Дети Деточкина, или Заговор бывших мужей

Стоит заметить, что Виктория всегда выглядела безупречно строго, редко позволяя себе какие-то отступления от общепринятых норм. Статус директора крупного агентства недвижимости обязывал ее производить исключительно благонадежное впечатление на окружающих. Стильная бежевая блондинка с ровным белесым тоном и цепкими темными глазами. Воплощенная аккуратность и сдержанность. Поэтому множество тончайших косичек, украшавших ныне ее светлую (и в буквальном смысле тоже) голову, мягко говоря, удивили меня. Равно как и прорезанные на коленях джинсы вместе с прильнувшими к тонким запястьям фенечками.

– А, – Виктория отмахнулась, – наличие подрастающей дочери и не до такого доведет.

– Я решила сменить маме имидж, – серьезно заявила Дарья.

– За это она неделю сама убирает свою комнату и помогает Татьяне в приготовлении еды, – многозначительно вставила Виктория. – Нужно же хоть как-то готовить ее к будущей самостоятельности. Пришлось смириться с косичками. Да ты не переживай! Это ж я только на воскресенье. К завтрашнему дню все верну к прежнему порядку. Снова буду взрослая, серьезная и представительная.

Я почувствовала, что уже совершенно ничего не понимаю. Виктория, с которой мы дружили с раннего детства, всегда была натурой властной и вспыльчивой. Ни подобной кротости, ни подобного альтруизма я в ней никогда и не подозревала.

– Вот до чего Дарья мать довела, – улыбнулся Шурик.

– Это не я, – Даша очаровательно повела плечиком, – это ее любовь ко мне довела.

– М-да уж, – Виктория мрачно улыбнулась, – любовь, она и не до такого доведет.

– Видишь, видишь, – радостно закричала я Шурику, – весь твой реализм летит к черту!

– Мой реализм не летает, – пытаясь сохранить полную невозмутимость, отрезал Шурик.

* * *

Виктория умчалась за покупками, Дарья забилась в свою комнату и обложилась льдом со всех сторон.

– Вот так вот, – улыбнулся Шурик. – Оказывается, галантность тоже может быть полезной. Всего лишь гостеприимно открыл дверь – в результате оказался в крайне благоприятной, в смысле возможности спокойно пообщаться, ситуации. Итак, – Шурик соизволил наконец перейти к делу. – В этой папке собранная мной ранее информация. – Бывший муж протянул было мне темно-бордовую канцелярскую папку, потом замешкался и забрал ее обратно. – Знаешь, я лучше пока не буду давать тебе досье на всех исследуемых. Если захочешь, потом пришлю все в электронном виде. А из бумаг отдам тебе только мини-досье на твои объекты. То есть на тех, справки о которых будешь наводить именно ты. Ладно? Предупреждаю сразу – сам я про этих людей ничего пока не узнал. В досье мелочи всякие, исключительно общедоступные биографические данные. А мне нужно что-то личное, не то, что выставлено на публичное обозрение. Понимаешь? В общем, нужно составить более подробные досье на наши объекты.

– Сколько этих объектов-то?

– Двое осталось. Нужно узнать, на чем эти люди делают деньги. Особое внимание уделяем тому, откуда у них появился стартовый капитал. Так сказать, проверяем благонадежность…

– Зачем?

– Кэт, ты действительно никчемный детектив. Настоящий сыщик никогда не станет лезть к клиенту с лишними вопросами.

– Ну, знаешь ли, – возмутилась я, – чтобы что-то найти, прежде всего нужно знать, что искать…

– Скажем так, – Шурик мелко забарабанил кончиками пальцев по столу, – один банк собирается дать этим гражданам кредит. Мне поручили проверить, не аферисты ли эти люди.

– Тебе? – я поперхнулась от столь незатейливой лжи. – Шурочка, ну что же это за банк такой, который вместо службы безопасности заводит себе одного программиста?

– Частный, – не моргнув глазом, заверил меня второй бывший муж, сделав такое искреннее выражение лица, что сомнений в нечестности его слов остаться просто не могло. – Это мои друзья.

Вообще-то круг друзей Шурика мне был отлично знаком.

– Ну хорошо, – второй бывший муж понял, что рассекречен. – Ты права. У меня нет друзей, это место вакантно. Кредит собирается давать не банк, а частное лицо, которое привлекло меня к проверке, потому как я случайно перегнул палку при саморекламе. Понимаешь, я обосновывал собственную необходимость для безопасности работы, подразумевая безопасность работы компьютера. А этот человек превратно понял меня и предложил работу совсем другого плана. В общем, заказчик платит неплохие деньги. – Шурик наконец передал мне в руки злополучную папку. – Зачем же отказываться?

Шурик достал точно такую же, как с основным пакетом бумаг, бордовую папку, усмехнулся при этом, мол, у этого дела уже вырисовывается фирменный корпоративный стиль, положил в нее предназначающиеся для моей работы распечатки и протянул мне.

– С каких пор ты стал влезать в сомнительные авантюры? – не унималась я.

– Наличие супруги, относящейся к высшему обществу, обязывает… – неопределенно заявил Шурик. – Ладно, ты пока думай, а я пойду сварю кофе. Кстати, за каждое досье ты получишь вот такое вознаграждение. – Словно в классических кинодетективах, Шурик вывел цифру на тетрадном листике и протянул мне.

– Можно я не буду сжигать или съедать этот листок? – Честно говоря, меня давно уже воротило от всех этих шпионских штучек. – У меня, знаешь ли, расстройство желудка от количества съеденной за последние пару лет секретной документации.

Шурик молча ушел. Несколько секунд я боролась с желанием немедленно развязать загадочную папку. «Нет! – пришлось мысленно выругать себя. – Ты же прекрасно знаешь собственную беспомощность в принятии правильных решений! Стоит сейчас среди этих подследственных мелькнуть интересному лицу – и ты тут же согласишься взяться за дело. Просмотр папки лишит тебя объективности…» Я, памятуя о том, что, принимая важные решения, необходимо расслабляться, уткнулась взглядом в аквариум с рыбками. Отчаянно взывая к здравому смыслу, я тщетно пыталась заглушить в себе голоса авантюризма и страсти к самоутверждению.

– Расслабляешься? – Шурик поставил передо мной миниатюрную чашечку. Я невольно поморщилась, демонстрируя неуважение к традиции распития кофе из емкости наперсточного калибра. – Рыбки – это хорошо. – Шурик продолжал: – К слову сказать, это – предыдущее сумасшедшее увлечение нашей Дарьи. Представляешь, она каждой рыбешке дала имя.

– Родословную каждой особи она отслеживать не пробовала? – приподняла брови я.

– К счастью, до такого она еще не додумалась.

– Кстати, – мне вдруг в голову пришла забавная идея, – предлагаю при посторонних говорить о наших подопечных, будто о рыбках. Информативно и не подозрительно. Скажем: «Знаешь, моя золотая рыбка всю жизнь прожила на честном подножном корме».

Шурик тут же включился в игру:

– Или: «Дорогая, наши меченосцы при ближайшем рассмотрении оказались кровожадными пираньями». Договорились! Я очень рад, что ты согласилась взяться за дело. Думаю, мы отлично справимся!

Как это обычно и бывало, самые важные решения я принимала незаметно для себя. Утешало лишь то, что так или иначе Георгий будет проучен. В случае удачной развязки расследования он лопнет от зависти, а в случае неудачной – сойдет с ума от раскаяния, что уехал и позволил мне делать что хочу.

Глава третья, план планом вышибающая

Распахнутые настежь окна форда все равно не спасали от невыносимой духоты этого воскресного вечера. Даже то, что вдоль трассы с обеих сторон тянулась тенистая лесопосадка, ничуть не добавляло природе свежего воздуха. Вместе со всем окружающим миром я мучительно томилась ожиданием дождя. Небо многообещающе хмурилось, но сохраняло издевательскую сухость.

Согласившись на предложение Шурика, я, конечно, сорвала собственные планы по долгожданному шопинг-релаксу. Вместо похода по магазинам я бесцельно колесила по городу, стараясь сосредоточиться. Раскрытие заветной папки с информацией о нуждающихся в проверке объектах порадовало и огорчило одновременно. Первоочередным заданием от Шуркиных клиентов был серьезный дядька, местный бизнесмен с мощной выпяченной челюстью и свирепым прищуром глаз, в общем, с лицом завзятого уголовника. Генеральный директор и учредитель фирмы «ОПА», основным направлением деятельности которой официально считалось изготовление полиграфической продукции.