Девичник. Тихие омуты

— Тогда возьми меня, — тихо сказала я и тут же увидела, как в глазах Алеши загорелись тысячи искр ответного желания. С нерешительностью было покончено.

— Варя, я…

— Нет, ничего не говори, — закрыв ему рот ладонью, попросила я. — Слова ничего не значат. Не нужно говорить то, что принято в таких случаях. Просто люби меня…

Мои книги молча и важно взирали на нас. Я не захотела перебираться в спальню. Желание было таким сильным, что мы опустились на ковер прямо в библиотеке. Пусть свидетелями нашей страсти станут мои бесценные фолианты. Это только придает остроты тому, что происходило между нами.

— Помоги мне, Варюша, — прошептал мне на ухо Алексей. — Подскажи, что ты любишь? Я так хочу, чтобы все было безукоризненно, но… Мне все время кажется, что я делаю что-то не так.

— Нет, все прекрасно. — Я поспешила ободрить его, подумав, что сама виновата в его неуверенности. Я не смогла раскрепоститься так, как мне того хотелось. Все-таки слишком долго у меня не было мужчины. Я улыбнулась, целуя Алешу. Он хочет знать, как я люблю заниматься сексом? Да я уже забыла как. Но признаваться в этом я не собиралась. Значит, нужно на ходу придумать все то, без чего близость не получит логического завершения. Собравшись с духом, отбросив ложную скромность, я стала шептать Алеше на ухо все безумные эротические фантазии, которые приходили ко мне в голову.

— Я сделаю все, что ты хочешь… — Алексей поцеловал меня в губы. Так меня не целовал никто. Вернее, таких ощущений от поцелуя я не испытывала раньше. Он сделал это так, что у меня голова закружилась. Словно в тумане, я видела только горящие глаза, внимательно наблюдавшие за мной. Мне стало неловко и я поспешно сомкнула веки. Теперь остались только ощущения — то, что нужно.

Я так боялась, что не смогу получить от этой близости всего, но мои опасения оказались напрасными. В какой-то момент я ощутила, что волна наслаждения нахлынула на меня, унося мое тело и мысли в безграничную даль страны удовольствий. Сейчас я была ее желанной гостьей. Почему желанной? Я чувствовала, что меня здесь ждали, и теперь никто не торопит меня, не подсказывает, что пора и честь знать. Я буду здесь столько, сколько захочу. Путешествие в любовь — это здорово. И только я сегодня хозяйка над своими желаниями. Главное, что они есть, что они осуществляются с космической скоростью. Мне было так легко и свободно. Я не ощущала веса собственного тела, которое получало неожиданно мощные волны беспечной радости и счастья. Это была и я и не я.

— Спасибо тебе, — едва слышно произнесла я, когда вернулась к реальности.

— Какая ты… — Алексей склонился надо мной. Усталый, счастливый тем, что смог доставить столько удовольствия, он светился от гордости. Его мужская природа проявилась во всей своей красе.

— Какая? — улыбнувшись, спросила я.

— Я думал, ты гораздо сдержаннее.

— Короче, жаба холодная, да? — Мои губы все еще сами собой расплывались в улыбке.

— Не сбивай меня. Я не это хотел сказать.

— А что?

— Я тебя совсем не знаю, но чувствую, что мы близки.

— У меня такое же чувство. Только я не верю, что это надолго, — честно призналась я.

— Но я влюбился в тебя, — мягко, но уверенно произнес Алексей.

— Я бы хотела сказать то же самое, но не стану этого делать.

— Жаль… — Он поднялся с ковра, быстро накинул рубашку, не застегивая ее. Он волновался, явно огорченный моим ответом. Я видела это, ощущая разливающееся по телу наслаждение от сознания своей власти. Я — причина его волнения. И так здорово это знать! Не глядя на Алексея, я села, поджала колени, обняла их руками. Я уже не стыдилась своей наготы. Все было естественно. Я переставала быть дикаркой, скользкой улиткой. Далась она мне! Это все Лада. Сколько раз обзывала. Ничего, я должна быть ей благодарна. Разве можно было жить еще долгие годы, лишая себя стольких удовольствий, которые дает жизнь? Это было бы преступлением, которое моя верная подруга не дала мне совершить. Не знаю, смогу ли отблагодарить ее.

Правда, мое пробуждение не означало, что я начну наверстывать упущенное. Я еще ничего не потеряла. Скажем так, это была необходимая пауза, которую я устроила своему организму, своей женской сути, чтобы теперь мои ощущения стали еще более глубокими и впечатляющими. Я так быстро все разложила по полочкам, что сама удивилась.

— Как хорошо, — искренне призналась я.

— Только хорошо?

— Как восхитительно!

— Это лучше. — Алексей внимательно смотрел на меня.

— Спроси меня, чего я хочу, — не отвечу. Я настолько переполнена ощущениями, что сейчас мне больше ничего не нужно.

Я увидела, как по лицу Алексея промелькнула улыбка. Он сел в кресло и, лукаво глядя на меня, начал раскачиваться в нем. Всем своим естеством я чувствовала, что он хочет что-то сказать, в чем-то признаться.

— Что? — улыбнулась я.

— Я не менее счастлив, чем ты, — краснея начал он. — Однако я бы сейчас не отказался от шоколада…

— Ты сладкоежка? — засмеялась я.

— Нет. Обычно я очень спокойно смотрю на все эти лакомства. Но после секса я всегда хочу шоколада, желательно черного.

— Нет ничего проще.

Я выпорхнула из библиотеки и направилась на кухню. В моем огромном холодильнике обычно было две-три шоколадки. Мама, зная, что я предпочитаю отечественный шоколад, всегда снабжала меня самым лучшим. Я не ошиблась: на самой нижней полке лежало три плитки в узнаваемых красных обертках.

— Вот, держи. — Я протянула Алексею плитку и увидела, как загорелись его глаза.

— Ты работаешь волшебницей? — быстро разрывая обертку, спросил он.

— Скорее экстрасенсом. — Я решила, что теперь могу признаться. Если его это испугает, то пусть случится сейчас, когда я еще не успела прикипеть к нему всем сердцем. — Посмотрю на человека и скажу, что и где у него болит. А если есть настрой, то и что ему делать со своей личной жизнью. Настрою его на удачу, на перемены или, напротив, предостерегу от неверного шага. Ответственная и в какой-то степени опасная работа. Нет, не работа — призвание.

Алексей пристально посмотрел на меня, на какое-то время даже забыв о шоколаде. Он поднялся с кресла, застегнул пуговицы на рубашке. Он очень комично смотрелся в этой белоснежной рубашке, в носках и без трусов. В этом был элемент то ли растерянности, то ли нарочитой забывчивости, которая должна вызывать желание. Но я не отставала от Алексея — я вообще пока не собиралась ничего надевать на себя. Никогда еще собственная нагота не действовала на меня так успокаивающе. Я была уверена в себе и желала, чтобы мои прелести не скрывал даже прозрачный пеньюар, который одиноко лежал на кровати в моей спальне.

— Экстрасенс и массажист, — задумчиво произнес Алексей.

— Что ты имеешь в виду?

— Из нас получилась бы отличная пара. Мы бы могли работать вместе. Для лечения многих болезней нужен хороший массаж.

Как странно. Когда все мои мысли полны желания близости, мужчина, видя мое обнаженное тело, говорит о деловом сотрудничестве. По телу побежали мурашки. Мне стало неуютно в костюме Евы. Я поспешила подняться, чтобы, подобрав разбросанную по ковру одежду, надеть ее. По-видимому, Алексей неплохо разбирался в мимике. Он сообразил, что высказал мысль не совсем вовремя. Какая бы она ни была здравая, она должна была прозвучать в иной обстановке. Быстро схватив меня за руку, он, преодолевая не самое упорное сопротивление, усадил меня к себе на колени.

— Прости, Варь, прости меня. Я не то говорю, не о том.

— Сейчас твой шоколад расплавится под моим горячим голым задом, — называя вещи своими именами, сказала я.

— Это было бы здорово, — целуя меня в мочку уха, прошептал Алексей. — Я обожаю горячий шоколад…

Я не могла отказать себе в еще одной близости с этим мужчиной. Он был чертовски красив, невероятно ловок, опытен. Он так быстро доводил меня до оргазма, что я решила простить ему не вовремя высказанное предложение о совместной работе. Отдыхая после очередного пережитого пика удовольствий, я даже подумала о том, что прозвучавшее предложение было бы весьма кстати. Мне бы такое и в голову не пришло, а он в такой ситуации не растерялся. Настоящий мужчина, который никогда не забывает о своей работе. После нескольких оргазмов я была готова любой недостаток Алексея отнести к его бесспорным достоинствам.