Дети всегда правы

Последние два года на праздники Мелани показывает лучшие моменты из своей жизни — best of, настоящий фейерверк, побивающий все рекорды рейтингов.

Позавтракав — благодаря спонсорам — производителям диетического варенья, этикетки которого Мелани старательно продемонстрировала на камеру, — она приняла душ. В этот момент стрим прерывался, и в прямом эфире показывался «Альбом воспоминаний». Первый помощник Мелани занимался монтажом, собирал ролики из тех записей, когда Кимми и Сэмми были еще маленькими. Под печальную музыку, не защищенную авторским правом, Вилфрид перемешивал самые трогательные сцены: пикники, поездки в парки аттракционов, каникулы, встречи с фанатами. Большинство подписчиков «Мел Инсайд» следили за «Веселой переменкой» и обожали пересматривать эти моменты, потрясающие до глубины души.

Одевшись, Мелани возвращалась в прямой эфир и откровенничала на камеру о производителях одежды на ней. Каждый день ее образ менялся, и она никогда не возвращалась к одному и тому же «луку» дважды. Затем Мелани делала вид, что красится первый раз за день, и рассказывала зрителям об используемой косметике, с восторгом нахваливая ее преимущества. Затем ей нужно было выпить первый эспрессо марки «Френдли» — по контракту она должна отведать кофе дважды в день. Двадцать лет «Френдли» выпускали напитки линейки люкс, их капсулы выглядели как драгоценные камни в шкатулке, однако позже фирма решила расшириться и сосредоточилась на семейной аудитории, которая с большим уважением относилась к природе. Теперь их главной целью было завоевать широкую публику — так называемую next door. Проблема в том, что врач запретил Мелани пить кофе из-за нервов. Поэтому, как только представлялась возможность, она не допивала и тайком ловким движением руки выливала содержимое в раковину.

Тем утром, одеваясь, Мелани чувствовала себя не такой энергичной, как обычно. Легкая усталость — или пониженное давление, подумала она — мешала выйти в прямой эфир по расписанию. Уже некоторое время Мелани чувствовала себя как на американских горках: то ее переполняли силы, и она прыгала по дому, словно блоха, то уставала и валилась с ног. Когда она в последний раз общалась по видео с доктором Роком, тот заметил ее усталость, однако параметры с ее смарт-часов выглядели абсолютно нормально. Доктор предположил, что речь идет о психической усталости.

К счастью, у Вилфрида всегда заготовлены на подобные случаи архивы монтажа, поэтому у Мелани появилось еще двадцать минут.

Мелани дала себе передохнуть, рассеянно вглядываясь в пустоту, а затем включила радио, чтобы послушать новости, которые могла бы прокомментировать во время дневного эфира. «Веселые счастливчики», как она теперь называла своих фанатов, любили, когда она делилась своим мнением о глобальных проблемах.

Девятичасовые новости уже начались. Мелани прослушала заголовки, однако мысли ее были далеко. Она думала о программе на день, о способах разнообразить утренние ритуалы, о контракте, который собиралась подписать с крупным производителем косметики, о том, что камера номер восемь снимает ее с лучшего ракурса, чем камера под номером девять… как вдруг голос журналиста грубо ворвался и выдернул ее из этих размышлений: «Мы буквально только что узнали, что Кимми Диоре, бывшая звезда „Ютьюба“, подает на родителей в суд за ущерб, нанесенный ее имиджу, праву на личную жизнь и сомнительные методы воспитания. На сегодняшний день Кимми Диоре является пятым ребенком-инфлюенсером, который подает в суд на родителей по достижении совершеннолетия. Мы обсудим эту тему более подробно в дневных новостях, однако на данный момент нам уже удалось побеседовать с господином Бюисоном, членом коллегии адвокатов Парижа, который консультировал нескольких бывших детей-инфлюенсеров и ютьюберов, в частности Крошку Дороти. В двадцать два года ее состояние оценивается в четыре миллиона евро. Дороти подает в суд на отца за нарушение закона о детях-инфлюенсерах».

Мелани машинально выключила радио.

Несколько секунд она с трудом восстанавливала дыхание в тишине.

Она не верила своим ушам. Наверное, она просто не поняла. Набрав запрос в поисковике на телефоне, Мелани с ужасом убедилась, что та же новость подхвачена десятками других СМИ.

Кимми? Это невозможно.

Мелани не может вернуться в эфир. Просто не может.

Она уже испытала на себе внимание СМИ и знала, к чему это приведет.

Монтаж Вилфрида все еще крутился в эфире. Надо предупредить помощника, чтобы он занялся стримом и пустил другие архивные ролики.

Но у Мелани просто не было сил.

Следовало успокоиться.

Ее дочь… ее дочурка… Малышка Кимми подает на них в суд…

Мелани почувствовала себя до ужаса одинокой.

Брюно ушел ранним утром в шоурум джакузи, чтобы выбрать подходящую для их сада модель в качестве подарка от компании. Может, он все знал и скрыл от нее?

А может, об этом было написано в заказном письме, за которым Мелани поленилась сходить на почту?

Нет, это невозможно. Ей не верится.

Ее малышка Кимми подает в суд…

Сообщение Вилфрида вырвало Мелани из оцепенения: он займется эфиром.

Мелани сядет и будет ждать мужа. В тишине.

«Дорогие» начнут волноваться.

Она получит море сообщений, потому что они с ума сходят по любому поводу.

Плевать на «дорогих», хоть раз — черт — они могут подождать. Она и без того дает им много, это переходит уже все границы. Как же иногда эти «дорогие» бесят.

Мелани выпьет кофе. И плевать. Глубоко плевать. Она так устала.

Кстати, да, она попробует все капсулы. Желтые, зеленые, розовые и — главное — золотые. Все золотые.

В конце концов, она — фея и ничего не боится. На фей нельзя подавать в суд. Феи бесстрашные. Феи умеют различать добро и зло. Феи выше всех обстоятельств и мерзких нападений.

* * *

Бывалые полицейские поддерживали традицию, называя Клару Профессоршей. Однако после поразительного, нашумевшего возвращения в тренды ведущего-грамматиста шестидесятых — восьмидесятых годов на платформу «Винтаж», несмотря на то, что тот умер много лет назад, молодежь прозвала Клару Академиком Капелло. В уголовной полиции, как и в остальных отделах, с ней часто заключали пари, делали ставки… Чаще всего требовалось ввернуть в протокол редкое словечко или несуществующее выражение, вытянутое наугад. Ее новой группе очень нравились подобные игры — надо же как-то развлекаться. В прошлый раз Кларе пришлось употребить слово «припорошенный» — детская забава — в заключение, направленное в прокуратуру. До этого ей попались «елки-палки» — пришлось потрудиться. В этот раз Клара должна была вставить устаревший, но очаровательный глагол «выбранить» в сводный отчет. Она всегда выигрывала.

Весь день Клара провела за образовательной онлайн-программой о невербальном поведении, предшествующем вспышке агрессии.

Вернувшись домой, следовательница включила радио. Ей никогда не нравились каналы, крутящие новости двадцать четыре часа в сутки, но кроме вечерних выпусков и нескольких ежедневных программ по спутниковому и кабельному было больше нечего смотреть.

Открывая холодильник в поисках еды, Клара вдруг уловила имя Кимми Диоре и прислушалась. Она подошла поближе к колонкам.

Женщина — явно эксперт по этому вопросу — уверенным голосом уточняла некоторые детали:

— Не только бывшие дети-звезды подают на своих родителей в суд. Мода на отключение от соцсетей и сокращение цифрового следа пользуется все большей популярностью у молодежи. Повзрослев, некоторые из них осознают, что уже обременены огромным цифровым багажом, который уничтожает все надежды на анонимность. Тогда, согласно праву на образ и цифровую девственность, они прибегают к правосудию и требуют, чтобы родители удалили их фотографии или видео, снятые, когда потерпевшие были детьми. Некоторые даже требуют компенсации морального вреда.

Журналистка, голос которой казался Кларе знакомым, продолжила беседу:

— Вернемся к новости, которая собрала нас здесь вместе: к иску Кимми Диоре. Она подает на родителей в суд за ущерб, нанесенный ее имиджу, нарушение права на личную жизнь и сомнительные меры воспитания. Вопрос к вам, господин Корин Бюисон, что именно это значит?

— По закону, до совершеннолетия право на образ ребенка принадлежит его официальным опекунам. Но этот образ — не их собственность, а объект защиты. Родительский контроль в общем и целом должен служить интересам ребенка. Некоторым родителям и в голову не приходит, что их чадо рождается уже с правом на образ, поэтому ведут себя как владельцы. Родители, на которых дети сегодня подают в суд, не только не защитили это право, но в некоторых случаях, можно сказать, злоупотребили своей ролью в воспитании.