Детское время

— А ты такого уважаемого человека на реализацию своих капризов поставила! Ай-яй-яй, как нехорошо! — рассмеялась Лера.

— Я просто не хочу, чтобы она себя окончательно загнала, а то работает спины не разгибая… В министерстве сейчас много кто со всеми делами разобраться может не хуже Дон. То есть каждый по отдельности, наверное, все же хуже, но все вместе вполне себе справляются, а с этой программой у нее, надеюсь, хоть немного отдохнуть получится и, что мне кажется тоже важным, получится увидеть, что смену она вырастила отличную и ей теперь можно и отдохнуть, на пенсию со спокойной совестью уйти, с внуками понянчится…

— На пенсию? Сколько же ей лет? Полтинник-то стукнул уже?

— Давно уже за шестьдесят. Я её тоже на коктейль Яманаки посадила. Не эликсир молодости, конечно, но женщине в любом возрасте хочется выглядеть хорошо, а она вполне заслужила.

— Ну да, конечно. А это ее внуки к твоему проекту десяток разных фасадов сделали? Я насчет «с внуками посидеть»…

— Двадцать шесть фасадов… пусть с правнуками сидит! Хотя ты права, наше воспитание, а её еще мама бюрократить учила, такую фиг на пенсию выгонишь. Но нервотрепку ей подсократить не мешает. Так когда от тебя историческую энциклопедию ждать? А то, я погляжу, ты мне зубы заговариваешь, с темы соскакиваешь чтобы отлынить…

— Ну, если подумать… твои магазинчики когда, где-то через год массово строиться начнут? Вот через годик, надеюсь, и напишу всё. Если жива буду. То есть постой, ты хочешь, чтобы в каждой деревне были подробные инструкции как выстроить технологическую цивилизацию?! Как думаешь, сколько времени потребуется тем же римлянам, чтобы весь твой комплект документации спереть?

— Нисколько, все книжки еще и в магазинах в свободной продаже выложены будут. А римляне — что римляне? Им когда еще передали всю документацию по черной металлургии — они что, металлургической державой стали? Из всех реальных благ цивилизации у них только рельсы появились, а в остальном Рим Римом и остался. Потому что мало книжки читать, нужно еще чтобы написанное в книжках стало… как ты сама-то говорила, народным достоянием? А вот эти знания народным достоянием реально станут лишь когда народ появится, как у нас. И соответствующий общественный строй, который раздачу знаний населению поставит во главу. А обществе рабовладельческом, или в феодальном такого произойти не может, так что если ты о нашем индустриальном первенстве печешься, то нам продажа книжек ничем сейчас не угрожает. Потому что тут требуется уже социальная революция… красиво я сказала? Вот именно это и требуется, а вот когда оно, общество то есть, таким станет, то всего-то лет через пятьдесят… Мне тут внуки забавную историю рассказали: в Кушитском царстве какие-то тамошние инженеры все же добыли через третьи руки какие-то наши учебники и прибежали с довольными мордами к ихнему императору на предмет «дай нам волю и денег заодно, мы через десять лет китайцам так наваляем!». Короче, их повесили, чтобы народ не баламутили. Потому что если они будут делать много дешевого железа, то разорившиеся ремесленники будут для империи пострашнее китайских завоевателей.

— Ну, что-то в твоих рассуждениях есть, — ответила, немного подумав, Лера. — Но надо будет отдельно озаботиться тем, чтобы критические технологии в этих книжках явно не отсвечивали. Пусть Никита с Олей книжки перед печатью тиражей внимательно прочитают…

— Знаешь, почему наша цивилизация не загнется? — поинтересовалась у Кати Брунн за ужином в конце августа, примерно через три месяца после того, как Катя «родила» идею о подготовке «базы для потенциальных попаданцев». Эта идея даже некоторое время обсуждалась в «узких кругах», и самым ее серьезным критиком был Никита — но его критика оставалась лишь набором слов, а Минстрой все же приступил к строительству новых зданий. Не во всех, конечно, деревнях, но к середине августа уже больше полусотни зданий были практически достроены.

— Потому что у этой цивилизации уже есть могучая индустриальная основа, — ответила Катя.

— Ответ неверный. Наша цивилизация не загнется потому, что мы сумели выучить думающих людей. И научились на ответственные должности расставлять именно таких, думающих. А лично ты нашла, воспитала, обучила — тут любое слово на выбор можно подставить — на должность начальника Минстроя очень даже думающую девочку. Дон твое пожелание постаралась исполнить, но — как человек именно думающий — добавила и свое видение процесса. Поэтому в этих красивых домиках в каждой деревне будет размещаться вовсе не то, что ты себе придумала.

— Интересно, что же? Мне она ничего не говорила.

— Дон немножко подумала о том, чего в деревнях на самом деле не хватает. С магазинами там вроде все нормально, с библиотеками — если брать, к примеру, школьные библиотеки — тоже вроде неплохо. Поэтому в каждом таком домике будет стоматологический кабинет…

— И где же мы столько стоматологов-то наберем?

— Неважно у нас со стоматологами, их везде не хватает. Но если у деревне будет оборудованный кабинет, то стоматолог районный сможет в деревню приехать раз в неделю или когда нужно будет, и несрочную помощь селянам оказать. Но я не закончила: там же будет и кабинет, скажем, терапевта, еще чего-то, уже не медицинского, это Дон решила оставить на усмотрение самих жителей деревни. А вот идея твоя поставить в каждой деревне аварийный дровяной генератор оказалась более чем уместной. Причем там будет ставиться комплексная электростанция: на дизеле чтобы дать электричество критическим потребителям меньше чем за минуту и уже дровяная, на случай если сбой в сети окажется достаточно длительным. Потому что случаются у нас перебои, особенно в деревнях. Не часто, но все равно запасные электростанции особо лишними не окажутся.

— Не совсем понятно. Ладно, кабинет терапевта — там только кушетка нужна и, может быть, шкафчик с лекарствами и какими-то инструментами. А для стоматологии…

— Минприбор совместно с Дон быстро-быстро строит новый завод по выпуску стоматологического оборудования. Решили производство выделить в отдельное предприятие, а не клепать его на коленке на трех приборостроительных заводах. Тут, конечно, тоже все не просто получается, но в Госплане под это дело специальный отдел создали, вроде как временный. В смысле, под постройку завода и координацию его связей со смежниками. Но это тоже, по большому счету, фигня, сейчас самое крутое строительство пойдет для производства дизельных и дровяных электростанций.

— А зачем новые заводы для дизелей?

— Нужны потому что новые дизели, — ответил Никита, — а тут ты со своей идеей. Судостроители очень давно выражали недовольство тракторными дизелями, которые они используют как вспомогательные на судах, у Саши специально для них разработали именно то, что они хотели — но делать не стали потому что делать сто штук в год просто невыгодно. А если их же и под электростанции приспособить… в общем, принято решение мотороремонтный цех Порт-Еленинского судоремонтного выделить в отдельный завод, который и будет делать столь нужные флоту и тебе лично моторчики.

Лера неожиданно для всех просто зашлась в хохоте.

— Я что такого смешного сказал? — обиделся Никита.

— Ты ничего смешного не говорил, это я говорила. Давно еще, о том, что мы всего лишь потуже закручиваем спираль истории. Ты про завод «Дагдизель» слышал?

— Нет, а это где?

— Это когда. Был такой заводик в Махачкале, а у нас на этом месте появился Порт-Еленин. И в нем теперь строится завод для производства дизелей. А чего еще под Катину программу у нас строится?

— Вообще-то Катина идея очень богатая оказалась. Я про всё не в курсе, а если совсем грубо, то что-то такое строится сразу в восьми министерствах. У Минздрава новенький НИИ стоматологии, в просвещении — соответствующий учебный институт.

— Да детали вообще тут не важны, — усмехнулась Катя-младшая, — главное во всем этом то, что дети наши, как оказалось, любую бредовую идею в состоянии сами отшлифовать и обратить во что-то очень общественно полезное. По крайней мере в обозримые сроки у нас появится относительно вменяемая стоматология и дантистами перестанут пугать детей и взрослых мужчин.

— Вот именно, — поддержала её Оля. — Что, Никита, ответить тебе уже нечего? Да ты не бойся, когда институт достроят, я с тобой туда вместе пойду, чтобы тебе не так страшно было…

Глава 8

Борис Игоркин в гостиницу возвращался в состоянии легкой задумчивости. Конечно, получить пост директора новенького завода в сорок семь лет — это удача, можно сказать, неслыханная, а с другой… Так уж сложилось, что директорами новых заводов обычно становились инженеры в возрасте от тридцати до тридцати пяти: такие уже и опыта на производстве набраться успели, но и учиться не разучились — а ведь при назначении каждый инженер еще и полгода, а то и год проходил дополнительное (и очень непростое) обучение в Школе административного управления. А после тридцати пяти инженер занять мог пост директора лишь в том редком случае, если предыдущий директор по каким-то причинам свой пост покидал. На памяти Бориса такое случалось лишь дважды, причем оба раза старые директора уходили в мир иной. Да и на их место вставали отнюдь не начальники второстепенных цехов такого завода.