Девочка Грешника
Шрифт:
Я ненавидел Шахова.
Я ненавидел Ильясова.
А гребаную Соню я ненавидел больше всех!
Развернулся и поехал в аэропорт, где уже сам купил еще один билет на самолет до Москвы.
И пока я был в небе, то закипал все сильнее и сильнее, намереваясь сделать то, что никогда прежде не делал — искать драки.
Эпической, блядь!
А потому вместо того, чтобы отмечать свой двадцать восьмой день рождения, я прямо с утра явился в офис и собрал стресс-команду. План мой был прост и незамысловат — кошмарить Шахова и Ильясова, пока она оба не взвоют. Против Данилки у меня был охуенный аргумент —
А вот насчет Камиля…пиздец ему. Я от его миллионов оставлю одни руины. Благо связи были, да и должников у меня овердохуя. А на деловую этику мне было уже срать с высокой горы.
И остановиться я уже не мог. Если замер бы, то просто сдох к хуям. И не надо меня спрашивать почему. Я всех своих друзей за этот тупой вопрос послал в дальние дали. Некоторых даже по нескольку раз.
— Итак, что там у нас? — стиснул я руки на столе и требовательно посмотрел на своих замов.
— Все готово, Роман Андреевич. До конца года выяснена потребность в трубе, кирпиче и сыпучих у компании Шахова и Ильясова. Если они не поставят объемы, то стратегические объекты попросту встанут. Основные их поставщики указаны в таблице. И да, заказчики тоже.
— Отлично. Полностью бронируйте производство этих материалов под нас до января включительно, — чеканю я каждое слово.
— Но это же…
— Ага, — кивнул я и улыбнулся как самый настоящий маньяк, — обновите предложение, но ждите, когда к нам сами придут. Палиться не будем. Теперь дальше. Что по текучке?
— Мы все забираем, Роман Андреевич, там без шансов.
— ГСМ? — накидывал я вопросы.
— Тоже порядок. Цистерны задержат, перекуп повысит прайс, дальше по накатанной.
— Ремонтное оборудование?
— Аналогично. Только такая схема подойдет лишь для Шахова. У Ильясова резервы нехилые.
— Похер, все равно делаем. И…внеплановые проверки тоже готовы, — нахмурился я, но довольно открыжил последний пункт своего плана, — осталось теперь лишь решить вопрос о дополнительном финансировании под этот колоссальный рост. Слава? — задал я вопрос ответственному.
— Все решаемо, у меня несколько предложений…, - и я улыбнулся в ответ на его слова.
Заебись!
Ведь правда?
Я счастлив, черт возьми! Я супер-мега рад! Еще немного и в пляс пойду!
А то, что харя моя недовольная, так это так — чтобы никто сильно не завидовал.
Курить начал? Так работы много.
Прибухивать? Ну и не сильно. Только на выходные и в одиночестве. Ну, а что я мог поделать, коль счастливые рожи моих друзей меня бесили неимоверно?
На баб забил? Сука, да я смотреть на этих ебаных созданий не мог, не то, что трахать.
И я хотел только одного — поднасрать этим двум семейкам и успокоиться. Словить пресловутый дзен и свалить на острова. В одного, с полным пониманием, что жизнь, черт возьми, удалась.
И плевать мне на то, что через неделю десятое сентября.
Просто до звезды!
— Роман Андреевич, — вырывает меня из дум голос Риты.
— Слушаю.
— Охрана передает, что к вам хочет подняться и поговорить Камиль Ильясов. Говорят буйный, что-то про подставы рычит, угрожает затаскать вас по судам.
— На хуй его пошлите.
— Простите…куда?
— На хуй, Рита! — зло выдал я и отключился.
Еще через три
дня мне позвонил бывший друг. Звонок я принял. Просто потому, что хотел почувствовать уже хоть какое-то удовлетворение от содеянного, которое все никак не мог ухватить за хвост.— Ну ты, сука, тварь, Ветров, — мстительно прошипел в трубку Шахов.
— Кушай с булочкой, Данилка, — хмыкнул я.
— Крыса.
— Поосторожней с эпитетами, дорогой. А то ведь я тоже могу обидеться и поделиться с общественностью пикантными подробностями личной жизни будущей госпожи Ильясовой.
— Ты никогда не умел проигрывать, Ромашка. Знаешь, мне даже жаль тебя. Искренне.
— Хэй, победитель гребаный, не я тебе звоню! — зло рассмеялся я и скинул звонок.
А затем погрузился в себя, пытаясь выдохнуть. Все. Я свою программу максимум выполнил. Мне больше ничего не надо! И никого!
Да только не получалось. Сердце все ускоряло свой бег, легкие срывались и отказывались работать, сознание зависало на ненужных воспоминаниях.
Запретных. Горьких. Сладких. Обрыдлых до тошноты!
Отмахнулся. И пообещал себе клятвенно, что справлюсь и наконец-то словлю волну.
Надо только дух перевести.
А то, что я десятого сентября мимо отеля The Carlton проехал, так это просто совпадение. Навигатор так дорогу построил. Нет? Да и пох вообще!
На все пох!
На вереницу дорогих автомобилей возле здания, на разодетую публику, толкущуюся у входа. На белоснежный лимузин, что только что подкатил к крыльцу.
Она там.
Внутри.
И сегодня ночью Соню будет трахать Камиль Ильясов. Как свою законную жену.
А она будет ему отдаваться, раздвигая широко свои шикарные ноги. И стонать под ним…
Гребаная змея!
По газам и домой. Чтобы нажраться в хлам. Чтобы утопить свои воспоминания о девочке с глазами цвета неба в бутылке. И понять наконец-то, что мне не легче.
В груди горит. Ноет. Переходит на скулеж.
Да что-ж за хуйня?
Что-ж так больно-то, а?
Глава 29. Задыхаюсь
Гребаные элитные квадратные метры. Аж больше двухсот. Но какой в них смысл, если здесь я, словно загнанный зверь, в тесной вонючей клетке?
Задыхаюсь!
Пытаюсь нажраться в хламину, чтобы отрубиться в беспамятстве, но не выходит нихрена! Вливаю в себя вискарь — что воду хлебаю. И только один результат в конце — мне становится еще хуже.
Срываюсь с места, вваливаюсь в спортивный зал, на ходу отхлебывая сорокаградусное пойло из горла. А дальше, забив на эластичные бинты, начинаю со всей дури колошматить грушу, представляя, что это чертов Камиль Ильясов или Данила Шахова.
Насрать!
Я бы урыл любого.
Через несколько минут кулак соскальзывает со снаряда.
— Сука, — мутным взглядом смотрю на разбитые кровоточащие костяшки.
Но боли не чувствую. Это не боль — так, гребаные цветочки, по сравнению с тем, что творится у меня за ребрами.
А там пиздец!
Падаю на маты и истерически смеюсь, чуть приподнимаюсь, а затем снова вкидываюсь убойной порцией алкоголя. Вот только она меня почему-то не убивает.
А может я от всего этого добровольного одиночества просто сошел с ума?