Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая _

Я улыбнулась, вспоминая наш разговор на катере, когда она, красивая и нарядная, ехала на ужин, так желая понравиться безучастному Дугласу.

— А моя мама любила говорить “лучше жалеть о том что сделано, чем сожалеть о несделанном”.

Попрощавшись с Нари, я рассматривала свечу, стоявшую в подсвечнике на полу у стеклянной панели, которую моя Аврора зажгла, чтобы призвать Иосифа и Марию.

"Рождество — удивительная пора, которая дарит нам радость и умиротворение" — подумалось мне.

Активировав свой сотовый, я нашла заветный номер и, на минуту задумавшись, набрала СМС.

“Поздравляю с Рождеством и наступающим Новым Годом. Пусть он принесет вам с Мартой счастье и гармонию. Лили.”

Отправив сообщение, я перевела взгляд на яркий рождественский город, распростершийся у моего кресла, и задумалась. Что мне уготовил наступающий год? Я очень хотела верить, что он принесет мне хорошее здоровье и стабильность, потому что любовь у меня и так уже была.

Глава 10

— Ну что, Лилит. Давай посмотрим… — задумчиво произнес доктор Митчелл и, надев очки, начал внимательно изучать отчеты о результатах моих анализов.

Вот уже десять минут я сидела в кабинете доктора Митчелла и боялась пошевелиться, опасаясь в очередной раз получить “еще подождем и посмотрим динамику через месяц”.

— Здесь все ясно, — тихо произнес он и, поправив очки, взял рентгеновские снимки.

— Мне и пульмонолог, и иммунолог сказали, что все в порядке…

Доктор Митчелл на это ничего не ответил, вероятно, посчитав, что он лично определит состояние моих легких и иммунитета, и лишь спустя минуту, перейдя к снимкам руки, спросил:

— Как твое предплечье и плечевой сустав?

— Разрабатываю. Правда пока рука полностью не поднимается и запястье капризничает, — наморщилась я, не желая признавать за собой эту слабость. Порой, когда я делала упражнения, казалось, будто мне перебили крыло, и вот такая однокрылая я барахталась и пыталась удержаться в воздушном потоке жизни.

— Продолжай делать гимнастику, — бросил он на меня внимательный взгляд поверх очков.

— Да. Конечно, — безропотно ответила я.

В кабинете вновь воцарилось молчание, и наконец, доктор Митчелл, отложив в сторону отчеты, внимательно посмотрел на меня, а я непроизвольно сглотнула, в очередной раз ожидая своего приговора.

— Ну что могу сказать, — спокойно произнес он. — Рентгенография грудной клетки в норме. Иммунограмма в норме. Результаты анализов отличные. Так что могу тебя поздравить с официальной выпиской.

— Доктор Митчелл, огромное вам спасибо, — облегченно выдохнула я, и в этот момент мне хотелось то ли обнять Генри, то ли побыстрее покинуть пределы больничных стен и бежать без оглядки, навсегда поставив точку в этой медицинской эпопее.

В дверь постучали, и на пороге появилась мисс Малберри, для которой тоже было важно знать о результатах очередных анализов.

— Аврора, я здорова! — выкинув правую руку вверх, радостно провозгласила я, отбросив всякое стеснение.

— Очень хорошо, — степенно отреагировала моя медсестра, но по ее улыбке было видно, что она, как ответственная за мое восстановление, была рада успешному завершению своей миссии.

— Услуги Авроры тебе уже больше не понадобятся, — подтвердил доктор Митчелл, передавая результаты анализов мне в руки.

— Я буду готова съехать завтра, — серьезным тоном отрапортовала она и, вытащив из сумки кошелек, положила на стол Генри кредитную карточку. — Отчёт по расходам за текущий месяц я сегодня же вечером подготовлю и отправлю, как обычно, на электронный адрес бухгалтерии фонда.

— Да, я тоже не задержусь в апартаментах, — кивнула я, а Аврора добавила:

— Я приведу квартиру в порядок, и ключи мы оставим у консьержа.

— Через три месяца вновь на обследование, — добавил Генри серьезным тоном. — Если возникнут проблемы, звони.

Мы ехали по шумной улице, я рассматривала бегущих по делам прохожих и улыбалась — я так долго ждала, когда, наконец, окажусь по эту сторону жизни, стану одной из составляющих внешнего мира, а не наблюдателем через стеклянную стену болезни. Открыв окно, я почувствовала теплое солнечное прикосновение к моей коже и вдохнула полной грудью мартовский свежий воздух.

Зажмурившись от яркого солнца, я поймала себя на мысли, что еще никогда не чувствовала себя такой свободной. Хотелось поднять голову и крикнуть в небо “Я ЗДОРОВА!”, потому что самые тяжелые оковы — это оковы болезни. Только сейчас, оглядываясь назад, я поняла, насколько ужасный и страшный период был пройден — когда я не могла контролировать свой организм, когда моя внутренняя слабость не поддавалась привычному здоровому ритму, и я была вынуждена изо дня в день бороться, капля по капле отвоевывая у болезни свою жизненную силу и энергию.

Словно в унисон моему немому радостному крику в небо запела Анна Нетребко.

— Ну что? Как дела в больнице? — спросила Джулия в нетерпении. Ее тоже порядком тяготила эта медицинская эпопея.

— Все как нельзя хорошо! Я официально выписана!

— Ну слава всем святым! Поздравляю! — выдохнула подруга. — Когда тебя забирать?

— Мы решили с Авророй сегодня упаковать вещи. Потом я хочу помочь ей привести квартиру в порядок, хотя она сопротивляется и мотает головой. Так что если у тебя будет возможность, давай завтра в обед? Сможешь отпроситься на работе еще на час?

— Без проблем! У меня и так переработок уже на несколько дней скопилось.

Я ехала в машине и тихо улыбалась.

— Счастлива? — услышала я тихий голос Авроры.

— Очень. Чувствую себя птицей, которую выпустили на свободу.

— Надеюсь вы на меня не держите зла?

— За что? — удивленно посмотрела я на нее.

— За мой деспотизм.

— Благодаря вашему деспотизму, я здорова, — усмехнулась я.

— Ты жива… — задумчиво произнесла она.

— Все было так плохо?