Девчонка с изнанки. Леди Клайар

И её взгляд упал на нас.

Она запнулась о воздух и остановилась, хлопая глазами. Шокер медленно поднялся на ноги.

– Вот так встреча! – произнёс он по-английски и широко улыбнулся.

– В самом деле, невероятно! – восхитилась блондинка. – Шокер, я не верю своим глазам! Ты занял мой любимый столик, между прочим!

– Так присоединяйся! – Шокер щедро повёл рукой на оставшиеся два свободных места за нашим столиком.

Блондинка на секунду задумалась, потом скинула с плеч пальто, швырнула его на диванчик и предпочла сесть рядом со мной. Видимо, ей так было удобнее рассматривать Шокера.

Шокер взглянул на меня:

– Кира, это Хельга. Она была в моей самой первой группе ловцов, здесь, в Стокгольме. Боевая подруга, можно сказать, почти год вместе в окопах… Хельга, это моя жена Кира.

Хельга сунула мне длинную узкую ладошку с великолепным маникюром. Вообще не перевариваю, когда женщины тянут руки при знакомстве. Я вяло пожала её пальцы, скользнула взглядом по лицу. Лет под тридцать на вид, на деле, возможно, чуть за тридцать.

– Я думал, тебя больше нет в Стокгольме, – сказал Шокер.

– О, да ты проверял? – удивилась Хельга, с удовольствием откидываясь на спинку дивана и закладывая ногу на ногу. – И давно?

– Года четыре назад, около того.

Хельга развела руками:

– Ты прав, в общем-то: меня нет в Стокгольме. Сюда я только приезжаю иногда. А так мы с мужем уже пять лет живём в Бергене. В Норвегии ты меня вряд ли искал.

– Нет, там не искал, – подтвердил Шокер. – Ты помирилась с мужем?

– Да вот ещё, не хватало! – хмыкнула она и даже передёрнулась. – Ты не забывай, тут тебе не Гатрия с её дурацким законом «одной бабе – один придурок на всю жизнь». Я вышла замуж второй раз, за нормального человека, который слыхом не слыхивал ни о каких других измерениях. Он нарколог, держит в Бергене успешную клинику… А ты, ты-то как? Какими судьбами здесь?

– Опять сюда направили. Живу, работаю, – пожал плечами Шокер.

– Всё ловишь негодяев?

– Можно и так сказать.

– Симпатичная у тебя жена, поздравляю, – проговорила Хельга, глазея на меня в упор, а потом улыбнулась мне. – Ты уж извини, что я так вот о тебе прямо в глаза, но почему бы и не сказать, если правда… Так что поздравляю, Шокер!

– Спасибо… Позволь, я тебя угощу, – улыбнулся Шокер Хельге.

– С удовольствием, – кивнула она. – Как обычно, пожалуйста.

Шокер взглянул на меня:

– Кира, а тебе что-нибудь принести?

Я покачала головой. Шокер ушёл к стойке.

– Совершенство… – проговорила Хельга, провожая Шокера взглядом.

– Что, прости? – я сделала вид, что не слышу её.

– Совершенство, – повторила она. – Он безупречен.

– Да-а-а, – усмехнулась я. – Сразу видно, что ты с ним давно не общалась. А когда общалась, то поленилась узнать получше.

– Нет, – возразила она, глядя, как Шокер топчется у стойки. – Он идеален.

– Я тоже так считала, пока не услышала, как он оглушительно сморкается в ванной.

Хельга повернулась ко мне и уставилась на меня с недоумением.

– Я тебе больше скажу, – я понизила голос. – Он ещё и какает. Примерно один раз в сутки. Как мне с этим дальше жить, не представляю.

Губы Хельги дрогнули, и она заливисто расхохоталась.

– А ты молодец, – сообщила она мне. – Даже начинаю понимать, что он в тебе нашёл.

– Это вряд ли, – усмехнулась я, пытаясь сообразить, нарочно ли она пытается меня унизить, или это у неё само получается, от природы. – Этого, кроме нас с ним, никто понять не в состоянии.

Шокер тем временем получил чашку и тарелку с пирогом и направился назад.

– Поверь мне, я знаю, чем отличается живой мужчина от радужной мечты, – сказала Хельга. – И я точно знаю, чего стоит вот этот идеальный самец.

– Я не готова обсуждать Шокера в таких выражениях. И тебе не советую.

– А то что? – она удивлённо приподняла бровь.

– Ничего. Просто заткнись.

Она не успела ответить. Шокер подошёл к столику и поставил перед ней тарелку с пирогом и чашку:

– Клубника со сливками и большой американо.

– Помнишь! – кокетливо заметила Хельга. – Вот я тут твоей жене и говорю, что ты совершенство. Она не согласна.

Шокер стрельнул глазами в мою сторону и тревожно прищурился.

– Может быть и совершенство, – буркнула я. – Только это моё совершенство, и у меня на него монополия. В клубе любительниц Шокера нынче новый президент, и это – я. Это для сведения заинтересованных сторон, если что.

Шокер поджал губы, пряча улыбку.

– Андрей, нам надо идти. Пора отпустить няню.

Хельга уставилась на нас:

– Няню?

– У нас маленький сын, – пояснил Шокер. – Сегодня он с няней.

– Сколько ему?

– Девять месяцев.

– Ой, какая прелесть, – Хельга отвела взгляд и задумчиво помешала кофе ложечкой. – Поздравляю ещё раз.

– А твоей дочке сколько уже?

– Было бы одиннадцать, – отозвалась Хельга, глядя в сторону.

Шокер побледнел.

– Что? Что случилось?!

– Она умерла. Три года назад, – спокойно ответила Хельга. – Она была очень больна. Тогда давно я этого ещё не знала. Никто не знал. А потом даже гатрийцы не смогли помочь.

Шокер чуть оттянул вниз ворот свитера, вздохнул, потом осторожно положил ладонь на руку Хельги и крепко сжал:

– Мне жаль. Очень. Я так хорошо её помню.

– Извини, что огорчила. Тема закрыта, – сказала Хельга и невозмутимо принялась за еду. – Вы здесь часто бываете?

– Нет. Всегда было не до того. А Кира тут вообще впервые.

– Ну что ж вы так? – укоризненно сказала она. – Если живёте в Стоке, сюда надо ходить постоянно. Тут самые замечательные пироги во всём мироздании.

Сообразив, что полчаса назад я уже слово в слово слышала от Шокера этот слоган, я решительно поднялась на ноги. Этот затянувшийся каприз ностальгии пора было заканчивать.

– Нам пора, Шокер.

– Нам действительно пора, – согласился Шокер. – Приятно было повидаться.

– И не говори, – улыбнулась Хельга. – Удачи вам, ребята! Здоровья малышу, и всё такое… И спасибо за пирог. Не уйду, пока не доем до крошки. Только… Я уж поцелую тебя, Шокер, на прощанье, не возражаешь?

Возразить Шокер не успел.