Дети судьбы

— Кто это? — спросил начальник полиции, увидев человека, бегущего к школе.

— По-моему, это — сенатор Давенпорт, — ответил Алан Шепард, директор школы, глядя в окно.

— Этого ещё мне не хватало! — воскликнул Дон Калвер.

Через секунду Флетчер ворвался в кабинет. Начальник полиции поднял голову, пытаясь скрыть своё недовольство, когда сенатор остановился перед ним.

— Добрый день, сенатор.

— Добрый день, — ответил слегка запыхавшийся Флетчер.

Флетчер с восхищением относился к дородному начальнику полиции, постоянно жующему сигару. Было известно, что Калвер руководил своей полицией не по инструкциям.

Флетчер кивнул Алану Шепарду и обратился к начальнику полиции:

— Вы можете ввести меня в курс дела?

— В школе один вооружённый террорист. Он, вроде бы, вошёл в школу средь бела дня, за несколько минут до окончания занятий. — Калвер обернулся к наскоро нарисованному плану первого этажа школы, висевшему на стене, и указал на маленький квадрат с надписью «кабинет рисования». — Нет, кажется, никакой особой причины, почему он выбрал класс мисс Хадсон, кроме того, что это была первая комната у него на пути.

— Сколько там детей? — спросил Флетчер у директора.

— Тридцать один, — ответил Шепард, — и Люси среди них нет.

Флетчер попытался скрыть своё облегчение.

— А этот террорист — что мы о нём знаем?

— Немного, — ответил начальник полиции. — Но каждую минуту мы узнаём о нём всё больше и больше. Его зовут Билли Бейтс. Нам сказали, что месяц назад его бросила жена, а незадолго до того его уволили с работы: он был ночным сторожем в универмаге и слишком часто выпивал на рабочем месте. За последние несколько недель его несколько раз вышвыривали из баров за дебоширство, и один раз он даже провёл ночь в полицейском участке.

— Добрый день, миссис Давенпорт, — поздоровался Шепард, поднимаясь с места.

Флетчер обернулся и увидел Энни.

— Люси не была в классе мисс Хадсон, — сообщил он.

— Знаю, — сказала Энни. — Она была со мной. Когда мне позвонила Салли, я оставила Люси у Марты и приехала сюда.

— Вы знаете мисс Хадсон? — спросил начальник полиции.

— Наверно, Алан вам сказал, что все знают Мери, она — местная достопримечательность: самая старая учительница в школе. — Шепард кивнул. — По-моему, все в Хартфорде знают хоть кого-нибудь, кто у неё учился.

— Что вы о ней скажете? — спросил Калвер, поворачиваясь к Алану Шепарду.

— Ей — за пятьдесят, незамужняя, спокойная, твёрдая, пользуется всеобщим уважением.

— Как, по-вашему, она будет вести себя, оказавшись в опасности?

— Кто знает, как поведёт себя человек, оказавшись в такойопасности? — ответил Шепард. — Но я уверен, что она готова пожертвовать жизнью ради детей.

— Я опасался, что вы это скажете, — сказал Калвер. — И моя обязанность — сделать всё, чтобы ей не пришлось пожертвовать жизнью. У меня тут вокруг здания — сотня вооружённых людей, и снайпер на крыше соседнего дома сообщает, что иногда в окно видит Бейтса.

— Вы пытаетесь вступить в переговоры? — спросил Флетчер.

— Да, в классе есть телефон, и мы звоним каждые несколько минут, но Бейтс не берёт трубку. Мы также установили громкоговоритель, но Бейтс и на него не отвечает.

— Вы думали о том, чтобы послать кого-нибудь в школу? — продолжил расспросы Флетчер.

Зазвонил телефон на столе у директора; начальник полиции нажал кнопку громкоговорителя.

— Кто вы? — задал он вопрос.

— Я — секретарша сенатора Давенпорта. Я надеялась…

— Да, Салли, — сказал Флетчер. — В чём дело?

— Я только что видела последние известия по телевизору. Там сказали, что террориста зовут Билли Бейтс. Это имя мне показалось знакомым; оказалось, что у нас есть его дело — он два раза приходил к вам на приём.

— Зачем?

— Он приходил насчёт ограничений на использование оружия. Эта тема его очень волнует. В своих заметках вы написали: «ограничения — недостаточно жёсткие, продажа оружия несовершеннолетним, удостоверения личности».

— Да, теперь припоминаю, — сказал Флетчер. — Умный, полный всяких идей, но необразованный. Молодец, Салли.

— Вы уверены, что он — не психопат? — спросил начальник полиции.

— Да, уверен, — ответил Флетчер. — Он — думающий, стеснительный, даже робкий, но больше всего он жалуется на то, что никто его не хочет слушать. Иногда такие люди думают, что для того, чтобы высказать свою точку зрения, им нужно пойти на крайние меры, если всё остальное не помогает. А когда, после того, как он был уволен, его бросила жена, чаша его терпения переполнилась.

— Значит, нужно с ним разделаться, — сказал начальник полиции, — как поступили с тем парнем в Теннесси, который запер служащих в налоговом управлении.

— Это — совсем другой случай. Там был зарегистрированный душевнобольной. А Билли Бейтс — просто одинокий человек, который хочет привлечь к себе внимание; именно такого типа люди регулярно приходят ко мне на приём.

— Да, уж моё-то внимание он к себе точно привлёк, — ответил начальник полиции.

— Потому-то он и пошёл на такие крайние меры, — сказал Флетчер. — Позвольте мне поговорить с ним.

Калвер впервые вынул изо рта сигару. Как его подчинённые могли бы объяснить Флетчеру, — это означало, что он задумался.

— Ладно, но добейтесь только одного — чтобы он снял трубку, а потом я буду с ним говорить. Понятно? — Флетчер кивнул; Калвер повернулся к своему помощнику и добавил: — Дейл, скажите им, что мы с сенатором пойдём к нему, так что пусть не открывают огонь. — Калвер взял микрофон и сказал: — Пошли, сенатор.

Когда они шли по коридору, Калвер добавил:

— Вам нужно лишь подойти к входной двери и сказать что-то очень коротко, потому что я хочу только, чтобы он снял трубку.

Флетчер кивнул. Начальник полиции открыл перед ним дверь. Он сделал несколько шагов и остановился, держа в руках микрофон.

— Билли, я — сенатор Давенпорт, вы пару раз ко мне приходили. Нам нужно поговорить с вами. Будьте любезны, поднимите трубку на столе мисс Хадсон.

— Повторите, — рявкнул Калвер.

— Билли, я — сенатор Давенпорт, будьте любезны снять трубку…