Дети Тихого Камня
Шрифт:
– Тебе лучше будет спросить у него. – взяв себя в руки, сдержанно ответила Мари-Элизабет. Так вымерено она произнесла эту фразу, только потому что вопрос задал Майкл и его интерес к семейному бизнесу с самых ранних лет у старших было принято поощрять. Если бы Эбигейл посчастливилось задать тот же самый вопрос, мать бы взорвалась в считанные секунды. – В эти дела твой отец меня посвящает не более, чем тебя.
В обеденной снова воцарилась тишина. Миссис Томпсон с нескрываемой ненавистью разглядывала себя в отражении серебряной столовой ложки под тиканье антикварных часов пять, семь, пятнадцать минут… Обед не мог начаться без хозяина дома во главе стола, но, видимо, у него было более важное дело. Все терпеливо ждали
– Ох, да же, Диана, милая…
И тут, доселе терпеливая и понимающая Мари-Элизабет с грохотом швырнула ложку, которая служила ей зеркалом последние несколько минут, на стол и одним рывком поднявшись из-за стола, с каменным лицом и яростным взглядом направилась к приоткрытой двери кабинета. Распахнув её настежь с такой злостью, что она ударилась об стену, миссис Томпсон влетела в кабинет и силой выхватив из рук мужа телефон, сбросила вызов.
– Ты что себе позволяешь!? – заревел Роджер. Он не успел даже показать удивления, у него так было всегда: разгон от спокойствия до агрессии занимал меньше полсекунды. – Наверно забылась!?
– Беру пример с лучших! – тыкнула телефоном в грудь мистеру Томпсону Мари-Элизабет. – Ты что творишь? Тебя твоя семья больше сорока минут за столом ждёт, пока ты тут наобщаешься вдоволь… Ты не думаешь даже минимальное уважение проявить!
– Я могу делать, что захочу! Напоминаю тебе об этом. – огрызнулся Роджер и намеренно задел плечом свою жену. – И уважение буду проявлять тогда, когда захочу!
– Да можешь, можешь! – закричала миссис Томпсон ему прямо в лицо. – Все знают о твоём положении. И ладно я, у нас с тобой уже много лет всё понятно, но постеснялся бы своим шалавам звонить при детях! Они твоё наследие, так что ты им показываешь!?
– Думаешь ты своими истериками им сейчас делаешь лучше!? – скандал плотно перешёл на повышенные тона. – Если бы ты сейчас не устраивала сцен, они бы это даже не вспомнили на завтра!
Роджер был не прав. Дети помнили. Большинство родительских ссор и колких фраз отца, Майкл и Эбигейл помнили достаточно отчётливо. Эмили была ещё слишком мала, чтоб вникать во все перипетии семейных отношений, но даже она понимала, что что-то идёт не так. Конечно, всей глубины и причин, не понимал ни один из них, но вряд ли люди будут упрекать и кричать друг на друга ради забавы. Хотя, даже такое могло случиться в Квайтстоне… Но сейчас явно не тот случай.
Тон Роджера и Мари-Элизабет с каждой фразой становился всё выше, а выпады в сторону друг друга всё более и более изощрёнными. В какой-то момент, это стало невозможно слушать. Мисс Бёрбал, через силу натянула добродушную улыбку и распахнув руки, будто собиралась обнять все детей разом, жестами попросила их подняться из-за стола.
– Дорогие, давайте-ка, пройдём в гостиную. – аккуратно попросила женщина и помогла самой младшей, Эмили, спуститься со стула. – Родители заняты, не будем их отвлекать, да? Посидим пока, сыграем в нарды. – мисс Бёрбал собрала всех троих Томпсонов почти в охапку и стала, будто утят, направлять к выходу. Перед самой дверью, она обернулась и резко изменилась в лице. – А ты чего там застряла, девица? – опытная служанка заставила молодую горничную покраснеть свои вопросом. – Нечего там уши греть, давай с нами. Тоже сыграешь, если умеешь, от тебя не убудет. Быстро!
Анна смотря под ноги, точно пушинка, быстро пролетела от сервировочной тележки в гостиную так, будто её балетки и вовсе не касались пола. Когда мисс Бёрбал убедилась, что никого, кроме мистера и миссис Томпсон в этой части дома не осталось, она тихо, слегка склонившись, будто хозяевам сейчас было дело то соблюдения правил, отступила и закрыла за собой дверь.
Поместье Квайтстон было удивительным местом. То в нём был слышен каждый шорох и скрип старой половицы, то просто закрытая дверь могла
спасти от зашкаливающих децибел. В гостиной было тихо. То самое место, где сегодня и началось «приключение» детей Томпсанов, если его можно было так назвать. Кто бы знал, что невинная игра в поиск сокровищ обернётся такой чередой бед!– Это мама и папа из-за меня ругаются? – со всей глубиной детской невинности спросила Эмили у собравшихся. – Я виновата?
– Нет, ты что! – тут же вскинулась Эбигейл и приобняла сестрёнку за плечи. – Ты тут совсем не при чём… Никто из нас не при чём!
Девчонка хотела сказать что-то ещё, дабы убедить сестру и избавить себя и всех остальных от накатывающих у Эмили слёз, но её прямолинейность не давала ей выдумать что-нибудь эдакое, чтобы сделать эту ситуацию доступной пониманию маленького и чувствительного, милого создания. На помощь ей пришёл Майкл:
– Ты же знаешь, какая у отца нервная работа. – подхватил слова Эбигейл Майкл и, расстегнув пиджак, засунул руки в карманы брюк, сделав свой образ свободнее. – Мы же как раз говорили об этом с мамой… Наверняка, какой-нибудь важный контракт сорвался, а вместе с ним и прибыль, и теперь они не полетят в Европу… Ты же знаешь нашу маму! Несколько месяцев без музеев и Британских брендов и у неё уже начинается паника.
Майкл усмехнулся и выглядел при этом довольно убедительно. Так легко и неотъемлемо ему давалась эта ложь, что лучшие в мире игроки в покер позавидовали бы. Эбигейл смерила его благодарным взглядом, так как младшенькая успокоилась и уже не так глубоко уходила в свои надумывания. Но всё же, нужно было её отвлечь.
– Так что, мы играем или нет? – спросила Эбигейл удручённо. – Мисс Бёрбал, вы обещали!
– Да, да, конечно… – женщина растерялась на мгновение, а потом стала трясти рукой в сторону винтажного секретера. – Анна, достань там… В верхнем правом ящике коробка. Да, именно.
Прислуга достала коробку с шахматами и, переставив с журнального столика вазу на камин, положила на него игру. Дети тут же принялись обустраивать поле, как того полагали правила и считаться, чья партия будет первой. Они и думать забыли о том, что было всего пару минут назад. Мисс Бёрбал всё ещё была насторожена и то и дело, поглядывала на дверь, ведущую к столовой и беспокойно перебирала пальцы, будто чувствовала неладное. Конфликты не новы для этой семьи, но сейчас, как будто всё по-другому…
– Анна, давай с нами? – предложила Эбигейл горничной, и та замотала головой.
– Что ты! Я не умею в это играть. Если только в шашки…
– Мы научим. – отмахнулся Майкл, даже не подняв взгляда. – Давай, нам не хватает одного. Будешь играть с Эмили. С ней у тебя точно проблем не будет.
– Эй! – вскинулась младшая сестра, и толкнула брата в плечо. – Я не так ужасно играю. Да, долго, но не ужасно!
– Прости, Эмили. – извинился Майкл абсолютно без эмоций, но глаза всё-таки от игрового поля поднял. – Я не имел ввиду, что ты плохо играешь, просто ваша партия будет медленнее, и чтобы она не затянулась на бесконечно, мы с Эбигейл сможем вам подсказывать.
– Тогда мне будет помогать Эбигейл! – тут же выдала Эмили, всё ещё обиженная на брата.
– Как пожелаешь. – покорно склонил голову Майкл и установив последнюю фишку, объявил: – Мы с Эбигейл играем первые, чтоб на примере своей игры объяснить правила Анне. Надеюсь, против этого ты не будешь?
В его голосе было слышно столько яда, хотя, взглянув на невинное личико люди бы подумали, что это чистый ангел во плоти. Майкл научился этому у старших. У отца, у своих учителей, в «высшем свете», куда изредка, но брал его с собой отец. К своему невеликому возрасту он выучил этот стиль общения, как дважды-два и назывался он: «унижать самыми невинными фразами». Вроде тебе и предъявить ничего оппонент по разговору не сможет, но и осадочек неприятный у него останется.