Девочка, которая боялась быть счастливой

– Извини, что тебе пришлось присутствовать при этой ссоре, – Филипп облегчённо вздохнул и пристроился рядом.

– А вам было когда-нибудь одиноко настолько, что вы думали о том, что никому не нужны?

Филипп пожал плечами.

– Это получается, что я всегда одинока, раз постоянно думаю об этом.

Филипп приобнял её за плечи:

– Я найду твоих родителей, не переживай. Ты сейчас выспишься, а завтра мне всё расскажешь.

– Меня не потеряли. Я стала ненужной.

Филипп заглянул в её глаза. Такие большие, но грустные. Она боялась улыбаться. Улыбаться глазами. Боялась, что эта улыбка никому не нужна.

– Алиса… Пока ты рядом со мной, тебя никто не обидит. Веришь?

– А как это – «веришь»? Это, наверное, нужно большое усилие?

Филипп вздохнул. А ведь правда: нужно сделать большое усилие, чтобы достать это «веришь» наружу.

– Верно, – кивнул Филипп, запустив руку в кудри девочки.

– Ну хорошо, я обещаю найти это «веришь», только если вы расскажете, где его искать.

Часть 3

– Почему вы сделали мне чай? – Алиса, не делая ни глотка, с интересом рассматривала, как крупные листья чая поднимаются со дна чашки. Её золотые локоны потемнели от воды и спадали мокрыми пружинками на овальное личико.

Филипп присел напротив неё:

– Тебе тепло?

– Да, – она улыбнулась, поправляя плед на своих плечах.

– Ещё кушать хочешь?

– Я сыта.

– А что ты хочешь?

– Узнать, почему вы сделали мне чай.

Филипп с недоумением посмотрел на девочку:

– Ты не любишь чай?

– Напротив, я люблю чай больше, чем кофе. Как вы узнали?

– Я не знал, – пожал плечами Филипп, – я сам предпочитаю чай.

Алиса опустошила чашку в несколько глотков и вытерла губы тыльной стороной ладони.

– Спасибо, – улыбнулась она.

Филипп кивнул.

В кухню зашла Марина Анатольевна и с улыбкой присела около сына, обратившись к Алисе:

– Детка, тебе ещё подлить чаю?

– А можно? – загорелись глаза девочки.

Марина Анатольевна забрала её чашку и наполнила чаем.

– Большое спасибо! – обрадовалась Алиса, на этот раз попивая чай маленькими глотками и медленно, наслаждаясь вкусом и ароматом.

– Дорогой, иди поговори с Верочкой, – обратилась к Филиппу Марина Анатольевна, приглаживая локоны Алисы.

– Мам, сегодня нам не о чем с ней говорить.

– Она уже не злится…

– Так она ещё и злилась, оказывается?! Меня это не интересует, – пожал плечами Филипп, рассматривая Алису.

– Прошу тебя! Избавься от своей гордости, – фыркнула Марина Анатольевна.

– Я давно избавился. Зато твоя любимая Верочка с ней на «ты».

Алиса наблюдала за Филиппом во время его разговора с Мариной Анатольевной.

– Пожалуйста… – улыбнулась Марина Анатольевна и погладила сына по плечу.

Филипп услужливо ушёл с кухни.

Часть 4

Филипп без стука зашёл в спальню, где его ждала Вера, погрузившись в чтение книги под ночником.

Как только Филипп зашёл, она отложила книгу в сторону и, посмотрев ему в глаза, тихо произнесла:

– Я погорячилась.

– Ты никогда и не остывала.

– Давай не будем ругаться.

– Как угодно, милая.

– Филь, ну ведь не прав ты, – она поставила ударение на слово «ты», этим подчёркивая полную виновность мужа и свою абсолютную невиновность.

– Ах, вот так? Ну, как скажешь. Только вот что: объясни, в чём я именно не прав.

– Нельзя же вот так просто взять и привести незнакомого ребёнка домой. – Вера начинала злиться. Её лицо становилось багровым, а губы сжимались в узкую полоску. Даже когда она говорила, они едва приоткрывались. Её прямые короткие волосы застыли, как будто на ней был парик. Она вздрагивала, а причёска не меняла форму.

– А знакомого можно?

– Ты издеваешься? – Вера повысила голос. Она вцепилась в книгу так, что побелели костяшки пальцев.

– Нет, издеваешься тут ты, – Филипп не стал её дальше слушать, показав жестом, что с него достаточно, и покинул комнату.

Вера запустила книгой в дверь. Страницы разлетелись по комнате.

– Проклятье, – выругалась Вера и закрыла лицо подушкой.

Часть 5

Филипп постоял пару минут около двери спальни, вслушиваясь в тишину за ней. Вера плакала беззвучно. Он вздохнул и вернулся в комнату.

– Вера, где ты оставила себя прежнюю? Такую добрую и чистую? Почему ты изменилась? Мне сложно с тобой такой. – Он говорил быстро, придерживая дверь открытой.

Вера подняла на него глаза, отодвинув подушку в сторону. В них застыли слёзы, которые делали эти глаза красивыми, настоящими. Их цвет с бледно-зелёного превратился в изумрудный.

– А я всегда была такой. – Всхлипнула Вера, вытирая щёки ладонями.

– Тогда зачем ты обманула меня пять лет тому назад, надевая маску?

– Ты злишься потому, что я не захотела делить тебя с кем-то? Даже с этой маленькой никому не нужной девочкой?

– Она обязательно кому-то нужна. – Спокойно поправил её Филипп.

– Не тебе ли случаем?

– Может быть. – Не повышая тона, ответил он.

– Какая ирония судьбы! – усмехнулась Вера, смахнув рукой всё, что стояло на тумбочке около кровати, на пол.

Звон разбитого стекла ещё отдавался эхом в комнате, где стояла полная тишина, которую нарушил Филипп:

– На кухне есть тарелки. Их куда интереснее бить, – заметил он, улыбаясь.

– Ты разбиваешь мне сердце! – прорычала Вера в ответ. – Уходи, – фыркнула она, отвернувшись от него, чтобы спрятать слёзы.

Филипп молча покинул комнату, в этот раз не останавливаясь и не думая о том, чтобы вернуться.

Марина Анатольевна уложила Алису спать. Филипп присел около девочки.

– Мам, ведь нужно быть извергом, чтобы не иметь ни капли сострадания к ребёнку.

– Вы вместе уже больше пяти лет. Вам пора подумать о своих детях… – она сразу поняла, кого Филипп имеет в виду.

– Я думал, что эти пять лет она была искренней со мной. А она просто носила одну и ту же маску. И эта маска так неожиданно слетела с её лица. Я не хочу иметь общих детей с такой лживой актрисой.