ее губы сжались в тоненькую полоску.

— Взрослые не могут, ты сказал. Никогда. Только дети, подростки могут быть членами нашей семьи.

В ее тоне ему почудилось осуждение. Ястреб сказал так, потому что он во многом винил взрослых, потому что не хотел, чтобы Призраки когда-нибудь вновь зависели от них. Сказал, чтобы они не думали, что взрослым есть место в их жизни. Такие слова сами напрашиваются, поскольку все они — сироты и беспризорники, у них нет настоящей семьи и никто не хочет иметь с ними дела.

— Я нашла его два дня назад, лежащим на кровати здесь, в ангаре. Три года он не болел, но теперь болезнь вернулась, такая же как и раньше. И я, как прежде, не знаю, что делать. — Речка взглянула на Ястреба темными бездонными глазами. — Что, если он умирает?

— Мы не позволим ему умереть, — немедленно отозвался Ястреб, отлично понимая, что может не сдержать обещание.

— В некотором смысле он уже умер, — прошептала Речка. Слезы бежали по ее щекам, и она быстро смахивала их.

— Я сказал: взрослые не могут быть Призраками, но я не говорил, что мы никогда не будем помогать взрослым, если кто-то из них нуждается в помощи. Этого я не говорил. — Ястреб постарался в точности припомнить свои слова, потом добавил: — Речка, помнишь, я ходил к докам примерно неделю назад? Я шел поговорить с твоим дедушкой о мертвой Ящерице, посмотреть, может быть, он что-то знает. Ты знаешь, что он сделал? Он попросил взять его с собой, когда мы уйдем из города. Похоже, он знал, что мы собираемся… — Ястреб помедлил. — Я сказал ему, что возьму.

Речка уставилась на него:

— Ты? Ты сказал, что возьмешь?.. Ты уверен?

Ястреб точно не помнил. Сейчас он заново обдумывал то, каким образом Погодник попросил его — один раз, словно после долгих раздумий; Ястреб приподнял бровь и глянул на Речку.

— Ну да, уверен. Хотя, я думаю… Может быть, где-то в глубине души он помнит тебя. Иначе почему бы он попросился пойти с нами?

По липу было видно, что Речка сомневается, но она не возразила.

— Мы можем дать ему немного лекарств?

Он кивнул.

— Но лучше попросить Сову посмотреть его. Может быть, одна из ее книг подскажет, какого рода эта болезнь и как с ней справиться. Сова много знает. Давай пойдем к ней.

Но Речка покачала головой.

— Ты иди, Ястреб. Я не хочу оставлять его одного.

Ястреб хотел было возразить, но потом передумал. Вместо этого он достал из кармана и вручил ей одно из драгоценных «гадючьих жал». По пути к двери он прихватил прод, прислоненный к стене ангара.

— Я вернусь как можно скорее, — пообещал он. Выходя, Ястреб кинул прощальный взгляд на ее дедушку. Под тонким одеялом старик выглядел как скелет.

— Все будет в порядке, — добавил он.

Но в душе Ястреб в этом сильно сомневался.

Когда Ястреб вернулся домой, он рассказал Сове все, что узнал относительно Речки и Погодника. Сова с налету не распознала вид чумы, которой заразился старик, — но немедленно начала рыться в своих медицинских книгах, чтобы выяснить, сможет ли она найти болезнь, подходящую под его описание. Ястреб с другого конца комнаты смотрел на поглощенную работой Сову. Он подумал, что у них есть лекарства против некоторых видов чумы. Или они могут достать их через Тессу, как сделали это для Персидки.

Подумав о Персидке, Ястреб сообразил, что Ягуар еще не вернулся. Оставив Сову за чтением и рядом с ней — дремавшую Чейни, он поднялся по ступенькам, вышел на улицу и стал ждать. Вскоре появился Ягуар с Мелком и Винтиком, его темное лицо излучало злобу, заметную издалека.

— Что случилось? — спросил Ястреб, когда все трое подошли.

— Ничего не случилось, Пташка. Мы явились туда, куда полагалось, простояли чертову уйму времени, ожидая этих кошечек, и ни одна не нарисовалась. Мы прождали больше часа. Как я понимаю, мы торчали там достаточно долго. Дерьмовая трата времени!

Ястреб растерянно заморгал. Тигр не мог пропустить эту встречу — разве что он физически не смог прийти. Даже в этом случае он прислал бы кого-то из своих. Персидка слишком много значит для него. Он всегда ее оберегал.

Что-то произошло.

— Ждите здесь, я приведу Чейни, — велел он. — Мы возвращаемся.

Глава двадцать первая

Когда Ястреб вернулся под землю, он принял серию быстрых решений. Он собирался выяснить, что произошло с Тигром, — но при этом надо было сообразить, как к этому подступиться. Найти Тигра означало найти логово Кошек, а все кланы весьма тщательно охраняли свою территорию. Если Призраки без приглашения заявятся на землю Кошек, даже с самыми добрыми целями, они могут нарваться на негостеприимный прием. Но все же более серьезная проблема — найти само жилище Кошек. Ястреб предполагал, что их логово устроено где-то в покинутом жилом здании к северу от центра, но точного расположения он не знал. Он надеялся на помощь Чейни.