Девочка из прошлого

Отец еще говорит про друга, а я испытываю облегчение, что не завел разговор про Сашу. Но папа, если что и понял, мудро промолчал.

Плавно переходим на обсуждение предстоящих выходных. Отец обещает появиться на вечере.

— Давид, дело такое… Ты же понимаешь, что Иван будет с семьей?

Тонкий намек на возможное появление Наташки.

— Надеюсь, у нее хватит ума не лезть.

— Ладно, пойдем наверх, пока мать не замучила девчонку разговорами. Она может.

Это точно. Маму хлебом не корми, только дай поболтать. А учитывая, что Саша ей понравилась.

— Ты жениться-то на ней не надумал еще?

— Паааап…

— Что пап? Ну?

— Да, думал, конечно. Сейчас бесполезно, она не согласится. Нужно ей время дать.

— Не тяни, сынок, мой тебе совет. Проблемы — их можно решать постепенно, штамп в паспорте этому не помеха.

Чаще всего самые ценные советы, самые мудрые, мы получаем вот так, на бегу. И важно услышать такие слова. Был бы философом, сказал бы, что само Провидение таким образом передает нам сигнал.

Даже в коридоре слышен хохот из нашей палаты. Девочки подружились, судя по всему.

— Надеюсь, не над нами смеетесь? — раздается папин бас.

— Над кем же ещё?

— Сворачивайтесь с разговорами, время посещения вышло.

Прощаемся. Наклоняюсь поцеловать маму, она притягивает за шею и шепчет: "Сынок, она чудо. Я счастлива за тебя". И даже зная, что так будет, в груди разливается тепло.

— Давид, у тебя такие, такие родители!!!

Саша даже не замечает, что чуть не подпрыгивает от восторга. А я опять зависаю, думая о том, какая она чистая, какая искренняя в выражении своего настроения. Шар в груди становится еще больше, готовясь разнести грудную клетку. Умереть от счастья? — Вот мне это сейчас точно грозит. Потому что эмоции зашкаливают.

— Мне в ресторан теперь надо ехать. Ты со мной или домой отвезти?

— Домой. Я на такси могу доехать.

С утра же со мной собиралась. Ощущение грозы просто повисло между нами. Не понимаю, что именно происходит, поэтому не знаю, что делать. Откуда взялось это паршивое чувство, что мы приближаемся к точке невозврата? Шар в груди, который грел счастьем, начинает тянуть и ныть. Хочется растереть, чтобы уменьшить тупую боль.

Успокаиваю себя, что просто параноик, что девочка устала, столько переживаний.

— Никакого такси, я тебя отвезу. Устала?

Кивает.

— О чем с мамой разговаривали?

— Ой, обо всем. Про тебя, в основном. Ты, оказывается, в детстве родителям давал прикурить. Про огород, который она устроит. Ты знал, что твоя мама хочет зимнюю теплицу, чтобы выращивать клубнику? Она сказала, что ее внуки будут обязательно любить ягоды, как ты в детстве.

Мне кажется, или на слове "внуки" она споткнулась? Я понимаю, что она всю жизнь мечтала о маме, но раньше как-то так явно это не выражалось. Может, с Тимуром поговорить? Они много общаются, и если кому она может еще доверить секреты, то ему.

Мысли прерывает звонок, и до самого дома общаюсь с поставщиком. Для мероприятия уже утверждено меню, проходим по каждому пункту. Паркуюсь у дома, держа телефон у уха, обхожу машину, чтобы помочь малышке выбраться, но она уже выскочила и машет со ступеней. Внутренний голос сигналит, что такого раньше не было. Чтобы ушла, не дала поцеловать. Но я слишком поглощен сейчас разговором, чтобы обратить на него внимание.

И, как оказывается, зря. Потому что, придя домой, я увидел на столе сервированный ужин, а Саши нигде не нашлось. Сердце пропустило удар. Бегом поднялся в ее спальню — никого. За территорию не выходила, ребята бы предупредили.

Саша находится в спальне Тимура свернувшаяся клубочком. Шестое чувство вопит, что она делает вид, что спит. Но на аккуратные касания не реагирует. Боясь потревожить — а если все-таки спит? — иду ужинать. Один. Пельменями, о которых недавно говорил. Уловила и постаралась.

Олегыч замечает, что я ушел в себя. Понимает, в чем дело, без объяснений.

— Давид, она просто устала. На нее столько всего свалилось.

— Наверное. Наверное, прав.

Встаю из-за стола, набираю Тимура. Рассказываю подробно сегодняшний день. Не то, чтобы у нас было принято делиться, но в данной ситуации только он может подсказать, что делать-то?

Только Тим, заставив повторить по второму разу, ничего не отвечает. Оставляя друга в мыслях, прощаюсь и иду в спальню. В ту, где Саша. Плюю на душ, хоть и мечтал о нем весь вечер, стягиваю одежду и ложусь к ней. Дышать становится немного легче. И так и эдак кручу, и вроде как только начинает зреть мысль, как перебивает другая, и не могу уловить. Под утро меня вырубает, а проснувшись, Саши рядом снова не нахожу.

Я зол. Я в бешенстве. На самого себя. Она избегает меня, это уже понятно. А значит, я и только я сделал что-то не так. Где-то передавил или напугал. И я готов извиниться. Лишь бы сказала, в чем я не прав?!

Завтракаю один. Сегодня важная встреча, я в цейтноте, а Саша закрылась в душе. Стучу в дверь, но слышу музыку, а ее ответа нет.

В полном раздрае еду к месту встречи. Подъезжает хмурый Артур. Тоже день не задался.

— Ты чего не в духе? — сразу после приветствия.

— Инка мозги выносит. Как приедет вечером, начинает. Бля, ну что мне сделать? Я у врача был, прикинь?! Чист, здоров. Время, говорят, надо. Не у всех сразу выходит. Думали, в Инке дело, мало ли, бесплодие и все такое. Но нет. А она психует. А у тебя?

— А у меня Саша… — не договариваю, цепляясь за слова Артура. Когда он говорил, в голове мелькнула догадка, но снова упустил.

— Слушай, у тебя бывает чувство, что что-то лежит на поверхности, а ты бьешься и не можешь найти ответ?

— У всех бывает. Не мучайся, найдешь, когда ему будет время.

— Да ты поэт, — пихаю друга в плечо.

— С этим дурдомом кем угодно станешь. Зашиваюсь с делами. Скорее бы Тим вернулся.

— Он когда, кстати?

— В ночь выезжают.

Встреча проходит продуктивно. И вот я несусь на работу. Подумать не дают непрекращающиеся звонки.

В районе трех звонит Егор.

— Помнишь Теплова? Мы продавливали с ними контракт?

— Ну?

— Короче, они готовы. Он сегодня прилетел из столицы, хочет встретиться в Карле на Крестовском. Подскочишь?

— Во сколько?

— К шести. Можешь Сашку взять, я мелких. Ксюхе отдохнуть дам. Решим вопросы, потом можно в парке прогуляться.

— Вариант.

Набираю Сашу, в душе готовясь к тому, что не ответит.

— Давид?

— Привет, принцесса. Чем занимаешься?

— Тест готовлю по философии. Запуталась во всех этих Кантах.