Девочка из прошлого

Малышка сонно хлопает глазами, поднимает руку и ахает. В глазах непонимание сменяется на смущением, она немедленно кутается в одеяло до носа. Торчит только кончик и покрасневшие ушки.

— И кто тут прячется? Выбирайся, я уже все видел. — Стараюсь расслабить шутливым тоном. Вчерашнее напряжение пусть остается во вчерашнем дне. Хватит с нее всех переживаний.

Мычит что — то непонятное, забираясь в свой кокон с головой. Стучу сверху:

— Есть кто дома?

— Все гномики ушли на работу. — Смеется. Уже хорошо.

— Выбирайся, принцесса. Я отвернусь.

Вот совсем не хочу это говорить. Во мне борется благоразумие с … неблагоразумием. «Не напугать» — главный девиз. Поэтому понятно, какая часть меня победит.

— Подожди. — Раздается из — под одеяла. — Я хочу… — Молчит. Жду. — Я хочу утренний поцелуй.

А вот это что — то новенькое. Кто — то встретил Гудвина и тот раздавал храбрость? Улыбаюсь во все тридцать два, вспоминая, как маленькая Саша читала про Элли с Тотошкой — кажется так звали собачонку — и постоянно рисовала героев.

— Поцелуй обязательно. Но я официально отказываюсь целоваться с одеялом. Вылезай.

Показывается довольная раскрасневшаяся моська. Любуюсь своей девочкой. Какая же она… красивая? Красивая. Но это не то слово, что рвется из глубины сердца.

— Любимая, — шепчу в ее губы и припадаю к ним.

Таким мягким, податливым, манящим, сладким.

Установка держать себя в руках может дать сбой в любой момент. И по — хорошему сейчас продолжать все это чревато последствиями. Только эта мысль дает силы остановиться. Это правильно. Потому что руки уже поползли под одеяло.

— Саш, иди в душ, — хриплю, сжимая руки в кулаки. Только чтобы не дотронуться.

Она недовольно кривит губки, выравнивая дыхание; сползает с кровати в одеяле и идет в ванную.

Грудная клетка ходит ходуном. Зажмуриваюсь, считаю до десяти туда и обратно. Кровь в венах кипит так, что в ушах нарастает гул.

Да пошло оно все к черту! Решительно встаю. Беру сумку и запихиваю наши вещи.

Чтобы двигаться вперед нам нужно домой. Я чувствую Сашино желание. Но зайти дальше здесь? Нет… Ей должно быть полностью комфортно.

— Принцесса, — стучу в дверь. — Я буду внизу. Собирайся, мы уезжаем.

Глава 45

Саша.

Просыпаюсь обновленная. Камень, который давил все время, раскололся. Со слезами, словами, криком вчера выходила боль. Я физически ощущала, как она рвет горло и грудь. Пусть. Эта боль не так страшна, я знаю, что она пройдет.

Руки Давида крепко держали, передавая силу и поддержку. Не помню, кто кого первый поцеловал. Отрывками вообще помню, что было. Но мужские слезы на своих губах не забуду никогда… Как ни странно, именно они дали толчок к освобождению, словно потушили огонь отчаяния в душе.

Помню, как яростно сжимала плечи мужчины. Как сама целовала. Это был какой-то неконтролируемый взрыв. Как и то, что я разрешила себя раздеть, стояла с ним в душе… Боже, да у меня настолько снесло крышу, что я просила его… меня…

Как же стыдно…

Только все эти мысли приходят в голову много позже. Когда я красная стою под прохладной водой и кусаю губы. Мало того, что вчера чуть не натворила, так сегодня сама — сама! — просила поцеловать… лежа под одеялом без всего.

И, честно признаться, ведь не это же самое страшное. Страшнее признаться себе, что я хотела долгого поцелуя, хотела прикосновений, признаний хриплым шепотом… Не знаю, как далеко готова была бы зайти. Не знаю. Тяжело бороться с самой собой.

Давид стучит в дверь, что будет ждать внизу, потому что мы уезжаем. Я рада. Правда, рада. Этот дом и вся атмосфера давят. Но я очень беспокоюсь за своего мужчину: судя по теням под глазами, он или не спал, или плохо спал. А еще я успела заметить раны на его руках. Где — то подрался ночью?!

Размышляя об этом, покидаю ванную комнату. На кровати лежат приготовленные вещи: джинсы, майка, бадлон и даже носки. Хмыкаю тому, что деликатный Давид оставил майку — топ вместо бюстика. Чтобы не смущать. Какой он все — таки…

Ни на какие доводы, что уставшему не стоит садиться за руль, не действуют. И Игорь ведь не едет обратно. Его большая любовь приехала поддержать и он никого не видит и не слышит. Но это даже и хорошо. То, в каком стрессе он находился… на человека не был похож.

К счастью, с нами решает ехать Артур. Тим остается на несколько дней, обещал помочь с решением вопросов Андрею. Уф, отлегло!

Добираемся быстро, учитывая, что всю обратную дорогу я проспала. Сказалась усталость и нервотрепка последних дней. Проснулась от того, что Давид пытался аккуратно вытащить мою тушку из машины. Так захотелось обнять его, крепко — крепко. Не хочу больше себя сдерживать. Поэтому протягиваю руки и обвиваю шею.

— Проснулась, малышка?

— Угу. — Говорить совсем не хочется. Просто молча прижаться и застыть с ощущением абсолютного счастья.

Давид улавливает мое желание или у нас они совпадают — он замирает, дыша в мою макушку.

— Честно сказать, устал безумно. Не против, если поспим несколько часов?

— Я выспалась, а ты иди.

Сама думаю о том, что успею до вечера подтянуть с учебой, про которую прошедшие дни не вспоминала, намечу планы работы. И надо заняться готовкой. Когда я стала заниматься кухней, помощница по хозяйству исчезла. Хотя я знаю, что она раньше приходила несколько раз в неделю.

Переделываю целый список дел. Подумываю уже лечь спать, но вспоминаю, что Давид как — то хотел пельменей домашних. Поэтому до самой ночи занимаюсь ими. Устала? Есть немного. Но как представлю, что ему будет приятно, как он щурится от удовольствия… сердечко начинает биться маленькой птичкой в предвкушении.

Давид все еще спит, и будить его жалко, конечно. Бегу в душ и ложусь, ворочаясь некоторое время. К хорошему привыкаешь быстро, а я так привыкла засыпать на горячей груди.

***

И как это понимать? Еле заснула, страдая от отсутствия дорого человека. А сейчас сквозь полудрему чувствую теплую руку, которая прижимает к себе поверх одеяла. Сквозь ресницы смотрю в окно: судя по всему очень и очень рано. Тихонько зеваю, поворачиваюсь лицом к спящему мужчине и зависаю, рассматривая родное лицо. Черные брови, которым позавидует любая красавца, сомкнутые ресницы, такие густые, прямой нос, четко очерченные губы… Лицо мужчины, красивого по — мужски. Независимо от того, хмурится он или расслаблен, смеется или огорчается, серьезен или удивлен, он всегда привлекает к себе внимание. В совокупности с высоким ростом, широкими плечами, спортивной фигурой…