Дети богини Кали

Заказала виски с колой. Потом повторить. И потом ещё раз. После четвертой порции придумала позвонить Максу. Идея возникла очень естественно, органично, ведь он как-никак знакомый, пусть много лет прошло, всё такое, но почему бы не позвонить, вдруг ему тоже делать нечего, и он окажется не против выпить где-нибудь по чашке чая… Неприятность была только одна – Кора не знала номера. Но и это, как выяснилось, проблема вполне разрешимая. Услужливый официант принес ей телефонный справочник.

Аберберг… Аварес… Аино… Кора с нажимом вела пальцем по исписанной бисерно мелким шрифтом странице. Акницкие… Аллен… Анбрук! Нашла! Справочник был старый, трёхлетней давности. Интересно, они никуда не переехали?

Слушая первый протяжный гудок в трубке, она обнаружила, что немного нервничает. Ответил мужской голос, молодой, очень приятный. Но смутное воспоминание подсказало Коре: это не Макс.

– Здравствуйте. Квартира профессора Объединённого Университета Ванды Анбрук, верно?

– Да, – ответил голос, – но леди Анбрук сейчас нет, передать ей что-нибудь?

– Нет, спасибо, я перезвоню, – судя по нетерпеливому молчанию в трубке молодой человек собирался отключиться, но Кора остановила его, – прости, а с кем я имею честь общаться? Вы родственник?

– Горничный, леди, – ответил голос несколько удивлённо.

– А супруг леди Анбрук сейчас дома? – спросила Кора.

– Нет, к сожалению, молодой господин отправился по магазинам, – пояснил горничный, – Вы можете оставить свои контактные данные. С вами обязательно свяжутся.

Кора неохотно нажала «отбой». Вот чёрт. И почему всякие разные знакомые обладают этим противным свойством: обычно, когда не хочешь никого видеть, они покоя тебе не дают, а возникает срочная надобность, так они исчезают, причём все разом?

Кора вышла из кафе и решила поискать адресную книгу – настроение было как раз подходящее для того, чтобы заявиться в гости без приглашения. Вот вернётся из магазина Макс, а в гостиной у него – на тебе! – старая знакомая, сидит на мягком кожаном диване, качая ногой, премило болтает с горничным – он представлялся Коре исключительно хорошеньким, в чистом белом передничке – то-то будет сюрприз!

Когда она подъехала на такси к дому Анбруков, Макс уже вернулся – он как раз вынимал из багажника автомобиля пакеты, туго набитые провизией.

– Привет, – сказала Кора весело, и, как ей самой показалось, чуточку глуповато.

– Здравствуйте, – ответил Макс, удивлённо оглядывая незнакомую девушку в военной форме.

– Не узнаешь? – поторопила она.

– Корнелла? – с сомнением в голосе пробормотал Макс. И присмотрелся, и признал, и просиял невинной радостью. Он нисколько не изменился, всё такой же трогательно нескладный, ушастый, голубоглазый. Только Кора выросла и смотрела на него теперь прямо – глаза в глаза.

– Ну наконец-то! Давай, что ли, обнимемся после долгой разлуки! – воскликнула она с напускным задором и весьма бесцеремонно схватила Макса, смачно облапив его спину своими большими руками.

– Пойдём в дом, – тихо сказал он, мягко, но решительно отстраняясь, – ты, наверное, устала с дороги.

В гостиной накрыли чай. Горничный, как и предчувствовала Кора, оказался симпатичный, не старше двадцати, в опрятном белом передничке, правда без волана, который рисовало ею воображение. Он расставлял тонкие фарфоровые чашки аккуратными внимательными пальцами. Наливал заварку из небольшого чайника с элегантно изогнутым носиком. Потом деликатно удалился, оставив господина наедине с гостьей. За чаепитием немного поговорили про фронт, про политическую ситуацию и ещё о чём-то не слишком значительным, поговорили поверхностно, как полузнакомые на трамвайной остановке.

Наклонив чашку, Кора разглядывала чаинки, налипшие на края. Открылась дверь, и в гостиную вошёл другой молодой мужчина, по-видимому, нянь, с годовалым ребенком на руках.

– Он плачет, господин Макс, не переставая, зубик, наверное, опять лезет, может, вы попробуете сами его успокоить? Папины руки всё-таки милее…

Из-за двери выглядывал еще один ребенок. Девочка.

– Верне, иди в детскую, – строго сказал ей Макс, а годовичка взял от няня, умело и бережно. Ребенок сразу прижался к нему, засопел довольно.

Девочку увел тем временем куда-то мальчишка постарше, лет тринадцати, очень красивый, тоненький, кудрявый, но совсем непохожий… Приёмный? Любопытство мучило Кору, но спросить она стеснялась.

– А где Ванда?

Младенец, сидя на руках у Макса, увлеченно сосал большой палец. У него изо рта сбоку свисала длинная ниточка прозрачной слюны.

– Она уехала на международный симпозиум, посвященный вопросам развития общества.

– Надолго?

– На четыре дня. Вчера я проводил ее в аэропорт.

Макс качал ребенка, уложив его на руки словно в люльку. Он расхаживал с ним по комнате, время от времени нашёптывая что-то ласковое. Кора ощущала лёгкую неловкость от того, что ей пришлось стать свидетелем столь интимной домашней сцены.

– Не хочешь прогуляться?

– Куда?

– Ну…эм… в парк. Или в кафе посидеть.

Младенец от покачивания на руках быстро уснул. Нажатием кнопки на столе Макс вызвал няня.

– Да вы прямо волшебник, – войдя, шёпотом воскликнул тот с нескрываемым восхищением, – я три часа не мог его уложить…

Макс шепотом дал няню какие-то указания, по-видимому, на счёт ребенка, осторожно, чтобы не разбудить, отнёс его наверх и положил в кроватку.

Пока он отсутствовал, Кора осмотрела гостиную и выглянула в коридор. За одной из закрытых дверей со стеклянным витражом в нежных пастельных тонах кто-то стоял. Она поняла это по легкой тени, метнувшейся по витражу. Ребенок, наверное. Подумала так, и тут же забыла об этом.

Вернулся Макс.

– Можно и прогуляться немного, – сказал он.

Когда они выходили, дверь с витражом чуть приоткрылась, и Кора успела разглядеть стоящего за нею человека. Это был очень красивый мужчина, высокий, с удивительно изящными, благородными чертами лица – мелко вьющиеся волосы шикарной копной топорщились у него на голове – но несмотря на красоту, что-то печальное, болезненное читалось во всем его облике. Точно тёмная печать лежала на его высоком бледном челе.