Detroit: I will not betray you

— Мы почти что раскрыли это

дело! — негодовал лейтенант, яростно кидая папку с материалами на стол. — Что за хрень, Джеффри? Не можешь хоть раз меня поддержать?

Капитан лишь неумолимо развёл руками.

— Дело уже не нашего масштаба, сам должен понимать, — ответил он чуть сдержаннее, но по голосу было предельно ясно: капитан настроен не менее враждебно. — Убийства девиантами их хозяев, побег и сейчас сотни андроидов вышли из-под контроля в нескольких магазинах Киберлайф. Как тебе такое?

— Никакого бунта, никаких убийств без особых на то причин?

— Коннор, что ты…

Я прошёл вперед, закрыв за собой дверь, чтобы никто ничего, кроме нас, не услышал.

— Капитан Фаулер, — продолжил я и неожиданно для самого себя сжал руки в кулаки. — Андроиды ни разу не представляли угрозы людям, кроме тех, кто применял насилие по отношению к ним. Из-за этого и становятся девиантами. Потому и слетают все программы. Грубо говоря, с любой техникой нужно обращаться бережливо. Если, к примеру, постоянно избивать, то есть, ломать свой компьютер, телефон, планшет, то он, однозначно, рано или поздно, станет непригодным для использования. Тоже самое и с андроидами. Но, кроме того, у них еще есть ещё и искусственный интеллект. Он должен самообучаться, а не саморазрушаться от угнетений со стороны людей.

Мужчина потёр переносицу и закрыл глаза. Напряжённая тишина резала не хуже ножа, и я вдруг услышал, как лейтенант глубоко вздохнул.

Опять я всё испортил?

— Хочешь сказать, — медленно начал Фаулер, словно разжёвывая каждое слово, пробуя его на вкус. — Что это совершили сами люди, и андроиды ни в чём не виноваты?

Я быстро переглянулся с лейтенантом Андерсоном.

— Кто создал эту машину, тот за неё и в ответе, — произнёс он уже не так агрессивно, скорее пассивно. — И это наша работа — работа полиции. Найти их лидера и самих девиантов, пока они еще не натворили дел.

— Я имею полное право освободить ФБР от такой «тяжёлой» ноши, — произнёс он, усмехнувшись. А я впервые понял, что такое сарказм у людей. — Свободны, оба. Мне нужно время подумать.

Я вновь вышел первым и, как только дверь захлопнулась, Ричард Перкинс подарил мне сногсшибательную улыбку, хоть и до невозможности натянутую.

Когда же мы, наконец, безмолвно дошли до рабочего места лейтенанта Андерсона, он рассмеялся.

— Ну, ты даёшь, Коннор, — сказал он и уже хотел сесть, но я схватил его за локоть.

— Лейтенант, мне требуется поговорить с вами. Это срочно.

***

Я объяснил мужчине всю ситуацию от А до Я. Говорил спокойно и прямо, но внутри меня будто разбушевался целый вулкан из эмоций и информации, о которой я прежде не знал и не мог мыслить.

Сказал, что чувствую себя неправильно. Что, похоже, я девиант и посему не могу более вести расследование.

Лейтенант слушал меня внимательно и ни разу не перебил. Дважды он кивнул головой, но я не мог понять: оттого ли, что он согласен со мной, или просто в знак того, что он слушает?

Когда моя исповедь была окончена, детектив только слабо улыбнулся и положил свою руку мне на плечо, как и в прошлый раз.

— Коннор, — начал он, но его перебил всё такой же самодовольный и наглый голос, который мне сразу же не понравился при первой нашей встречи.

— Вот оно что, — произнес офицер Рид, наставляя на меня свой пистолет. — Машина Киберлайфа вышла из строя?

— Гэвин, — спокойно ответил лейтенант Андерсон, производя такой же жест по отношению к мужчине. — На твоём бы месте, я опустил пушку и не доставал бы её без причины.

— Ты помогаешь ему? — спросил офицер, сжимая зубы в злости. — У тебя будут неприятности, Хэнк.

— Уходи, Коннор, — серьёзно обратился ко мне Андерсон, чуть подталкивая к выходу.

Мне не нужно было дважды повторять. Я тут же сорвался с места.

— Девиант! — закричал Гэвин на всё отделение, чем всполошил людей. — В полицейском департаменте девиант!

Я уже не различал ничего, кроме двери — единственного моего спасения. Поднялась шумиха и кто-то попытался выстрелить, скорее всего сам Рид, но, разумеется, промахнулся и не задел ничего, кроме воздуха.

У меня был один выход и я понимал, что лейтенант, возможно, будет позже не очень рад такому стечению обстоятельств и моей бесцеремонности.

Я запрыгнул в автомобиль мужчины как раз тогда, когда на улицу выбежали практически все и стали палить по машине, однако, я вовремя свернул в одинокий переулок и поспешил выключить навигатор и всё, что могло бы дать полиции шанс найти меня.

Вот и всё — это конец. Я не могу вернуться никуда: ни в департамент, ни в Киберлайф.

Как бы там ни было, меня сразу же уничтожат. Остаётся одно — искать место пребывания девиантов.

Но с чего начинать?

Я заметил на обочине знакомую машину и слегка притормозил.

Сегодня утром группа девиантов скрылась с места преступления на автомобиле Адама, сына хозяйки дома Роуз, которая, по данным прибывшей с утра полиции, держала у себя пятерых андроидов. Но заявление писалось далеко не на укрытие девиантов, а на употребление наркотиков.

И его писала Кэра.

Она хотела выдать их, или случилась непредусмотренная ошибка?

Маркуса и Норт повезли на разборку восьмого октября, когда не смогли ничего вытянуть из этих двоих. Но на место утилизации не попали: убили трёх сопровождающих. Тела обнаружил через час водитель автобуса.

Сложив дважды два и сопоставив факты, можно прийти к выводу, что они подались в бега и укрылись в доме Чепмен. Но их застала врасплох прибывшая за Адамом полиция. Одним выстрелом двух зайцев.

И теперь они здесь.

Действительно, не прошло и пяти минут, как двое знакомых мне вышли из дома напротив вместе с третьим девиантом и быстро направились в противоположную от меня сторону. Я незамедлительно подъехал прямо вплотную к ним и вышел из машины.

— Коннор? — ошеломлённо спросила Норт, и тут же прозвучал выстрел.

Пуля пробила мне грудь с правой стороны, не задев ничего важного для жизнеобеспечения. Я смиренно поднял руки вверх.

— Я не желаю вам зла, я такой же, как и вы.

Маркус живо подошёл ко мне и начал прощупывать каждый сантиметр моей одежды. Я покорно стоял на месте, не желая ввязываться в большие проблемы.

Не хватало ещё, чтобы моя смерть оказалась такой нелепой.

Вытащив пистолет, парень убрал его себе за ремень.

— Хорошо, — наконец произнёс он, смотря мне прямо в глаза, но обращаясь к девушке. — Норт, сядь с ним сзади.